Ей надо выбраться отсюда!

Сара подвинулась, освобождаясь от лежавшей на ней руки, и услышала, как Алекс бормочет что-то во сне. Похоже, ее имя. Теперь Сара стояла возле кровати и дрожала от холода. Отопление, должно быть, отключалось на ночь, и в комнате оказалось неожиданно холодно после уютной постели.

Теперь, когда Алекс лежал перед ней на кровати, прикрытый только одеялом, она вдруг увидела, какой он огромный. Он оказался очень нежным и исполнял ее желание раньше своего, так что острая боль в самом начале была затоплена неистовым блаженством, охватившим все ее тело. Если он проснется сейчас. Тут Сара вдруг остро почувствовала собственную наготу и стала искать свои вещи. Она нашла их в гостиной, освещенной тусклым светом из прихожей. Сара надела брюки, лифчик и свитер тети Лори, который, она надеялась, больше никогда не наденет.

Ботинки, куртка… ей нужно только спуститься с холма, а там уж недалеко до дома тети Лори. Сара предполагала, что вечеринка у Лори уже закончилась, иначе, если она ворвется, ее примут за привидение: так бледна она была. Сара тщетно смотрела по сторонам в поисках своей сумочки, но тут вспомнила, что не захватила ее, ведь она вообще не собиралась оставаться здесь на ночь.

Часы на видеомагнитофоне показывали три часа. Ночь еще не кончилась, значит, Сара не выполнит своего слова: она проиграла Алексу и должна оставаться у него до утра. Но ей все равно.

Она спустилась вниз и вышла на улицу через гараж. Холодный воздух обжигал легкие, небо было полно звезд, которые отражались в сверкающем зеркале снега, так что было светло почти как днем.

Снег хрустел под ногами. Сначала Сара старалась поднимать ноги повыше, аккуратно ступая на снег сверху. Все вокруг занесло толстым слоем свежего снега. Но очень скоро Сара устала и уже просто волочила ноги по земле.

Именно это ей и было нужно – ясная холодная ночь, чтобы загнать подальше тени неостывших чувств и воспоминаний. Двадцать девять лет она жила разумной, рациональной жизнью. Все это время она была ребенком, которому без конца твердили, какой он взрослый.

А теперь…

Двадцать девять лет все мятежное и иррациональное в ней постепенно накапливалось, собираясь в огромный ком безумия, только и поджидающий момента, чтобы взорваться. Сара добралась до дороги, и теперь ей оставалось спуститься вниз. Здесь ее ботинки превратились в настоящее орудие пытки: Сара то и дело скользила, чуть не падая.

Она уже прошла полдороги, как вдруг, наступив на голый лед, отчаянно заскользила и в надежде удержаться протянула руку к стоявшей рядом брошенной машине, но та оказалась слишком далеко.

Сара потеряла равновесие и упала, услышав собственный крик и еще какой-то подозрительный треск.

Какое-то мгновенье она не могла дышать. Когда ей это удалось, к горлу подкатила тошнота, перерастающая в нестерпимую боль. Этот треск… Она слышала такой же много лет назад, когда каталась на лыжах в горах. Только сейчас не было лыж и не было спасательного патруля. Она была в маленьком городке, который сейчас спал, и кто знает, сколько времени пройдет, прежде чем ее найдут?

Наверняка несколько часов.

Но, может, она не сломала ногу? Может, это лишь боль от ушиба? Сара попробовала подняться, но в один миг все ее тело пронзила острая боль.

Она лежала посреди дороги, ее заметал снег, и если здесь проедет машина, ее не заметят и задавят. Нужно отползти, во что бы то ни стало нужно отползти.

Сара посмотрела на свои нелепо раскинутые ноги и закрыла глаза. Боль была острее, чем тогда. И потом, тогда был патруль, который, каждый час прочесывал лыжный маршрут, и Сара знала, что скоро ее найдут, хотя все равно ожидание было мучительным. А здесь?..

Алекс.

Сара зажмурилась сильнее и изо всех сил пожелала, чтобы он пришел. Но он говорил, что никогда больше не захочет ее видеть, а значит, он будет рад, узнав, что она ушла.

О Боже! Ее нога!

Ей надо отвлечься, не думать об этом. Если легкий ушиб, она скоро встанет и пойдет. Сара вдруг почувствовала, что она куда-то проваливается, боль отдалялась. Наверное, это шок, подумала она, уже ничего не соображая. Тело ныло от неудобного положения, она слишком долго лежит так, распластанная на дороге. У Сары свело горло, судорога прошла через все тело вместе с болью, идущей от спины, потом боль достигла ноги, и все померкло перед ее глазами.

Сара слышала приглушенный голос Алекса, чувствовала, как он ощупывает ее тело, все было как в тумане. Она простонала.

– Не трогай, нет… моя лодыжка! – Сара сжала зубы от боли, когда он, приподняв пальто, принялся осторожно осматривать ее ногу.

Алекс… Он пришел.

Сара открыла глаза и увидела, что это действительно Алекс, и вдруг поняла, что плачет, едва переводя дух от боли. Когда он попробовал дотронуться до больного места, она вскрикнула:

– Не трогай, у меня сломана нога!

– Нет, ты только не волнуйся, я помогу тебе.

Сара закрыла глаза, и он куда-то исчез, но через минуту снова появился. Алекс осторожным ласковым прикосновением убрал с лица ее волосы, и она прошептала:

– Когда мне было пятнадцать лет, я сломала ногу. Мы катались на лыжах, и… и мне казалось, что прошла целая вечность, прежде чем кто-то пришел и вытащил меня из холодного снега. Я и не думала, что ты придешь.

– Я здесь, с тобой, Сара! Я буду рядом, пока не утихнет боль. Ты ничего больше не поранила, только лодыжку?

– Только… – она попыталась улыбнуться, – я сломала ее, я знаю.

Алекс успокаивающе погладил плечо Сары.

– Ты обнимешь меня за шею, и я постараюсь довести тебя до джипа. – Алекс смахнул снег, присыпавший ее волосы, нежно коснувшись пальцами лица, и спросил: – Ты готова?

– Я… да, я готова, – произнесла она дрожащим от волнения голосом.

Алекс двигался очень медленно, поддерживая Сару за талию, она же старалась не наступать на больную ногу.

– Тебе часто приходилось спасать людей? – прошептала Сара,

– Иногда. – Его лицо казалось строгим и осунувшимся в свете наступающего утра, а в голосе Сара уловила бодрые нотки, когда Алекс произнес: – Может быть, это успокоит тебя, если я скажу, что проходил медицинские курсы, умею оказывать первую медицинскую помощь, у меня даже есть свидетельство.

– Конечно же, это свидетельство первой степени… – резкий приступ боли заставил ее замолчать.

– Конечно, – согласился Алекс. – Ну, осталось совсем немного, Сара.

«Мастер на все руки из Элизабет-Лейк», – пришла ей в голову лихорадочная мысль. Сара старалась не обращать внимания на ужасную боль, когда Алекс осторожно опускал ее на заднее сиденье джипа.

– Мэр, арендодатель… А сейчас… – она подавила стон, уткнувшись в его плечо и сжав зубы.

– Все будет хорошо, – пообещал он. – Потерпи еще несколько минут. – Алекс накрыл ее большим спальным мешком.

– Откуда здесь спальный мешок? – удивилась Сара.

– Я всегда вожу его с собой.

Она, должно быть, сильно изменилась в лице, потому что Алекс прошептал:

– Держись, милая, мы почти приехали. Все будет в порядке.

Сара боялась, что от тряски в машине ей станет гораздо хуже, но Алекс оказался искусным водителем. Они действительно ехали недолго, и скоро джип остановился. Сара слышала, как Алекс, захлопнув дверцу, позвал кого-то, его голос звучал на расстоянии приглушенно. Затем задняя дверца джипа приоткрылась, и Сара уловила другие голоса и почувствовала, что ее осторожно вытаскивают из машины. Она услышала глубокий мужской голос, который, как показалось ей сначала, принадлежал Алексу. Потом заговорила женщина, но Сара не открывала глаз, понимая, что не в силах даже улыбнуться этим людям.

– Не очень теплый прием в Элизабет-Лейк, – произнес грубоватый мужской голос.

Она открыла глаза. Пушистые брови над узковатыми серыми глазами, седые волосы, которые когда-то, вероятно, были такими же темно-каштановыми, как у Алекса, и широченные плечи, делавшие его похожим на игрока футбольной команды.