— Но беглецы могут отсиживаться где-нибудь в горах и потихоньку доводить машину. Надо как-то спугнуть их, заставить заметаться, чтоб им было не до изобретений. Кстати, — спохватился я, — население Земли получило информацию о случившемся?

— Совет считает это излишним.

По голосу Дэйва я понял, что он не согласен с решением Совета, но обсуждать его не намерен.

Помолчав, Дэйв задумчиво постучал по стеклолитовому колпаку и произнес:

— Если Веркрюисс изобрел аппаратуру, позволяющую глушить возможности нашей техники, значит, придется действовать по старинке.

— Да, Дэйв, будем заниматься обыкновенным доисторическим сыском, для которого нужно совсем немного: уши, глаза, ноги… плюс интуиция и чуть-чуть удачи…

— Как патер Браун, — хмыкнул Дэйв.

Пользуясь предоставленными нам правами, мы не воспользовались общественной посадочной площадкой, а приземлились прямо на лужайке перед госпиталем. Взбежав по ступеням, я сунул свой жетон в щель электронного привратника. Когда эту же операцию проделал Дэйв, дверь перед нами бесшумно распахнулась.

Мы расположились в приемном покое на креслах перед экраном видеотелефона. Вскоре экран вспыхнул, и перед нами предстало изображение главного врача:

— Добрый день. Насколько я понял по вашим жетонам, вы представляете группу «Перехват»?

Дэйв указал на меня:

— Мы не просто представляем. Это начальник нашей группы.

По рыхловатому лицу главного врача блуждало недоумение, и я невольно позавидовал нашим предшественникам. Раньше никому не нужно было пояснять, каковы права и функции служб, обеспечивающих общественный порядок, теперь это приходится делать на каждом шагу. Наверное, в двадцать первом, по старому летоисчислению, веке так смотрели бы на золотаря, вдруг появившегося в городе на лошадке, запряженной в повозку с огромной бочкой, из которой торчит деревянная ручка черпака.

— Мы расследуем обстоятельства, связанные с получением телесных повреждений сотрудниками охранного поста. Они недавно поступили к вам, сказал я. — Хотелось бы побеседовать с ними.

Главный врач пожевал губами и вздохнул:

— Ничем не могу вам помочь, они нуждаются в отдыхе. Такой стресс не проходит бесследно…

Я смотрел на его картофелеобразный нос и медленно закипал, досадуя на меланхолическую непреклонность этого эскулапа.

— Мы наделены особыми полномочиями, — сухо проговорил Дэйв.

Врач сочувственно закивал:

— Я как представитель медицины, насколько вам известно, тоже…

— Свяжитесь с ОБП, — сдерживая раздражение, посоветовал я.

Бесцветные брови эскулапа сошлись на переносице.

— С Отделом по борьбе с преступностью, — пояснил Дэйв.

Пожав плечами, врач протянул руку к пульту, отыскал на нем одну из пяти красных клавиш и утопил ее. Мы нетерпеливо заерзали в креслах, но в этот момент экран погас. Очевидно, главврач счел ненужным наше присутствие при его беседе с шефом.

Вскоре экран снова вспыхнул. Физиономия эскулапа утратила выражение меланхолии, он сердито смотрел на нас. Дэйв незаметно подмигнул мне, дескать, видал, как ему шеф всыпал?!

— Я могу дать вам возможность поговорить только с одним из сотрудников охраны, Йожефом Сабовчиком. Он пострадал меньше других.

Дэйв уже открыл было рот, чтоб возмутиться, но я, опередив его, поспешно согласился:

— Спасибо, доктор.

— Сейчас подключат к видеотелефону его палату.

Тут я сам не стерпел:

— Нет, так дело не пойдет! Нам нужен личный контакт. Надеюсь, руководство Отдела достаточно красноречиво описало наши полномочия?

Последняя фраза была сказана мной с такой интонацией, что эскулап, недовольно зыркнув глазами, металлическим голосом, словно пользуясь синтезатором речи, произнес:

— Хорошо. Поднимайтесь на двадцать седьмой этаж. Палата двадцать семь дробь шестнадцать.

Миловидная сестра проводила нас до дверей палаты.

— Как самочувствие Сабовчика?

Девушка не успела ответить, как дверь уехала в сторону, и мы увидели, что Сабовчик чувствует себя вполне сносно. Он задумчиво стоял посреди гостиной на одной руке, ногами жонглируя футбольным мячом. Юноша так увлекся, что пришел в себя, лишь узрев в полуметре от собственного носа стройные ноги медсестры. Он прыжком поставил себя на ноги, захлопал глазами, под одним из которых была внушительная опухоль.

— Не беспокойтесь, Йожеф, — улыбнулась девушка. — Доктор разрешил вам заниматься чем угодно. Только прошу вас при малейших признаках усталости сообщить мне… А сейчас с вами хотели побеседовать сотрудники группы «Перехват». Познакомьтесь, пожалуйста, — она посмотрела на меня, начальник группы Асен Геров, — она перевела взгляд на Дэйва, — и его заместитель Каллаган.

Сабовчик уставился на нас с откровенным любопытством, к которому примешивался восторг:

— Правда?!

— Что? — не понял я.

— Правда, что вы начальник «Перехвата»?

— Так получилось, — развел я руками.

— Всю жизнь мечтал хотя бы одного сотрудника «Перехвата» увидеть! воскликнул Сабовчик, глядя то на меня, то на Дэйва. — А тут сразу двое!

Я покосился на заместителя, который не сводил глаз с медсестры, и поблагодарил девушку:

— Спасибо, я думаю, у нас не возникнет трудностей при общении с вашим пациентом.

Медсестра кивнула и оставила нас наедине с Сабовчиком.

Парень смущенно предложил нам сесть, а сам остался стоять, переминаясь с ноги на ногу.

— Устраивайся, — мотнул головой в сторону кресла Дэйв и язвительно добавил: — Больной ведь.

Йожеф залился краской, но последовал совету, виновато буркнув:

— Какой я больной? Заперли сюда, говорят, надо пройти курс психологического лечения. А что мне лечиться? Синяк вон только.

Дэйв добродушно похлопал его по колену:

— Не переживай. Врачи лучше нас знают, что надо, что не надо.

— Йожеф, расскажи, что там у вас произошло, — попросил я.

Сабовчик отвел глаза:

— Откуда мы знали, что они чокнутые?

— Почему чокнутые?

— А разве нормальный полезет в зараженную местность? Ведь там еще только ведутся работы по обеззараживанию. За последние пятьдесят лет, говорят, никто туда и не пробовал проникнуть.

Дэйв вынул из кармана портативный опознаватель:

— Если чье-либо лицо покажется тебе знакомым, скажешь.

На миниатюрном экране через равные промежутки времени стали появляться портреты самых разных людей: сначала крупным планом, потом в полный рост, затем эти люди начинали двигаться, разговаривать, сердиться, смеяться. Когда на экране возник Айкен, Сабовчик произнес:

— Он!

— Нажми-ка на эту кнопочку, — предложил Дэйв.

Сабовчик ткнул пальцем, и в левом верхнем углу экрана выплыла красная точка. Потом снова замелькали незнакомые лица. Йожеф безошибочно опознал всех четырех отшельников.

— Теперь давайте по порядку о происшедших событиях, — сказал я.

Йожеф наморщил курносый нос, раздумчиво почесал затылок.

— Мы только что заступили на смену. Начальник караула поехал проверять посты, а мы сели поиграть в шахматы. Вы не подумайте, это у нас разрешается!.. Собственно, играли двое: Ли Зен и Гуго Стадлер, а остальные болели — кто за Ли, кто за Гуго. Слышим, в караулке запищало, значит, какой-то объект на подходе. Игру-то прекратили, но особо не насторожились. Мало ли, может, какой шальной турист завернул к нам? Потом уже визуально стали наблюдать за ботом, попытались выйти с ним на связь — бесполезно, решили, что проверяющие нагрянули. Привели в порядок форму, заняли каждый свою позицию. Подлетает этот самый бот. Гуго — он за старшего остался, как полагается, вышел из караулки, хотел выяснить, что к чему. Из бота вылез тот, которого я третьим по счету опознал.

— После опознания на экране была его фамилия, — напомнил я.

Сабовчик закивал:

— Извините, я помню — Веркрюисс. Ну вот, стали они о чем-то с Гуго разговаривать. Вижу, Гуго горячится, ничего доказать этому Веркрюиссу не может, решил прийти ему на подмогу. Конечно же у меня никаких подозрений не возникло. Подошел. А он убеждает Гуго, что их бот не подвержен воздействию радиации, и просит пропустить через полигон. Вежливо так. Тем временем все наши ребята подошли, давай наперебой уговаривать Веркрюисса, чтобы они обогнули полигон западнее. А им, видно, только этого и надо было. В общем, я только боковым зрением уловил, как бот, мгновенно набрав скорость, несется на нас. Да! Я еще заметил странную реакцию Веркрюисса — он вдруг упал на землю. Другие ребята тоже почуяли недоброе, успели отпрыгнуть, а Гуго замешкался, и бот шибанул его в плечо. Пока мы в себя приходили, выскочил этот — Айкен. Я бросился к нему, но ничего не успел сделать, как он послал меня в нокаут. Вначале под глаз дал, потом в солнечное сплетение…