Том остановился. Теперь он смотрел на нее с высоты своего роста, сдвинув к переносице темные брови.

– Мне очень жаль, – просто сказал он. – Я могу вам чем-нибудь помочь?

Они стояли так, что он заслонял Элен от ветра. Том был в пальто из какой-то мягкой материи, поднятый воротник прикрывал его щеки. Рядом с ним Элен было очень тепло. На миг ей захотелось уткнуться лицом в его плечо и прошептать: «Да, пожалуйста, помоги мне».

Но вместо этого она отвернулась и быстрее пошла вперед.

– Нет. Мне никто не может помочь. Я и руководительнице только что сказала то же самое.

Они не произнесли почти ни слова, пока не очутились под аркой ворот.

– Мне сюда, – небрежно сказала Элен. – Пожалуй, нам стоит здесь проститься.

Том на секунду положил ей руку на плечо.

– До свиданья, – сказал он, глядя на нее своими темными, пронзительными глазами. – Мне жаль, что вы уезжаете. Мы могли бы стать друзьями. Ведь у нас есть кое-что общее…

Они оба рассмеялись, хотя и не очень весело. Затем Элен взмахнула рукой на прощанье и ушла.

Опять очутившись на оживленных улицах, она принялась вспоминать, что же ей еще нужно успеть до отъезда. Нужно уложить вещи, предупредить Розу, отнести книги в библиотеку, со всеми попрощаться…

Попрощаться… Отважится ли она попрощаться с Оливером? Ведь для этого надо пройти под башней Тома, пересечь Кентерберийский Двор, подняться по лестнице, постучаться в его дверь. Она очень хотела еще раз его увидеть, но сомневалась, что ей удастся найти в себе силы и отыскать его.

Но пройдя по Сент-Олдейт, она его увидела. Он был, конечно же, с Пэнси. Низкий черный «ягуар» заехал передними колесами на тротуар возле моста. Не успела Элен это разглядеть, как увидела Пэнси, которая сбегала по лестнице, прыгая через одну ступеньку. Ее белая шубка напоминала облачко, Пэнси восторженно смеялась.

Оливер кинулся за ней в погоню, и Пэнси нырнула за машину, а когда он попытался ее поймать, ловко увернулась. Потом она прыгнула на сиденье водителя и потянулась к ключам. Оливер схватил ее за руку и торжествующе улыбнулся. Они были счастливы, как дети.

«Сделай это прямо сейчас. Попрощайся и уходи», – сказала себе Элен.

Она подошла к «ягуару» и спокойно улыбнулась.

– Я хочу попрощаться. Я уезжаю из Оксфорда.

Первой улыбка сползла с лица Пэнси.

– Это не из-за…

– Я должна помочь маме. Все упирается в деньги.

– В деньги?

«Как, наверное, для них это странно», – подумала Элен.

Она невольно повернулась к Оливеру, и их глаза встретились. Он сделал ей шаг навстречу, на мгновение заслонив собой Пэнси, и слегка обнял Элен за плечи. По телу Элен пробежала знакомая дрожь, но она знала, что теперь Оливеру нужно от нее другое. Он хочет, чтобы она откланялась, мило со всем согласившись и не усложняя ему жизнь. Но Элен держалась прямо и не отвела взгляд. На загорелом лице Оливера промелькнуло что-то похожее на стыд, он убрал руку и отвернулся.

Элен вздернула подбородок и посмотрела сначала на него, потом на нее.

– Оливер! Пэнси! – беззаботно сказала она. – Я надеюсь, ваш спектакль будет иметь успех.

Спускаясь на островок, Элен услышала, как хлопнули дверцы машины и оглушительно взревел мотор. Совсем как в тот волшебный вечер, когда они с Оливером были в Монткалме… Казалось, это было давным-давно.

Элен подняла голову и посмотрела на высившийся перед ней Фоллиз-Хаус, на эту темно-красную кирпичную махину времен короля Якова, прочно стоявшую на крошечном островке посреди шумевшей реки.

«Лучше бы я не приезжала сюда, – прошептала Элен. – Хотя нет, это неправда! Мне бы хотелось здесь остаться, остаться с Оливером. Хотелось, чтобы он никуда не уезжал сейчас, тем более с Пэнси. Я хочу, чтобы он был мой! Я люблю его!»

При этом сознание безнадежности подобных мечтаний окутывало Элен словно туманом.

Ей вдруг ужасно захотелось домой. Как только она уедет из Оксфорда, ей станет легче.

«Если хорошенько постараться, – подумала Элен, – можно разделаться со всем до вечера. А потом сесть на ночной поезд и завтрашнюю ночь провести уже в своей постели дома».

Она быстро сбежала вниз по ступенькам…

Мало-помалу список неприятных дел, намеченных на этот день, подходил к концу.

Элен вообще не любила прощаться, а теперь грустное слово «прощай», казалось, навечно впечаталось в ее мозг.

В конце дня она подошла к телефону, стоявшему в темном коридоре возле кухни. Чемоданы были почти уложены, и Элен собиралась заказать такси, чтобы оно отвезло ее на вокзал. Но сперва решила позвонить в банк и попросить, чтобы ей перевели деньги со счета в Мидландский филиал. Какой смысл держать их теперь в Оксфорде?

Она продиктовала все свои данные скучающему клерку, который записывал все раздражающе медленно. Элен дышала размеренно, стараясь держать себя в руках. Она поскребла ногтем пятнышко краски, блестевшее на крышке телефона, и снова повторила номер своего лицевого счета.

– Вы хотите закрыть счет, мисс Браун?

– Совершенно верно.

– А остаток суммы?

– Перевести в мой родной город, открыть там новый счет. Вы не могли бы сказать мне точно, какая это сумма?

Вопрос был чистой формальностью. Элен, всегда испытывающая нужду в деньгах, прекрасно знала, сколько их на счете. Наконец, клерк ответил:

– Учитывая сегодняшний вклад, у вас на счете восемьсот шестьдесят два фунта семьдесят два пенса.

– Что?

– Восемьсот шестьдесят…

– Да-да, я слышала, но здесь какая-то ошибка! У меня должно быть только сто десять фунтов.

– Да, так было до сегодняшнего дня, но сегодня внесен вклад.

Элен снова затаила дыхание.

– Я не вносила никакого вклада! Тут ошибка! После еще одной долгой паузы к телефону подошел кто-то другой, судя по голосу, постарше.

– У вас есть проблемы, мисс Браун?

– Как вам сказать… Просто на мой счет кто-то по ошибке положил большую сумму денег.

– Нет, никакой ошибки тут нет. Вот у меня приходный ордер. На нем четко указаны ваше имя, адрес и номер счета. Семьсот пятьдесят фунтов были внесены вполне сознательно, пятидесятифунтовыми бумажками. Вот только подпись неразборчивая. В начале большая петля, потом прямая линия и какие-то закорючки. Вам это что-то говорит?

– Нет, – пробормотала глубоко потрясенная Элен.

– Мне тоже, – слегка раздраженно сказал голос. – Обычно клиенты жалуются, если деньги исчезают со счета, а не появляются на нем.

– Ну, тогда пусть все пока остается по-прежнему, – произнесла Элен, стараясь говорить как можно спокойнее, и повесила трубку.

Кто? Кто мог перевести на ее счет такую кучу денег? И сделать это так хладнокровно, что она ничего не заподозрила, а просто в один прекрасный момент обнаружила, что эти деньги лежат в банке.

Элен вспомнила, как у Оливера сегодня утром промелькнуло на лице смущение, вспомнила, как он боялся встретиться с ней глазами. Должно быть, это Оливер. Пытается загладить свою вину. Оливер – единственный из ее знакомых, кто мог, не долго думая, потратить сто фунтов на один-единственный ланч. Такими деньгами мог распоряжаться только Оливер.

Он хотел ей чем-то помочь, помочь ненавязчиво, и не нашел иного способа.

«Какой же он противоречивый человек!» – подумала Элен, и тут же перед ней возникло множество вопросов.

Она, конечно, должна вернуть ему деньги, но как сделать это и избежать неловкости? Черт с ним, с тактом, лишь бы потешить свою гордыню? Он явно узнал номер ее счета, причем узнал без труда, но как ей узнать то же самое, чтобы вернуть ему деньги? При мысли о том, что ей придется всучить ему эту кучу банкнот, Элен болезненно сморщилась.

Но что еще можно сделать? Подсунуть их ему под дверь? Оставить в его уютном гнездышке? Выписать чек на его имя и приложить к нему благодарственную записку? Или привязать деньги к камню и швырнуть ему в окно? Элен распирал смех. После столь тягостного дня последнее потрясение вызвало у нее истерическую реакцию.