Лейтенант ускорил шаг, и приходилось поспевать за его широкой поступью. Коридор заканчивался тупиком, но их проводник в черном СВЗ прошел сквозь стену. И тут обманка!

Джокт зажмурился, понимая, как непросто будет преодолеть – нет, не стену – другой барьер, тот, что срочно воздвигало сознание. Сделав несколько шагов, он обернулся назад, и только тогда вновь открыл глаза, – посмотреть, как будет выглядеть со стороны появление Барона из глухой стены.

Барона то он увидел, тот, кстати, тоже держал глаза закрытыми… Но еще Джокт понял, что лучше бы ему не смотреть…

Стены не было. Вместо нее позади бушевало пламя. Огромная пещера, чьи своды терялись в вышине, вот что появилось вместо коридора.

Пещерные стены отдавали малиновым и казались сложенными из гигантских каменных глыб. Из всех щелей между глыбами бил огонь, словно загорелся просочившийся газ, вырывающийся под давлением. Посмотрев вперед, боясь упустить из виду штурмовика, Джокт понял, что напоминает ему это место… Один из этапов компьютерной игры «Запрещенный город», где нужно перемещаться на вертком гравискутере внутри почти такой же огненной пещеры, где вдобавок иногда рушатся объятые пламенем камни…

– Все в порядке? – не оборачиваясь, поинтересовался штурмовик. – Никто не отстал?

– Полный ажур! Ты бы предупредил хотя бы, насчет стенки, – отозвался Барон.

– Ерунда! Нам еще топать и топать. Ложные тупики, ложные повороты… Цветочки. На четвертом уровне пойдут ягодки, тогда стану предупреждать. А тут… Ну огонек. Как вам? Не жжется?

– Нет, – ответил Джокт и поинтересовался: – А что, должен жечься?

– Здесь не должен. Говорю – цветочки… А потом начнется… Но вы, главное, не отставайте!

Через несколько сотен метров свод пещеры стал рушиться. Ну вот, подумал Джокт, точно, как будто очутились в «Запрещенном городе»!

Сначала полетели мелкие камни, а потом… Круглая плита, метров двадцати в диаметре, угрожающе качнулась. Посреди треска и рева бутафорного пламени послышался новый звук – тягучий, низкий, переходящий сразу же в противное цвиганье, будто водили острым по стеклу. И плита, просев между другими, сдерживающими ее валунами, устремилась вниз.

Первым желанием было – остановиться! Замереть, позволяя огненным тоннам рухнуть на неровную дорогу. Чтобы уже потом как-нибудь перебраться через завал.

Эффект овеществления оказался настолько силен, что Джокт непременно последовал бы такому желанию. Ведь выглядело все как взаправду. И только неутомимо шагающий лейтенант штурмовой пехоты, не обративший на демонстрацию камнепада никакого внимания, выдернул пилота из краткого слияния с наведенной реальностью. Наверное, так происходит с инфонаркоманами, подумал Джокт, в их видения тоже никто со стороны не верит. Но для них-то все – по-настоящему! Потом ему снова пришлось закрыть глаза.

Три человека – сначала штурмовик, потом Джокт с Бароном – шли прямо сквозь плиту, которая успела расколоться на части после падения. Будь она настоящей, все трое, несомненно, оказались бы навечно погребены под завалом.

– Третий уровень! – возвестил о следующем этапе их путешествия проводник. – Как вы относитесь, ну, скажем, к абстрактным фигурам?

Джокт только-только хотел ответить, что к абстрактным фигурам нужно и относиться – абстрактно… Он не успел.

На дороге, выложенной квадратной плиткой, размерами десять на десять сантиметров, не больше, несколько таких квадратов ожило, зависнув над поверхностью, срастаясь гранями и превращаясь в куб.

Сначала это были единичные парящие кубы. Мелкие, те же десять на десять. Но вот потом кубов стало много, и из более мелких получился один большой – с ребром в метр.

Постепенно то тут, то там, словно подверженная какой-то гравитационной коррозии, дорога теряла плитки. Они немедленно поднимались кверху, некоторые – едва-едва, другие взмывали сразу на десятки метров. И там уже, в высоте, начинали трансформироваться в кубы. Звуки исчезли. Все происходило в полной тишине. Зато наконец-то обозначился источник освещения: высоко, еще выше, чем свод только что пройденной огненной пещеры, ярко светились белым квадратные плитки-плафоны, сливающиеся в один общий ярко-белый потолок. Но там, наверху, тоже ничего не оставалось на месте. И те, другие светящиеся плитки, будто пародируя цементно-серых своих двойников, что под ногами, отламывались, образуя такие же светящиеся кубы. Процесс обрел цикличность, метаморфозы усилились, и скоро начали образовываться гиганты, с ребром не менее десяти метров. Пока что они маячили где-то по сторонам, не приближаясь к дороге, как кубики для играющего циклопа. Но вот, медленно кувыркаясь, как в невесомости, будто здесь гравитация действовала избирательно, они начали приближаться к центру дороги, грозя ее полностью перекрыть.

Рядом с Бароном проплывал самый маленький кубик, составленный из шести десятисантиметровых плиток. Но как только пилот захотел подтолкнуть его рукой и посмотреть, что из этого выйдет, раздался голос штурмовика:

– Черт, совсем забыл! Вы это… их не трогайте, опасно!

Барон отдернул руку, словно ужаленный.

– А почему? Это уже не иллюзия?

Как-то тяжело поверить, что метаморфирующие, парящие как мыльные пузыри, дорожные плитки, наплевав на законы притяжения, могут оказаться вещественными.

– Не знаю, не проверял, мне сказали – не трогать, вот и предупреждаю.

Барон изумился такому безоговорочному подчинению, идущему вопреки естественному желанию узнать – что же происходит с плитками, явно имеющими плотность, когда они начинают парить в пространстве?

Сам не зная, зачем он это делает, Барон все же не сдержался, шлепнув ладонью следующий маленький куб.

К его счастью, он тут же перешел на бег, догнав Джокта. А десятки фигур всех размеров, метнулись к месту, где только что находился нилот, рушась в одну кучу, вминаясь одна в другую, образовав в конечном итоге высокую насыпь-курган.

Апогеем внезапного перехода от бесцельного полета к атаке стало падение серой глыбины с ребром в двадцать метров! Она грохнулась с вполне реалистичным звуком, похоронив все прочее под собой, подняв клубы самой настоящей пыли.

– Вот это да! – Восторженный и потрясенный Барон поддел один из осколков, закатившийся под ноги.

Тот оказался вполне реальным куском то ли бетона, то ли еще чего и с каменным стуком отлетел в сторону. Барон почувствовал соответствующую отдачу в скафандре. Она оказалась слабой, но все равно – реальной! Тут же ему вместе с Джоктом пришлось спасаться бегством, потому что кубы снова ринулись в атаку.

– Вы, что, идиоты? Или я невнятно объясняю? – поинтересовался штурмовик, когда пилоты его нагнали. – Не слышали, что ли?

– Слышали, – покаялся Барон. – И идиот здесь только я один… Как-то не верилось, да и выглядит все…

– Какая разница, как и что здесь выглядит? Сказано – не трогать, значит, не трогать! Просто идите, и ничего не произойдет. Понятно?

– Все, ком, больше никаких экспериментов, – заверил Барон. – Извини…

– Извиняться будешь перед командором, если дойдешь. А экспериментов больше не будет, потому что дальше – все взаправду, усекли?

Покинув третью зону, они очутились в четвертой, и там действительно все оказалось по-настоящему. И пришлось прыгать через ров с какой-то коричневой жидкостью, которая на самом деле оказалась сверхактивной кислотой. Штурмовик, чтобы пресечь всякие глупости, продемонстрировал это, кинув в ров патрон. Тот не стал тонуть – не успел, растворившись весь, без остатка, меньше чем за секунду.

– Латунь, обедненный уран, оружейный сплав… – зачем-то перечислил Джокт.

– Хоть капля на скафандр попадет – считай, покойник, – приободрил штурмовик.

Поэтому прыжки вышли на славу! Используя экзоскелеты СВЗ, им пришлось преодолевать разом десятиметровые расстояния. Без разбега. Без мыслей что-нибудь потрогать руками.

– Там, дальше, будет еще веселее… У вас хронометры работают?

– Мы сами себе – хронометры, – еле-еле отдышался Джокт, – а что нужно засекать?