Литмир - Электронная Библиотека

Все это мы слушали вполуха, изучая списки подарков. Аннабе казалась немного озабоченной.

Она сидела рядом с Люсией и время от времени о чем-то говорила с ней, но у меня создалось впечатление, что эта поездка ей уже несколько наскучила.

По прибытии в город мы вынуждены были посвятить немного времени осмотру достопримечательностей. На этом настояла мисс Каррутерс, и мы все боялись, что у нас останется мало времени на покупки. Мы осмотрели церковь Сент-Вофру и колокольню, прославившуюся перезвоном своих сорока семи колоколов.

— И, девочки, — добавила мисс Каррутерс, — в XVIII веке наш герцог Марльборо выиграл битву при Мальплаке недалеко отсюда.

Наконец, нас отпустили на свободу, и, должна признаться, что огромный магазин, в который нас привели, вызвал у меня больший интерес, чем военные успехи герцога. Оказавшись, наконец, на воле, я купила немного засахаренного миндаля в красивой голубой с серебром коробочке для мамы, миниатюрную копию церкви для отца и перочинный ножик для Чарльза.

На обратном пути я уселась рядом с Аннабелиндой и спросила, что купила она.

— Ничего, — последовал краткий ответ.

— По-моему, тебе скучно, — сказала я.

— А кому не скучно?

— Мне.

— О, тебе понравится, что угодно.

Аннабелинда была в плохом настроении и, когда я спросила, что ее расстроило, огрызнулась:

— Почему я должна расстраиваться? Просто мне надоели эти бесконечные рассуждения старой Каррутерс о церквах и колоколах.

Пришло время нашего отъезда в Англию. За Нами приехала тетя Селеста. Мы провели ночь в Валансьене, но не застали там ни герцогини, ни Жана-Паскаля, и вот мы уже на пути домой.

В Дувре нас встречали мои родители. Мы без конца обнимались, и они хотели услышать все о школе. Аннабелинда переночевала у нас, а тетя Белинда приехала в Лондон на следующий день.

Как прекрасно было вернуться домой! Я рассказывала всем о школьной жизни, описала мадам Рошер и чуть менее грозных мадемуазель Артуа и мисс Каррутерс, в общем, всех их. Маме, папе и Чарльзу хотелось послушать и, про полуночную вечеринку, и про хождение во сне Мари Кристин.

Я уже собиралась рассказать о привидении, но передумала. Почему-то я чувствовала, что Аннабелинде этого не хотелось.

— Для меня совершенно ясно, — подытожила мама, — что школа тебе очень нравится.

Я заверила ее в этом, хотя сама бы предпочла, чтобы пансион находился не так далеко.

— К герцогине все относятся с величайшим почтением, и ее титул очень повысил наш престиж в глазах мадам Рошер, — продолжила я.

— А как насчет Жана-Паскаля Бурдона? — спросила матушка, — Я не слышала, чтобы ты его упоминала.

— Мы не видели его.

— Думаю, у него много дел в Шато Бурдон.

Вино и другие заботы.

— Наверное, ты права, мы с тетей Селестой просто переночевали в их доме в Валансьене, правда, Аннабе? Ее так зовут девочки в школе. Они говорят, что «Аннабелинда» — слишком длинное имя.

— Мне это не нравится, — сказала Аннабелинда. — Я запрещаю тебе называть меня каким-либо именем, кроме моего настоящего.

Когда мы остались одни, мама сказала:

— Что такое с Аннабелиндой? Она, кажется, не так влюблена в школу, как ты.

— Нет, «Сосновый Бор» ей очень нравится. По-моему, она бы предпочла остаться там, а не приезжать домой на Рождество.

За праздники надо было столько всего сделать, так много всего обсудить, что я забыла об Аннабелинде.

Дэнверы провели рождественскую неделю с нами, а потом я отправилась в Корнуолл к тете Ребекке, у которой всегда с удовольствием гостила. Тетя Ребекка, как раньше моя мама, с нетерпением ждала рассказа о школе.

В конце каникул тетя привезла меня в Лондон, и я начала готовиться к возвращению в школу. За несколько Дней до отъезда Аннабелинда с матерью тоже приехала в Лондон.

Аннабелинда выглядела не лучше, чем в начале рождественских праздников. Она, казалось, не испытывала желания общаться со мной, но вечером накануне отъезда я почувствовала такую тревогу за нее, что направилась в ее комнату с твердым намерением поговорить.

Я постучала и, не дожидаясь ответа, вошла.

Аннабелинда лежала в кровати, но не спала.

— А, это ты, — сердито сказала она.

— Аннабелинда, — промолвила я, — я беспокоюсь за тебя. Не заболела ли ты? Может быть, я что-то могу сделать для тебя?

— Ты ничего не можешь сделать, — ответила она. — Я никогда больше не увижу его.

— Кого?

— Карла.

— Карла… ты имеешь в виду садовника?

— Он не был настоящим садовником. Только на пари. А потом он просто исчез, не сказав мне ни слова — Но почему он должен был предупреждать тебя?

— Потому что мы были друзьями, — сказала она.

— Друзьями, — повторила я. — Но ведь ты его видела только пару раз в парке кроме того вечера у нас в доме.

— Ты ошибаешься, мы были друзьями, друзьями особого рода, — резко ответила она. — Ты понимаешь, что я имею в виду… ну, любовниками.

От изумления я открыла рот:

— Любовниками!

— Перестань повторять мои слова. Ты ничего не понимаешь.

— Я пойму, если ты расскажешь мне.

— Ну, нас с Карлом связывала особая дружба.

Это было так здорово. Я часто виделась с ним.

Иногда днем, а…

Я вспомнила, как она проскальзывала в дом, поднималась по лестнице, изображая привидение.

— А иногда ночью, — добавила я.

Аннабелинда улыбнулась и стала немного похожа на себя прежнюю.

— Это было замечательно. Люсия все знала.

Она такая молодчина! Ну, у нее у самой были похождения. Она очень помогла мне. Обычно она клала сверток с какими-нибудь вещами в мою кровать, создавая впечатление, что это я там лежу… просто на случай, если войдет старушка Арти.

— И поэтому ты так расстроена? Ты дружила с ним, и он даже не сказал тебе, что исчезнет?

Аннабелинда кивнула, снова став печальной.

— Друзья так не поступают…

— Может быть, его внезапно вызвали куда-нибудь.

— Он мог оставить, записку.

— Ну, это нелегко. Ему не полагалось иметь какие-либо дела с воспитанницами.

Я была потрясена и сбита с толку.

— Ну, представь себе… ты и Карл.

И это все, что я смогла сказать.

— Он очень красив.

— Конечно.

— И довольно оригинален. Я имею в виду, заключить это пари.

— В нем действительно есть что-то необычное.

Возможно, он снова появится.

— Будет слишком поздно. Нам было так весело вместе! Его всегда так интересовала школа. Он, бывало, задавал мне о ней множество вопросов. Он заставил меня нарисовать ее план. Как-то ночью я впустила его в дом.

— Впустила его!

Аннабелинда кивнула.

— Мы влезли в окно.

— Я видела, как ты это делаешь.

— Да. Это очень легко. Я просто отодвигала задвижку на окне и оставляла его открытым, чтобы можно было вернуться. Я договорилась с Люсией, что, если меня не будет до двух часов ночи, она спустится вниз и удостоверится, что никто не закрыл задвижку. Люсия помогала мне.

— И ты приводила Карла в школу!

— Только один раз. Он что-то хотел посмотреть в здании. Это было так волнующе… пробираться в темноте… конечно, с фонарем.

— Вас могли поймать!

— Подумаешь! — промолвила Аннабелинда, возводя глаза к потолку.

— Тебя могли бы исключить.

— Ерунда. Дедушка Бурдон не допустил бы этого. Мадам Рошер его очень любит. Мне кажется, что много лет назад, когда она была молодой и красивой, он был ее любовником. По-моему, мой дедушка был любовником половины француженок.

Он не дал бы меня исключить.

— А ты отчаянная… но теперь из-за этого Карла ты несчастна.

Аннабелинда молчала.

— Хорошо, — сказала я. — Я рада, что теперь все знаю. Ты просто девушка, тоскующая по своему возлюбленному.

— Не говори никому об этом. Сама не знаю, почему я рассказала тебе.

— Потому что, несмотря ни на что, мы все еще подруги.

— Думаю, что да…

— Я очень беспокоилась за тебя. Ты преодолеешь это. Будут другие.

11
{"b":"108062","o":1}