Она не могла ни шевельнуться, ни произнести ни слова. Сердце ее бешено колотилось в груди. Она только и могла, что стоять и смотреть на мужчину, глаза которого гневно сверкали. Вся ее уверенность, которую она воспитывала в себе на протяжении долгих лет, канула в Лету.

– Как вы смеете молчать, когда я задал вам вопрос?! – не выдержав, потребовал ответа граф.

Да, молчать невежливо, Изабелла это очень хорошо понимала, но все же ничего не могла с собой поделать.

– Что вы налили моей сестре? – Граф выхватил бокал из рук Изабеллы и с грохотом поставил на столик, на котором лежали очки Гретхен.

Его шокирующая грубость привела Изабеллу в чувство. Вязкий туман застенчивости развеялся. Она расправила плечи и гордо вскинула голову. Она готова была сразиться с ним. Пусть он и красив как бог, богат и влиятелен, однако она не позволит ему запугать себя.

Изабелла подчеркнуто спокойно произнесла:

– По-моему, милорд, все более чем очевидно. В бокал я налила бренди и собиралась помочь Гретхен выпить его.

Граф с немалым трудом сдерживал свою ярость.

– Это и в самом деле очевидно. Но мне хотелось бы знать, что побудило вас принимать столь экстренные меры?

– Потрудитесь повнимательнее присмотреться к своей сестре, и вы поймете, что Гретхен совершенно не способна держать бокал самостоятельно, поскольку она не в себе и нервы ее слишком взвинчены.

Глаза графа сузились, и на мгновение Изабелле показалось, что в них промелькнуло невольное восхищение. Ответ Изабеллы ему явно понравился, равно как и ее манера отвечать. Какое счастье, что ее голос не дрожит!

– Вы испытываете мое терпение.

– Насколько я могу судить, у вас его не имеется вовсе, милорд, – парировала она.

– Имеется, уж будьте уверены. Но если мне приходится общаться с теми, кто совершенно не способен отвечать на задаваемые мною элементарные вопросы, я прихожу в бешенство, здесь вы правы.

– Я ответила на ваши вопросы. Не моя вина, что вам не понравились мои ответы.

– Ваша дерзкая манера отвечать возмутительна!

Изабелла смерила графа насмешливым взглядом:

– Равно как и ваша манера задавать вопросы.

Не отрывая взгляда от Изабеллы, граф обратился к дворецкому, застывшему в дверях гостиной:

– Паркер, принесите леди Гретхен чаю, и побыстрее. Впервые за все время граф повернулся и посмотрел на сестру. Взгляд его неожиданно потеплел.

Гретхен по-прежнему сидела, не снимая верхней одежды, в накидке и перчатках. Шляпка девушки сбилась на сторону, глаза были полны слез, а бескровные губы мелко подрагивали.

Дэниел мягко спросил сестру:

– Гретхен, что с тобой, милая? Что случилось?

И тут, разразившись слезами, Гретхен вскочила и бросилась брату на шею. Уткнувшись лицом в мягкую шерсть его сюртука, она безутешно рыдала все сильнее и сильнее.

Изабелла поразилась, с какой нежностью лорд Коулбрук принял сестру в свои объятия. Одной рукой, словно бы защищая, он придерживал ее за талию, а другой касался затылка Гретхен. Мягкими, успокаивающими движениями он принялся поглаживать девушку по голове. Когда рыдания Гретхен, вместо того чтобы утихнуть, стали еще громче, он обнял сестру за вздрагивающие плечи и крепко прижал к своей груди, словно хотел тем самым взять ее боль на себя.

– Я всего лишь... хотела стукнуть его! – всхлипывая, бормотала Гретхен.

– Тише, дорогая, тише, все будет хорошо. – Лорд Коулбрук развязал ленты и снял шляпку с головы сестры. – Ну же, перестань лить слезы и расскажи мне, кого ты ударила.

Тихий, даже нежный голос лорда Коулбрука показался Изабелле необыкновенным, как будто перед ней вдруг появился совершенно иной человек! Она и предположить не могла, что он способен на столь искреннее сочувствие. Ведь с ней самой он держался чрезвычайно высокомерно.

Взгляд Изабеллы отметил безупречную белизну воротничка, замысловатый узел великолепного шелкового шейного платка и остановился на глазах графа, напоминавших цветом расплавленное золото. Граф смотрел на Изабеллу поверх плеча Гретхен, и взгляд его был жестким, пытливым и суровым. Он словно хотел заглянуть ей в душу, и Изабелла подавила в себе вспыхнувшее было желание попятиться. Показать, что она его боится? Да ни за что!

– Мне как-то страшно говорить тебе! – сумела выдавить из себя Гретхен в перерывах между всхлипываниями.

– Что за глупости, Гретхен! Ты же знаешь, что можешь смело поделиться со мной своими невзгодами.

– Только не это! Ах, Дэнни! Это так ужасно!

Лорд Коулбрук устремил горящий взгляд на Изабеллу.

– Кто вы такая? И что, черт возьми, произошло с моей сестрой? – грозно потребовал он ответа.

– Меня зовут Изабелла Уинслоу, и я...

– Я слышал о вас, – раздраженно перебил девушку лорд Коулбрук. – Вы организовали некое «Общество неудачниц».

Изабелла так и ахнула. Да как он смеет?! Это же надо придумать! Да как он посмел произнести столь обидные слова?! Какая наглость!

– Прошу прощения, сэр, но я не позволю вам оскорблять моих подопечных...

– Оставим это! Сейчас важно другое, мисс Уинслоу. Я требую объяснить мне, что именно вы и ваши подружки-неудачницы сделали с моей Гретхен.

Ну это чересчур! Изабелла готова была с кулаками броситься на грубияна! Сделав глубокий вдох, чтобы успокоиться, она расправила плечи. С этим человеком совершенно невозможно говорить! Да, надо было настоять на своем и рассказать все тетке Гретхен! Если бы только Изабелла знала, что брат Гретхен окажется таким чудовищем, она ни за что не стала бы к нему обращаться! Похоже, помощи от него не дождешься.

– Мы не сделали ей ровным счетом ничего дурного, лорд Коулбрук. Я только пытаюсь соблюсти ее интересы в крайне неблагоприятных обстоятельствах. Более того, я бы с радостью посвятила вас в то дело, ради которого я здесь, если бы вы проявили терпение и соблаговолили выслушать меня, а не прерывали всякий раз, как я открою рот.

Всхлипывания Гретхен стали чуть тише, а ее братец немного успокоился.

– Ну так объясните же наконец, – потребовал он. – И поскорее!

Было совершенно ясно, что вежливости от графа Изабелла не дождется, равно как и извинений за вопиющую бестактность, которую он себе позволил. Этот человек привык задавать, вопросы, а затем, не дожидаясь ответов, без промедления отдавать приказы.

– Благодарю вас.

Если бы не крайне тревожащие обстоятельства, Изабелла повернулась бы и, не говоря ни слова, покинула дом этого мужчины и не появлялась бы там больше никогда. Но поступить так жестоко с Гретхен она не могла. Да к тому же в ее саду лежало тело мистера Трокмортена, с которым надо было что-то делать. И – увы! – ей требовался помощник.

Изабелла собралась с силами и сказала:

– Боюсь, у меня для вас крайне дурные новости.

– Какие еще? Мне уже вполне достаточно того, что Гретхен рыдает не переставая! Что может быть хуже?

– То, что ваша сестра убила человека, причем умудрилась сделать это в моем саду.

Глаза лорда Коулбрука вспыхнули от негодования.

– Вы хоть сами-то понимаете, насколько чудовищно ваше обвинение, мисс Уинслоу? Что за странные шутки! Что за игру вы со мной затеяли?

– Игру? Поверьте, лорд Коулбрук, я говорю совершенно серьезно!

– Это и в самом деле так, Дэнни, – прошептала Гретхен и подняла на брата покрасневшие от слез глаза, в которых читалась немая мольба о помощи. – Я ударила его мраморной статуэткой, и он упал замертво прямо у моих ног. Но я вовсе не хотела убивать его! Что же нам теперь делать? – воскликнула Гретхен и снова разрыдалась.

Дэниел ласково заставил Гретхен поднять голову и посмотреть на него. Он взял со столика бокал с бренди и, протянув его сестре, сказал:

– Ну все, хватит плакать, Гретхен. Вот, выпей скорей. Тише, милая, ты дома, и все теперь будет хорошо. Как только ты успокоишься, тогда мне все и расскажешь. И я смогу понять, о чем вы тут с мисс Уинслоу болтаете.

Гретхен покачала головой. Ей совершенно не хотелось пить бренди.