Вера подрабатывала репетиторством, подтягивала школьников по химии и биологии, а Лена трудилась в кооперативе «Чистый дом», который занимался выведением насекомых и крыс. Кооператив организовал их однокурсник Андрей Баринов.

Тараканы старше людей на несколько миллионов лет. Эти твари в состоянии выжить практически в любых условиях, если на Земле случится ядерная война, планета перейдет к ним в безраздельное пользование. В Москве тараканы появились в XVIII веке, их завезли иностранцы, немцы или французы, точно установить невозможно. Крысы же водились в Первопрестольной всегда. Однако современные жители столицы не хотят мириться со «старожилами» в своих квартирах и стараются извести их всеми способами. До 1986 года натиск насекомых и крыс в столице сдерживал исключительно Московский городской центр дезинфекции, который и сегодня обслуживает объекты государственной важности, в том числе метрополитен. Но до каждого дома он дойти не мог. Поэтому как только в стране официально разрешили кооперативы, одними из первых возникли фирмы по дезинсекции и дератизации[2].

В кооперативе «Чистый дом» работали студенты биофака. По ночам они расклеивали объявления на улицах, днем ходили по квартирам, предлагая вывести насекомых или грызунов. Раскрутить людей было непросто, и директор Андрей Баринов придумал рекламный ход. Сначала в двери квартир звонили симпатичные студентки (Лена была в их числе). Девушки с милыми улыбками рассказывали жильцам, что фирма может быстро и навсегда избавить их от надоедливых тварей. А ребята, одетые в комбинезоны, стояли с баллонами с химикатами у подъезда, ждали, пока девчонки договорятся.

За обработку однокомнатной квартиры они брали 30 рублей, ежедневно удавалось обслужить до 10 квартир. При минимуме затрат студенты порой зарабатывали по сотне рублей в день – в то время это была половина месячной зарплаты инженера.

Андрей Баринов сам разрабатывал состав ядов, смело экспериментируя с химикатами. Как правило, вредители уничтожались с первого раза, клиенты оставались довольны, рекомендовали студентов своим знакомым и родственникам. Дела у кооператива шли хорошо.

Андрей был красавцем и душой компании, его любили все – однокурсницы, преподаватели и даже строгие бабушки-вахтерши в общежитии на Ленинских горах. Последние его еще и жалели, потому что Баринов был сиротой и вырос в детском доме где-то в Алтайском крае.

Вера была тайно влюблена в Баринова, но она не смела надеяться на ответное чувство. Вокруг Андрея постоянно вертелись девушки, он мог выбирать среди первых красавиц факультета. Да за все время учебы он даже не взглянул на нее, такую уродину!

Закончив университет, Вера стала заниматься наукой. Она поступила в Институт генетики на должность младшего научного сотрудника, там же сдала экзамены в аспирантуру. Через четыре года она защитила диссертацию на тему «Стрессовая реакция на свет круглых червей». Защита прошла блестяще, но у самой диссертантки не осталось никаких сомнений в полнейшей бессмысленности своей работы.

В течение последующих лет Вера занималась столь же бесполезными для человечества исследованиями. Она допоздна засиживалась в лаборатории, делая вид, будто у нее много работы, лишь бы не идти в свою убогую комнатушку. Соседи по коммуналке попались ужасные: семья алкоголиков, бывший зэк, скандальная старуха с грязной, писающей по углам болонкой. Все они воровали друг у друга еду и никогда не убирали места общего пользования. Вера в квартире только ночевала, мышью проскальзывая по коридору в свою комнату, чтобы засветло опять ехать на службу.

Она чувствовала себя самым несчастным человеком на свете. У нее скучная работа, никакой личной жизни и фактически нет дома. Чтобы что-то изменить, необходимы либо деньги, либо душевные силы. Но где их взять, если зарплата у Веры копеечная, а энергии по утрам хватает лишь на то, чтобы почистить зубы? Девушку все больше засасывало болото депрессии.

Неожиданно небеса как будто послали ей шанс. Вера познакомилась с молодым человеком, который показался ей добрым и хозяйственным. Она стала с ним встречаться и, в надежде создать семью, забеременела. Однако, услышав о ребенке, парень быстренько сделал ноги, оставив Веру одну решать эту проблему.

Вера понимала, что ничего решать не будет. Сделать аборт у нее не хватит духу, а если рожать – то где растить ребенка? В коммунальном клоповнике? И на какие шиши?

Вера приехала в гости к матери, осторожно закинула удочку, не появилось ли у той желание нянчиться с внуками.

– Боже упаси меня от такого счастья! – воскликнула Клара Романовна, а потом строго глянула на дочь: – А ты что, никак нагуляла?

– Да нет, – смутилась Вера, – это я так, к слову спросила.

Каждый новый день требовал от нее принять наконец решение, но думать на эту тему не хотелось. Хотелось закрыть глаза, уснуть и не проснуться. Вера склонялась к мысли, что, наверное, это будет лучшим выходом. Перед ней неотвязно маячил призрак самоубийства.

Однажды поздно вечером соседка-алкоголичка сунулась в ее дверь:

– Верка, тебя к телефону. Чего это ночью раззвонились? В следующий раз не позову.

В трубке Вера услышала веселый голос Лены Пономаревой:

– Ты куда пропала? Звоню-звоню, но тебя дома никогда не бывает. Я уж думала, может, ты замуж выскочила и переехала?

– Работаю допоздна, – буркнула Вера.

– Слушай, ты пойдешь на встречу выпускников? В эту пятницу?

– Не знаю, – вяло отозвалась Вера. – А ты там будешь?

– Да, там будут почти все наши. Приходи, поболтаем! У меня столько новостей!

Энергия из Пономаревой била ключом. Раньше Веру это бодрило, а теперь почему-то вызвало раздражение.

– Я подумаю, – сказала она. – Извини, я не могу больше разговаривать, – и положила трубку.

Особого желания увидеться с бывшими однокурсниками не было, она ведь с ними толком и не общалась. Но может, и правда сходить? «Напоследок», – мелькнула мысль.

Хотя дата была некруглая – восемь лет после окончания университета, – народу пришло неожиданно много. Их курс почти полностью заполнил поточную аудиторию, все разговаривали, разбившись на небольшие группы, отовсюду раздавался смех.

До Веры долетали обрывки фраз:

– Муж, двое детей, собака…

– Стал начальником отдела…

– Переехали в центр, окна на Зачатьевский монастырь выходят…

Она потерянно стояла, не зная, к кому присоединиться. К ней подлетела Пономарева.

– Хорошо выглядишь, – похвалила Лена, – но бледненькая. А я – видишь? – она показала загорелые руки, – неделю назад из Таиланда вернулась. Море, пальмы, песок – красотища!

Таиланд с пальмами казался сейчас Вере таким же далеким, как Луна. Подруга продолжала тараторить, делясь новостями о себе и других сокурсниках.

Наибольших успехов в жизни добились те ребята и девушки, которые приехали в Москву из провинции. Они не боялись кардинально сменить профессию или открыть свой бизнес. Кто-то прогорал, но, словно волшебная птица Феникс, вновь восставал из пепла. Если провинциалы и работали по найму, то не за копейки, как Вера, а получали кругленькую сумму в твердой валюте. Они не могли позволить себе трудиться за маленькую зарплату: надо снимать квартиру, откладывать на собственное жилье и помогать родителям, оставшимся в нищей глубинке. У них была цель – зацепиться в столице, и они ее настойчиво добивались. А у москвичей, имеющих жилье и налаженный быт, не нашлось стимула для роста. Одних влиятельные родственники пристроили на непыльные должности, другие сами нашли работу, но особых высот москвичи не достигли.

Из их курса больше всех преуспел, как и следовало ожидать, Андрей Баринов. Кооператив «Чистый дом» вырос в целый холдинг, который теперь назывался «АБ», по инициалам его создателя. Ведущей деятельностью фирмы «АБ» был ремонт квартир и загородных домов «под ключ», впрочем, один из отделов по-прежнему занимался дезинсекцией и дератизацией. Внешне Андрей ничуть не изменился, был такой же обаятельный, полный идей и с мальчишескими вихрами на голове.