— Он был бы самым лучшим в мире! — поспешила заверить ее Мелора, изо всех сил стараясь сдержать навернувшиеся слезы. — Но с ним можно и подождать, Джинкс. К чему нам спешка?! Как только доктор выяснит причину, ты тут же сможешь ходить.

Несчастье настигло Джинкс прошлой весной, в то самое раннее утро, когда она, объезжая ранчо верхом, обнаружила в кустарнике труп их отца с пулей в голове.

При виде этого жуткого зрелища девочка лишилась чувств и упала с лошади. И хотя все кости были целы и на теле, не считая нескольких синяков, не было никаких видимых физических повреждений, Джинкс больше не могла ходить.

— Я думала, что у меня получится; мне так хотелось удивить тебя. Ты моя единственная сестра, и свадьба в твоей жизни будет только раз, — прошептала Джинкс, уронив от отчаяния голову. Сердце Мелоры разрывалось от боли и любви. Если бы от ее желания помочь зависело здоровье сестры, девочка уже давно могла бы бегать быстрее ветра. Однако единственное, что могла сейчас Мелора, — это приласкать и успокоить Джинкс.

— Какие пустяки, глупышка. Что действительно важно, так это то, что ты идешь на поправку.

Она нежно обняла Джинкс, осторожно сжав ее хрупкие плечики, и заботливо откинула назад упавшие на маленькое заостренное личико мягкие рыжевато-золотистые пряди.

Глядя на сестер, Эгги невольно поймала себя на мысли, что они, как это ни странно, были одновременно и разными, и очень похожими. Мелора, с ее густыми прямыми волосами цвета темного золота, рассыпавшимися по плечам, желтовато-карими глазами и шелковистой, персикового цвета кожей, похожая на прекрасную сказочную принцессу, обладала несгибаемой волей и адским темпераментом. Она унаследовала отцовскую целеустремленность и непреклонность характера, в то время как малышка Джинкс была истинным воплощением их впечатлительной и мечтательной матери — Александры Дин. У нее были точно такие же большие зеленые глаза и пышные рыжие локоны. Зато маленькие задорные веснушки, разбросанные по курносому носику, были ее собственными. Джинкс рисовала пером изысканные этюды, наряжала трех своих кошек в шляпки и крошечные жилеты, которые ее научила шить Эгги, и проводила много времени со своей лошадью — Сэром Галахадом. Кроме того, девочка частенько коротала ночные часы с книгой, зачитываясь порой чуть ли не до утра.

Джинкс, как и Мелора, была очень смышленой и хорошо училась, но год назад отказалась посещать школу и не захотела видеть никого из своих друзей. Старшая сестра не находила себе места, видя девочку в таком подавленном состоянии. И Эгги, подсознательно чувствовавшей, что Джинкс вовсе не нуждается в жалости, приходилось постоянно успокаивать Мелору.

— Девочке нужно время, чтобы прийти в себя после перенесенного стресса и залечить душевные раны. Эта малышка обладает силой духа, присущей всем Динам. Не стоит так волноваться за нее. Вот увидишь, — уверенно говорила Эгги Мелоре, — с ней будет все хорошо.

Глядя на сестер, бок о бок сидящих на диване и трогательно склонивших друг к другу прелестные головки, Эгги почувствовала прилив нежности, переполнивший ее сердце безграничной любовью к ним обеим. Да, на долю этих девочек выпали трудные времена… Однако каждая из них — Эгги была в этом убеждена — обладала гораздо более крепкой натурой, чем это казалось. Они любили друг друга и свое ранчо с такой же неистовой силой, как и их отец. Эгги подсознательно чувствовала, что у каждой из сестер достаточно боевого духа, чтобы справиться с любыми трудностями, возникшими на их пути.

Она перевела взгляд на Вайэта. Он улыбался, нежно глядя на Мелору.

«Господи, храни этого человека, — подумала женщина. — Он поможет им обеим. Он послан в Рохайд самим Богом».

— Ты непременно поправишься, Джинкс, — тем временем уверенно говорил Вайэт, словно подтверждая мысли Эгги. — Я обещаю тебе это. Мы найдем лучших докторов, какие только есть. Не важно где, в Бостоне или Филадельфии, Чикаго или Нью-Йорке. Они проведут самое квалифицированное обследование и вынесут заключение, из которого будет ясно, что все-таки с тобой произошло.

— Но что бы то ни было, юная леди, вы непременно справитесь с этим, — уверенно вставила Эгги.

— Ты говоришь точь-в-точь как папа! — улыбнулась Джинкс, и ее оливково-зеленые глаза озарились едва затеплившейся надеждой.

— А он всегда был прав, не так ли? — произнесла Эгги, назидательно погрозив пальцем.

— Да, но только не тогда, когда спорил со мной, — уточнила Мелора, лукаво улыбнувшись.

— Кстати, о спорах. Я не потерплю никаких возражений по поводу того, что собираюсь сказать. Уже поздно, и вам, юные леди, пора в постель. — Эгги многозначительно посмотрела на Вайэта. — Вашей невесте, мистер, необходимо выспаться, чтобы хорошо выглядеть завтра. В противном случае вы поведете к алтарю эдакий заспанный злой дух в образе женщины.

— Боже упаси, моя любимая никогда не будет похожа на злого духа, — улыбаясь, заступился за Мелору Вайэт, видя, как та уже открыла рот, чтобы возразить.

— Я, конечно, пошутила. Хотя голова этой юной леди и без того забита разговорами о ее красоте, так что не было смысла подливать масла в огонь, — решительно заявила Эгги, хотя глаза ее светились добротой. — К тому же бедняжке Мел еще придется заняться сборами! Так что, Вайэт, в любом случае вам пора домой. Дайте возможность этим девочкам немного передохнуть.

Час спустя, после того как все трое перекусили на кухне клубничным пирогом с молоком, Эгги намеренно поднялась к себе в комнату на втором этаже, чтобы дать сестрам возможность поговорить. Мелора отвезла Джинкс в ее комнату и помогла ей приготовиться ко сну; девушка прекрасно сознавала, что это последние минуты, которые она проводит с сестрой до своего замужества.

После несчастного случая маленькая гостиная на первом этаже была переоборудована в спальню, с тем чтобы Джинкс не приходилось спускать и поднимать по лестнице. Комнатка была уютно обставлена. В ней стояла медная кровать, покрытая ярким лоскутным одеялом, висели желтые занавески, а на полке возле окна стояла коллекция любимых книг и кукол.

Стоило только Джинкс сесть на кровать, как два маленьких котенка тут же свернулись калачиком у нее в ногах, а третий решил охранять ее, уютно устроившись на коленях. Мелора тем временем принялась расчесывать волосы Джинкс.

— Вайэт такой славный. Да, Джинкс? — говорила она, осторожно погружая расческу в роскошные огненные локоны. При этом воображение унесло ее в то мгновение, когда он положил на ее ладонь украшенную лентами коробочку. — Так мило с его стороны подарить мне эту камею.

— Она великолепна.

— Он самый красивый мужчина, которого я видела в Рохайде, — продолжала Мелора. — Конечно, после папы, — тут же добавила она, и ее глаза невольно наполнились влагой. — К тому же такой внимательный и добрый. Любимый мой, как, же мне посчастливилось встретить тебя?

— Хм…

Услышав неопределенный возглас сестры, Мелора замерла с расческой в руке и осторожно заглянула в глаза Джинкс.

— Что означает твое «хм»? — с опаской спросила она.

— Я хотела сказать «не знаю», — ответила девочка.

Мелора в недоумении уставилась на сестру.

— Что-то не так, Джинкс? Тебе ведь нравится Вайэт, правда? — взволнованно спросила она. Девочка молчала. — Уж не хочешь ли ты сказать, что лет?

У Мелоры был такой удрученный вид, что Джинкс немедленно принялась кивать.

— О, конечно, он мне нравится, Мел. Честное слово, нравится. — Девочка нервно сглотнула. Котенок потерся носом о ее колено. — Я хотела сказать, что мы знакомы с ним совсем немного, а ты ведь знаешь, чего мне стоит привыкнуть к человеку. Но я думаю, что он красивый и хороший и… — торопливо проговорила Джинкс.

— Он будет нам надежной опорой, вот увидишь, детка, — тихо сказала Мелора. Она положила расческу и присела на кровать рядом с сестрой. — Мы все будем счастливы. Трудные времена остались теперь позади.

Джинкс прикусила нижнюю губу. Она всегда поступала так, когда сильно волновалась.