Астар с закрытыми глазами лежала на ложе, её грудь судорожно вздымалась, губы были закушены до крови. Что с ней? Казалось, силы вдруг покинули златовласую королеву. Блейд медлил.

— Могут ли нас услышать?

— Нет, конечно, — сладкий голос сирены манил обещанием. — Поспеши. Я жду тебя!

Блейд рухнул на золотистое тело Астар, раздвигая её колени. Девушка пронзительно вскрикнула, её глаза закатились, кровавая пена окрасила губы. В следующий миг она была мертва. Блейд видел много смертей, и в этой сомневаться не приходилось.

Секунду он находился в растерянности. Неужели он… Нет, не может быть! Потом ему все стало ясно. Одурманена, отравлена Исмой! И как точно эта ведьма рассчитала время…

За его спиной свистнул клинок. Блейд скатился на пол, кончик лезвия рассек кожу на бедре. Да, Исма ловко владела оружием! По-волчьи оскалив зубы, он вскочил на ноги и бросился в сторону. Фурия с развевающимися черными волосами бешено атаковала его. Меч разрезал воздух в дюйме от груди. Блейд пригнулся, прыгнул, проскользнул под стремительно падавшим клинком. Если она зажмет его в угол… По ноге теплой струйкой текла кровь.

Блейд стоял в центре клетки.

— Надеюсь, ты не собираешься убивать меня, Исма? — его глаза горели, как у голодного тигра.

— Если я сумею убить тебя, ты мне не нужен! Я устала от тварей, которые только называются мужчинами! — Новый выпад, безумный блеск глаз, искривленный в ярости рот. — Я убью тебя, Блейд! Я убью тебя, Мазда! — Опять свист клинка. — Мазда? Бог? Докажи это! Иначе цебоиды швырнут твой труп на выгребную яму!

«Существует ли в тарниотском слово, обозначающее безумие? — размышлял Блейд, отступая. — Там, где нет ни любви, ни жалости, ни милосердия, — он пригнулся, — должно торжествовать безумие!» Несомненно, оно владело сейчас Исмой. Две страсти сжигали се — жажда убийства и жгучая, нестерпимая похоть.

Блейд лавировал, отступал, выигрывая пространство. Исма преследовала его, меч мелькал в её руках словно молния. Теперь она молчала, лишь в темных глазах продолжал разгораться безумный блеск. Вожделение пылало у Блейда в крови, туманило голову. Он не пытался взять себя в руки. Если эта ведьма помешана на сексе, он устроит ей праздник, черт побери! Конечно, он её прикончит! Но только тем способом, который предусмотрен в этом идиотском Обряде!

Исма нанесла удар и промахнулась. Блейд с издевкой усмехнулся. Новый выпад — и опять промах. На лбу женщины выступили бисеринки пота. Время пришло!

Он рванулся вперед, перехватил руку с мечом, вывернул кисть. Исма закричала. Он сгибал тонкие пальцы еще сильнее, с наслаждением чувствуя, как содрогается от боли её тело. Она выронила меч.

Резкое движение щитом — она попыталась ударить его в висок острым краем. Блейд наотмашь хлестнул ладонью по бледному лицу. Жрица попятилась, в её глазах застыло недоумение.

— Ты… ты посмел ударить Исму!

— Да.

Он снова хлестнул ее, по другой щеке, почти со всей силы. Голова Исмы мотнулась, как у тряпичной куклы. С гневным воплем она попробовала вцепиться ногтями в лицо Блейда. Захватив в кулак прядь густых темных волос, он безжалостно ударил её по лодыжке и швырнул на пол. Он забыл о толпе и прозрачных стенах клетки; гнев и желание бурлили в крови.

Блейд сорвал щит с тонкого предплечья и швырнул в угол. Тело Исмы напряглось, она согнула колени, пытаясь встать. Он опять толкнул её на жесткий неподатливый пол, наслаждаясь своей властью. В голове у него стучали, гудели бронзовые колокола.

Намотав на руку черные пряди, он потащил её к ложу. Исма кричала и всхлипывала от ярости; на прокушенной губе выступила кровь. Её рука метнулась к мечу Астар, все еще лежавшему на полу — Блейд ответил новым ударом. За волосы он втащил её на ложе и свирепо расхохотался, глядя в искаженное бешенством бледное лицо.

— Ну. Исма, теперь ты почувствуешь власть Мазды? Ты готова?

Она плюнула ему в глаза.

— Никогда! Этого не будет никогда! Я, Исма, Верховная Жрица, правлю Тарном! Только я! Стоит мне приказать, и цебоиды разорвут тебя на куски!

Гнев Блейда стихал, таял красный туман перед глазами. Он насмешливо передразнил:

— Верховная Жрица! И убийца вдобавок! Ты прикончила Астар, чтобы ни с кем не делить власть. Но мудрая жрица просчиталась — Тарном будет править Мазда! Я! Приготовься к этому, Исма. А сейчас…

Она стиснула колени, не пуская его.

— Нет! Никогда! Ты не посмеешь…

Блейд сдавил сосок на левой груди. Она пронзительно закричала, пытаясь ногами оттолкнуть его. Блейд сжал сильнее.

— Зачем сопротивляться. Исма? Может быть, все окажется не так плохо?

Стройные гибкие бедра раздвинулись. Блейд рванул её к себе, в неистовом желании смять… уничтожить это золотистое тело. Исма вскрикнула.

Конечно, у нее никогда не было настоящего мужчины. Всматриваясь в побледневшее, покрытое испариной лицо, Блейд видел, как ярость и страх медленно сменяются недоверием и удивлением. Рот её округлился, ногти впились ему в спину, веки медленно прикрывали глаза, погасив их гневный блеск.

Через минуту тело её первый раз затрепетало в конвульсиях экстаза. Но Блейд не собирался прекращать: его клинок продолжал терзать податливое лоно. Шло время, силы его не убывали. И вот, сквозь слезы и стоны, Исма взмолилась о пощаде.

— Хватит, мой повелитель. Я устала. Остановись, прошу тебя.

Блейд молча продолжал.

В неистовстве она закричала:

— Ты — Мазда! Ты — мой повелитель! Я — прах под твоими ногами… Остановись! Я… я…

В сердце Блейда не было сострадания. Впрочем, в Тарне его тоже не знали. Он продолжал.

Тело под ним мучительно напряглось.

— Прошу, мой господин! Умоляю! Не могу… не могу больше… Я умру!

— Умрешь?

— Мне не вынести…

— Терпи! Отныне я твой хозяин, не так ли, Исма?

— Да. Это так, повелитель… Да, да, да… Мой господин, мой Мазда…

Ее лоно приняло семя Блейда.

— Никогда не называй меня Маздой. Когда мы наедине, я — Блейд. Блейд из Тарна.

— Да, повелитель. Ты — Блейд из Тарна.

Она плакала. Твердые груди расплылись, словно раздавленные тяжестью его тела, губы дрожали, но в темных слегка раскосых глазах застыло радостное удивление.

Блейд встал, размышляя, как долго оно продлится. Он захватил престол Тарна. Удержать его будет труднее.

По прикидкам Блейда миновал месяц. Прошли пышные празднества в честь его воцарения на престоле Тарна. Народ боготворил его. Тело Астар исчезло — ходили слухи, что познание истинной сущности Мазды оказалось не по силам королеве — и Блейд теперь делил трон с Исмой. Одна за другой ему были представлены женщины высшего сословия. ОНИ, элита Тарна, насчитывали девятьсот двадцать семь особей; и все — превосходные экземпляры, как он имел случай убедиться. Каждая блистала зрелой красотой, и Блейд не мог сделать каких-либо заключений относительно их возраста. Вскоре он узнал, что ИМ, как любому гомиду, ньютеру и цебоиду, отпускалось определенное число хроносов жизни. Когда наступал срок, индивидуум уничтожался — без лишних церемоний, буднично и по-деловому — а из Питомников доставлялась замена.

Исма довольно холодно взирала на женщин, нескончаемой чередой проходивших перед Блейдом. Пока что она оставалась нежной, покорной и любящей, но было ясно, что Верховная Жрица не потерпит соперниц. Следуя мудрому совету Суты, Блейд ограничивал часы аудиенции и вел себя с надменной сдержанностью.

Он посетил Клетку и Питомник при ней, где выращивалось в неволе немногочисленное мужское поколение. Эти тарниотские юноши жили превосходно, опекаемые ньютерами и цебоидами с самого момента рождения и до смерти на арене. Хотя все они представляли довольно жалкое зрелище, от их спермы зависело существование Тарна. Её использовали для искусственного осеменения Матерей, третьего женского сословия страны.

Постепенно Блейд начал постигать жесткую социальную структуру Тарна, напоминавшую пчелиный улей. Божественная Королева и Верховная Жрица олицетворяли Жизнь и Смерть, их власть была абсолютной и неизменной в течение миллионов хроносов. Управлением государством ведал Совет Ньютеров, возглавляемый Сутой. Ньютеры были той реальной силой, на которой держалось хозяйство страны, но их Совет не имел власти над элитой. Однако от ньютеров высшего ранга зависела жизнь всех остальных членов их сословия, а также цебоидов.