– Вы хотите, чтобы наша связь оставалась тайной?

– О, так теперь это связь? Прошлой ночью, помнится, вы утверждали, что это был ложный шаг, – сухо заметила Мэдди, желая про себя, чтобы он нашел другую тему для разговора.

Да, ложный шаг, – согласился Куин. – И это было удивительно приятно.

Прежде чем она успела пнуть его ногой, он резко повернул и направил к двери, ведущей в сад.

Мы вернемся через минуту, – сказал он через плечо, выходя вслед за ней.

– Ничего подобного, – зашипела она, обретая равновесие и пятясь от него. – Что вы вытворяете?

Он шел за ней следом, не останавливаясь, пока она не оказалась зажатой между ним и тремя очень колючими кустами роз.

– Я не хочу никаких свидетелей, если вы намерены проявить насилие, – ответил он и, протянув руку поверх ее плеча, сорвал едва расцветшую красную розу – скорее бутон, чем цветок. Он медленно провел ее лепестками по щеке Мэдди. – Видите ли, Мэдди, если бы вы и вправду думали, что ваша репутация навсегда и безвозвратно погублена, вас не заботило бы, начни я кричать о своей победе со всех колоколен. Но вы все же думаете, что есть надежда, не правда ли? Даже сейчас.

– После прошлой ночи, милорд, не могу поверить, что вы задаете мне подобный вопрос. Наш… наш поступок окончательно погубил меня?

– Наш поступок? Мы занимались любовью, Мэдди, – мягко произнес Куин, проводя розой по глубокому вырезу ее утреннего платья. Лепестки оставляли сладкий аромат на ее коже. – Разве вам не было приятно? Вы же сами подтвердили, что было.

Мэдди вздрогнула от нежного прикосновения розы.

– Не важно, было мне приятно или нет.

– Нет, это как раз самое важное. – Он наклонился ближе и вместо лепестков розы, словно перышком, коснулся ее губ своими.

– Вы наслаждались, когда были со мной, Мэдди?

Она взволнованно вздохнула, не желая ничего, кроме того, чтобы упасть с ним на землю и повторить то, чем они занимались прошлой ночью.

– Да.

Куин улыбнулся:

– И я тоже. Очень. Хотя в следующий раз я хотел бы, чтобы у нас было больше времени, тогда я мог бы быть… более совершенным.

– В следующий раз? – повторила она, надеясь, что пробежавший под ее кожей жар не отразился на ее лице. – Следующего раза не будет. Вы знаете это так же хорошо, как и я.

– Я довольно-таки упрям для скучного и тупого джентльмена, вы не согласны, дорогая?

– Я… я не имела в виду это, Куин, – неохотно произнесла она. – Вы очень рассердили меня.

– Что же, – тихо ответил он, нежно целуя ее еще раз, что заставило ее пульс снова затрепетать, – я вас понял.

Мэдди откинулась, чтобы насладиться его поцелуем, прежде чем вновь начать спорить, затем прищурилась.

– Что вы имеете в виду?

– Кто-нибудь, насколько я себя помню, постоянно управлял моей жизнью. Я мирился с этим, потому что считал это своим долгом и потому что согласиться легче, чем добиваться своего. До сегодняшнего дня.

– О нет, – предупредила она, в тревоге отступая от него. – Вы не посмеете использовать меня как предлог для того, чтобы восстать против своей семьи. Не глупите, вы слишком много потеряете.

Она не могла определить, слушал он ее или нет, но выражение его лица казалось каким угодно, только не спокойным. Скорее Куин выглядел так, словно идея заняться с ней любовью на мягкой траве в саду была ему столь же привлекательна, как и ей.

– Я возвращаюсь, – заявила Мэдди, отстраняя его рукой. – Чарлз пригласил меня на пикник, мне нужно переодеться.

Куин остановился, и лицо его потемнело.

– Отлично, – сухо сказал он. – Отправляйтесь, мне все равно нужно встретиться с Элоизой.

– Отлично, – повторила Мэдди, понимая, что ей совсем не нравилась Элоиза Стоуксли. – Пожалуйста, передайте ей, что я благодарна за совет относительно Денсенов. В следующий раз я буду осторожнее. – «По крайней мере, в том, что касается Элоизы и ее друзей».

– Конечно, она должна быть осторожнее, – согласилась Элоиза. Она оглянулась через плечо на лорда и леди Пемброук и их дочь леди Фростон, прогуливавшихся позади них, и смело взяла Куина под руку.

Маркиз кивнул:

– Мэдди согласна.

Его тон явно был отсутствующим, словно мысли находились где-то далеко, и Элоиза снова могла только догадываться, где именно.

– Хорошо. Если она хочет, чтобы я помогла ей вновь войти в свет, она должна действовать в согласии со мной.

Его губы дрогнули.

– Боюсь, она на это не способна.

– Если говорить честно, мне кажется, что все это не очень-то ее волнует.

Его рука напряглась.

– Я буду признателен тебе, если ты нигде не будешь говорить об этом. Мы здесь, чтобы развеять все слухи, – спокойно заявил Куин, и в его мягком голосе прозвучали стальные нотки, – а не распространять их.

Итак, она зашла слишком далеко и оскорбила его обезьянку. Похоже, он совсем не заботился о чувствах своей будущей жены.

– О, вот и магазин Дарби, – проворковала Элоиза, притворяясь, что не заметила его упрека. – Ты не купишь мне новую шляпку?

– Еще одну?

– Не думаю, что может быть предел, дорогой, – засмеялась Элоиза, пытаясь вывести его из задумчивости. – Пойдем, я позволю тебе самому сделать выбор. У тебя исключительный вкус для мужчины.

– Хм, благодарю.

Она позволила ему выбрать хорошенькую зеленую, хотя и довольно простую шляпку и велела отправить покупку на ее адрес. Что-то по-прежнему отвлекало его, и, что бы это ни было, по крайней мере, сегодня это удерживало его от того, чтобы задать единственный вопрос, которого она ждала целых пять лет – с тех пор как ей исполнилось восемнадцать.

– Что-то беспокоит тебя, Куин? – наконец спросила она, теряя терпение.

Куин встряхнулся:

– Нет, извини. Мои мысли где-то бродят сегодня.

– Где же? – выдохнула она, наклонившись к нему, пока они шли по людной Бонд-стрит. – Ты ведь собирался сегодня задать мне вопрос.

Куин остановился, глядя на нее сверху вниз.

– Да, возможно.

Элоизе не понравилось колебание, которое она заметила в его глазах, но она сумела улыбнуться.

– Но так глупо спрашивать об этом. В конце концов, мы же знали… всегда знали, что поженимся. Если это облегчит твое положение, так знай, что вчера твой отец заезжал ко мне.

– Правда?

– Да. И он сообщил мне, что ты наметил нашу свадьбу на семнадцатое июля. Думаю, это прекрасная дата и очень хорошее время. – Элоиза положила обе руки на его рукав. – Поэтому я пытаюсь сказать тебе, дорогой Куин, что тебе не обязательно спрашивать меня. Просто знай, что я согласна.

Довольно долго Уэрфилд смотрел на нее с высоты своего роста, затем медленно покачал головой:

– Ты слишком хороша. Я не заслуживаю тебя.

Она облегченно засмеялась.

– Согласна. Мы можем пойти к герцогине и попросить ее начать составлять список гостей.

Куин освободил руку от ее пальцев.

– Элоиза, я не могу жениться на тебе.

Элоиза словно окаменела, ее облегчение сменилось невероятным ужасом.

– Что?

– Не сейчас, мне нужно время… чтобы подумать.

– О чем? Не будь смешным, Куин. Твой отец разрежет тебя на куски, если ты отложишь свадьбу еще на один год. – Она отступила от него на шаг. – И я поступлю с тобой также. Мне двадцать три, Куин. Большинство моих подруг уже замужем. У многих из них даже есть дети. Я не хочу быть посмешищем.

– И я не хочу этого, – натянуто ответил Куин.

Элоиза вновь торопливо приблизилась к нему.

– Ты очень добрый, Куин, ты всегда был таким. Если тебе нужно время подумать, пожалуйста. Но помни, что я здесь и у нас обоих есть обязательства перед нашими семьями. – Элоиза наклонилась ближе. – Неужели ты думаешь, что я не встречала кого-то, в которого могла вообразить, что влюблена? Но я не позволяла себе этого. Слишком много было поставлено на кон. Ты должен поступить так же.

– Ты думаешь, я не знаю этого, Элоиза? – Куин глубоко вздохнул. – Дай мне несколько дней, неделю. И тогда я попрошу тебя должным образом. – Куин слабо улыбнулся. – Встав пред тобой на колени.