Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Австралийцы давно известны в мире фэнтези как поборники всяческого ревизионизма. Вот и на страницах текстов Брауна идет ожесточенная, просто дарвинистская борьба за существование. Не борьба добра со злом. Даже, наверное, не большего с меньшим. Страдания как бы отрицательных героев вызывают сочувствие. Деяния как бы положительных персонажей омерзительны и ужасны. Финал — победа героического принца под вопли убиваемых и разоряемых жертв — наверное, весьма реалистичен. Но этого ли реализма ждет читатель от «литературы побега»? На самом деле это вопрос вопросов фэнтезийного ревизионизма. И Браун ставит его во всей остроте. Именно в этом смысле он и есть явление на фэнтезийном небосклоне, заслуживающее внимательного прочтения.

Сергей Алексеев

Елена БЫЧКОВА, Наталья ТУРЧАНИНОВА

РУБИН КАРАШЭХРА. ЗАЛОЖНИКИ СВЕТА. ЛУЧЕЗАРНЫЙ

Москва: Армада — Альфа-книга, 2007. — 990 с.

7000 экз.

Сложившаяся в издательстве «Альфа-книга» практика выпуска огромных фолиантов, объединяющих тексты одного цикла одного автора, уже вызывала справедливые нарекания. Неудобно — в поездку не возьмешь, в метро не почитаешь… Однако в данном случае эта спорная традиция оправданна. Хотя бы потому, что три романа представляют собой не столько трилогию, объединенную общим местом действия и главными персонажами, сколько единое произведение, эпопею из трех частей. Читатель просто запутался бы и многое не понял, читай он трилогию в разрозненном виде.

Мир, созданный соавторами еще в 2002 году в повести «Бесценная награда», в трилогии получил наконец логичное космогоническое обоснование. Правда, чтобы это обоснование уяснить, двум наиболее симпатичным персонажам — ангелу Энджи и демону Гэлу, добрую половину книги выступающему в роли героя-рассказчика, пришлось совершить путешествие на пять тысяч лет назад. Лишь тогда выяснилось, как появились земли, за влияние на которые боролись ангелы и демоны. А один из главных персонажей оказался не просто заметным и привлекательным героем, но Денницей и Лучезарным, творцом данной реальности. Увы, эта реальность так и осталась зараженной Хаосом, а потому правят бал в ней силы зла. И Энджи с Гэлом необходимо что-то сделать, дабы изменить ситуацию в самом начале времен…

Искушенный в религиоведении читатель, конечно же, отметит гностические мотивы в концепции авторов. Только ничего страшного я в этом не вижу. Во-первых, в той или иной степени идеи гностиков свойственны большинству отечественных авторов фэнтези. А во-вторых, безотрадный гностический миф о нашем мире, созданном из Хаоса творцом-неумехой, Бычкова и Турчанинова преподносят в более оптимистической трактовке, давая в финале надежду на исправление и исцеление Вселенной. Причем делают это легко и занимательно, без навязчивой дидактичности.

Глеб Елисеев

Василий ГОЛОВАЧЕВ

ПОСТОРОННИМ ВХОД ВОСПРЕЩЕН

Москва: ЭКСМО, 2007. — 384 с.

(Серия «Абсолютное оружие»).

55 000 экз.

Василий Головачев в русской НФ — фигура более чем заметная. Дебютировав в далеком 1969-м рассказом «Великан на косогоре», писатель не сбавляет темпа до сих пор. Через тридцать восемь лет после старта романы Головачева не только продолжают выходить с завидной регулярностью, но остаются по-прежнему востребованными читателем. Правда, коллеги по цеху и фантастическая критика не всегда благосклонно воспринимали плодовитого автора: одни говорили о снижении качества произведений в угоду количеству, другие сетовали на то, что из надежды НФ он превратился в поборника мистических учений. Действительно, пик продаж и популярности для Головачева пришелся на середину 1990-х, когда в его творчестве была чрезвычайно сильна эзотерическая составляющая.

Однако новый роман московского писателя всецело принадлежит научной фантастике. Здесь вам и дальний космос — не просто расстояние между планетами, а сложная структура, сама по себе достойная всяческого внимания. Здесь и лихо закрученный сюжет, и непременная великая тайна, и шпионский детектив…

Главный герой, агент контрразведки Руслан Горюнов, оказывается втянутым в противостояние сил человечества и цивилизации чужих. Цели пришельцев туманны, действия отличаются наглостью и беспринципностью. Вселяясь в тела людей, они действуют подобно компьютерному вирусу, проникая не только в гражданские ведомства, но и в силовые структуры. Горюнов отправляется в самый центр шпионского конфликта, разыгравшегося вокруг строительства самого большого в истории человечества ускорителя частиц. Он собирается сорвать личины и узнать, кто есть кто в этом смертельном маскараде.

Пока молодые авторы играют в упырей и волколаков, мастера старой школы срывают чехлы с запыленных звездолетов.

Николай Калиниченко

Вадим ПАНОВ

ЗАНИМАТЕЛЬНАЯ МЕХАНИКА

Москва: ЭКСМО, 2007. — 448 с.

(Серия «Тайный город»).

80 000 экз.

Две последние книги Вадима Панова — «Таганский перекресток» и «Занимательная механика» — показали значительный прогресс автора по сравнению с боевиками, принесшими ему коммерческий успех.

Батальных сцен не стало ни больше, ни меньше. Литературное качество медленно, но верно растет. Однако важнее другое: Панов вводит в художественную ткань этические мотивы, которые на страницах последних его текстов сложились в своего рода доктрину. Если не сказать — идеологию. В центре этической системы Панова — стремление к личному совершенству. Московский фантаст упорно, раз за разом возвращается к этой теме, разглядывая ее под разными ракурсами, в подробностях обсуждая узловые проблемы. Его «учение» состоит в том, что маршрут к личному совершенству, совершенству в том деле, которое ты избрал для себя главным в жизни, — наиболее достойный из всех маршрутов, ныне существующих в России. Человек, избравший его, должен запастись терпением, волей, отвагой. Но когда он минует определенную ступень, все его усилия окупятся сторицей. Собственно, дело не в том, что ему на голову упадет дар «искусничества» — особой магии личного совершенства, носители которой ведут в Москве жестокую войну между собой (именно такова сюжетная основа романа «Занимательная механика»). Просто эта личная стратегия, во-первых, сохраняет за человеком право на самоуважение, и во-вторых, она гарантирует уважение со стороны других людей. Во всяком случае, со стороны достойных людей.

Есть в пановской этике явственный ориентальный оттенок, модернизированная версия гражданского самурайства. Автор этих строк и для себя, и для страны предпочел бы иные стратегии. Но, во всяком случае, роман московского писателя достоин пристального внимания: в нем искренне и последовательно изложено мировоззрение, стоящее на порядок выше тупого стяжательства, угнездившегося у нас в 1990-е годы.

Дмитрий Володихин

Александр ЖИТИНСКИЙ

ГОСУДАРЬ ВСЕЯ РУСИ

Москва: Яуза — ЭКСМО, 2007. — 448 с.

10 000 экз.

Что фантастического в романе Александра Житинского, человека, издревле родного миру фантастики? Попытка государственного переворота, которая должна была, теоретически, привести к восстановлению самодержавия в России, но обернулась, по большей части, каскадом флэшмобов? Да это сама реальность — идеология, политика и современная практика информационной борьбы! Создание сети закрытых учебных заведений, где готовят государственных мужей будущей России? Собственно, после того, как на почве борьбы с закрытыми учебными заведениями акунинский Фандорин потерял возлюбленную, этот поворот сюжета потерял привкус фантастичности. Возникновение виртуальной Российской империи с царем Кириллом I во главе? Широко известный в Европе паспорт с пометкой в графе, где говорится о гражданстве, «Новое словенское искусство», напомнит: и тут ничего небывалого. Явление Богородицы? Оно-то как раз и выглядит наиболее чужеродным элементом в романе.

76
{"b":"107993","o":1}