500. «Исэ-моногатари», 72
Видят глаза,
Но руке не дано коснуться:
На далекой луне
Растет кассия, вот и ты
На нее оказалась похожей.
501. Неизвестный автор. «Госэнвакасю», 1265
Стоит ли нам
Размышлять беспрестанно о мире?
Слишком уж краток
Век мушки-поденки,
Миг — и не стало ее…
Стр. 189
502. Неизвестный автор. «Госэнвакасю»
Право, не стоит
Сетовать нам на мир
Или им восхищаться.
Краток век мушки-поденки.
Миг — и ее не стало.
503. «Исэ-моногатари», 62
До полных ста лет
Одного не хватает, спутались
Водоросли волос…
Словно возник предо мною
Какой-то влюбленный призрак…
504. Сугавара Митидзанэ. «Оокагами»
Скитаюсь по миру
Соринкой, влекомой куда-то
Потоком воды.
Ах, если бы ты, став запрудой,
Ему преградила путь!
505. Аривара Нарихира. «Кокинвакасю», 411 (также «Исэ-моногатари»,8)
Дойдя до реки Сумида, что протекает меж провинций Мусаси и Сиимоцуфуса, почувствовали тоску по столице. Остановившись на некоторое время на берегу и представив себе, как беспредельно далеко зашли, опечалились, но тут перевозчик стал торопить: «Скорее садитесь в лодку, темнеет!» И все поспешили в лодку, весьма приуныв, ибо не было никого, кто не оставил бы в столице любимой. А тут какие-то белые птицы с клювами и лапками красными летали у реки. В столице таких птиц не было, и никто их до сих пор не видел. Спросили у перевозчика: «Какие это птицы?» — и он ответил: «Это столичные птицы, миякодори». Услышав это, сложил:
Велика ваша слава,
Так ответьте же мне поскорее,
Столичные птицы:
Жива еще или нет
Та, о ком думы мои?
506. Содзё Хэндзё. «Сюивакасю», 2098
Увидев, что женщины пришли полюбоваться садом перед его хижиной:
Зачем же и здесь
Расцвела так ярко и пышно
«Девичья краса»?
Ведь в нашем мире всегда
Люди готовы злословить.
Стр. 190
507. Оно-но Комати. «Оно-но Комати-сю»
Не знаю, кого
Ждет на горе Мацути
«Девичья краса»?
Может, кто-то цветам обещал
Навестить их осенней порой?
508. Мибу Тадаминэ. «Кокинвакасю», 214
В этой горной глуши
Осенней порою особенно
Нестерпима тоска.
То и дело стоны оленей
По ночам прерывают сон.
509. Гёки. «Гёкуёвакасю»
Фазаны в горах
Стонут тоскливо. Услышав
Их голоса,
Вздрагиваю: «Уж не отец ли?»
Вздыхаю: «Не мать ли плачет?»
510. Содзё Хэндзё. «Госэнвакасю», 1271
Моя милая мать
О такой ли судьбе для меня
Мечтала когда-то,
Волосы тутовых ягод черней
Расчесывая мне?
511. Томохира. «Сюисю», 1005
Сполна не успел
Ароматом твоим насладиться
И, томимый тоской,
Ветку цветущей сливы
Сорвал я сегодня в саду.
512. Минамото Мунэюки. «Кокинвакасю», 315
В далеких горах
Зимою сильнее обычного
Донимает тоска.
Лишь вспомнишь — вокруг ни души,
И даже травы засохли…
513. Неизвестный автор. «Сюивакасю», 1210
На вершине Фуру
Рукавом взмахнула когда-то
Небесная дева.
С того давнего, давнего мига
Думы мои о тебе.
Стр. 191
514. Тайра Садафуми. Госэнвакасю, 711
Тайра Садафуми, находясь в тайной связи с женщиной из дома дайнагона Куницунэ, поклялся ей в вечной верности, однако женщина эта внезапно была взята в дом Великого министра, и Садафуми не имел возможности даже писать к ней. Как-то раз приметил он пятилетнего сына этой женщины, играющего у Западного флигеля, и подозвал его к себе. «Покажи матушке», — сказал он, написав на его руке следующее:
Когда-то давно
Мы друг другу клялись, и печально
Мне о том вспоминать.
Неужели совсем бесследно
Канет в прошлое наш союз?
Женщина же ответила:
Разумом здравый
Станет ли в чем-нибудь клясться?
Все так зыбко вокруг.
Тропами сна блуждая,
Мы сами не знаем, кто мы.
