– Ну что ты крыльями так хлопаешь, – подаёт голос Уот. – Давай дождёмся Биана.

Аина резко оборачивается к нему.

– А самому слабо, маленький? Биан сейчас занят, а время уходит, операцию нужно ещё подготовить. И вообще, не кажется ли тебе, что это элементарная трусость? Или как там вот у людей, – кивок в мою сторону, – «мы только исполняли приказ»?

– А что, если с ним просто поговорить? – внезапно ляпаю я. И откуда что берётся?

Аина поворачивает голову.

– Мне казалось, ты поумнел, Рома. Неужели никто не догадался, как полагаешь? Это пытался сделать ещё координатор миссии на Земле, через агента влияния. Он никого не будет слушать. Он справедливо считает, что это его звёздный час, и не отступит.

Мне стыдно, но мозг уже лихорадочно ищет зацепку в защиту высказанной идеи.

– А если не человек, а ангел?

Все замолкают.

– Просто сказать ему, что нельзя… – совсем беспомощно лепечу я. – Нельзя, и всё…

Глаза Аины вспыхивают.

– Так. Запрос на экстренную телепортацию на Землю. Рома, ты пойдёшь со мной, инициатива наказуема. Биану я сообщу. Уот, ты имеешь возражение?

– Ещё как имею возражение, – Уот смотрит исподлобья. – Ты забыла, что говорил шеф насчёт его видения? «Хранитель» пока не установлен.

Из Аины будто выпустили воздух.

– Да, ты прав. Признаю свою ошибку. Тогда мы с тобой?

Кровь бросилась мне в голову.

– А теперь послушайте меня, – я встаю, дрожа от напряжения. – Я такой же, как и вы, оперативный сотрудник. Меня не надо кутать, лелеять и холить. Аина, ты здесь за старшего, и если ты сейчас велишь мне остаться, я останусь. Но работать здесь больше не буду, так все и знайте. И пусть я даже сломаю себе этим жизнь, но я это сделаю. Я пойду с тобой, Аина. Это мой ультиматум.

Они все переглядываются, и Уот разводит руками.

– Уступаю грубому насилию, – в глазах Аины зажглись тёплые огоньки. – Мы идём с тобой вдвоём, Рома. Только не увольняйся.

«Ира, Ир…»

«Ау, любимый?»

«Я не приду сегодня домой. Срочное дело».

«На Землю, прямо сейчас?! Без подготовки?!»

Я чувствую, как её затапливает тревога.

«Ну это же не «зелёные», ну что ты… – пытаюсь я успокоить свою жену. – Один человек и один разговор, всего-то. И завтра я буду дома».

Я чувствую-ощущаю, как она вглядывается в мои невысказанные мысли.

«Ты что, мне не веришь?»

«С тебя станется, муж мой. Ради спокойствия любимой жены и так далее… Ладно, раз ты с Аиной, чуть легче».

Но я чувствую, что тревога не отпускает её.

«Ира, Ир… Послушай, что я скажу… Я вернусь оттуда обязательно. И Аина тоже. Это в последний раз. А в следующий у меня уже будет стоять «хранитель». И тебе не о чем будет беспокоиться».

Пауза.

«Нет, Рома. Я буду беспокоиться. Иначе, но буду. И так будет всегда».

В груди у меня становится тепло и щекотно.

«Я люблю тебя».

«И я тебя, Рома. Мы тебя ждём».

Пауза.

«Ну а теперь попробуй объяснить своё отсутствие нашей дочери. Я включаю видеосвязь?»

«Погоди, не надо… – меня осеняет ещё одна идея. – Я попробую обойтись».

Я явственно представляю личико нашей дочуры и начинаю звать:

«Мауна! Мауна! Мауна! Доча, отзовись!»

«Папа?» – улавливаю я неясный ответ, словно эхо в горах. – «Папа, папа, я тебя слышу! Папа, ты где?!»

Сработало! Совсем выросла наша дочь…

«Я на службе, доча. Вы уж ночуйте с мамой вдвоём, ага? Она тебя крылом укроет».

Меня окатывает волна сильнейшего детского огорчения.

«Папа. Ты возвращайся скорей. Мы все тебя ждём».

Ну как можно после такого обмануть ребёнка и не вернуться?

«Завтра, завтра я буду дома! Смотри, хорошенько корми нашу Нечаянную Радость. Я на тебя надеюсь».

– Тысяча извинений, Рома, – сзади неслышно возникает Аина. – Но нам пора.

Я оборачиваюсь и чуть не падаю от изумления. На моей напарнице надето ярко-розовое полупрозрачное платье с блёстками, с открытой спиной и пышной, очень коротенькой юбочкой – явно танцевальный костюм.

– На, надевай, – она бросает мне шорты, обрезанные из джинсов.

– Поясни, – перевожу я взгляд с Аины на шорты и обратно.

– Психология, Рома, – улыбается она. – Я проработала вопрос с местным координатором, пока ты улаживал семейные проблемы. Ты случайно довольно сильно похож на сына этого Алана. А я в этом костюме… короче, он последний раз видел в нём девочку, которую потом потерял.

Аина замолкает, и я улавливаю.

– Она умерла?

– Да.

– Это жестоко, Аина.

Глаза Аины наливаются огнём.

– Жизнь вообще порой довольно суровая штука, Рома. На одной чаше весов твои сопли, на другой миллиарды будущих калек среди аборигенов твоей же прародины. Строго говоря, инсульт с амнезией надёжнее. Хватит болтать, надевай и полетели! Нас уже ждут на Земле, и времени на подготовку операции осталось совсем немного!

Воздух шипит, вытекая сквозь нарезку лабиринтного уплотнения, и крышка телепорта мягко всплывает вверх.

– Здравствуйте, коллеги! – нас встречают двое ангелов, мужчина и женщина. – Можете звать меня Кьо, я здешний координатор. А это вот моя вторая половинка, Лоа.

– Аина, старший оперативный сотрудник, а это Ди, – представляется за нас двоих моя напарница, – пока просто оперсотрудник, зато биоморф, Великий Спящий и даже временами Всевидящий. Только на Ди он обычно не откликается, предпочитает сохранять аборигенное имя Рома.

– Знатное имя! – смеётся женщина, разглядывая меня, и я улавливаю: у привычных к англоязыкости здешних миссионеров моё имя прочно ассоциируется с названием Вечного города. Я в свою очередь разглядываю здешний персонал. Кьо выше меня на полголовы, такому парню в ликвидаторы только…

– Ничего, я и координатором пока справляюсь, – смеётся Кьо. – А насчёт роста, это правда, не очень хорошо. Летаю, как здешние вымершие гигантские птицы аргентависы, блинчиком всё больше, и супругу мою могу догнать, только если она уж очень сильно этого желает… Кушать хотите?

– Вообще да, но времени нет, – Аина серьёзна, ни малейшего смеха. – Он может двинуть в университет прямо из аэропорта, не заезжая домой. Он надеется застать руководство до конца рабочего дня.

– Ну тогда будете есть и готовиться к выходу, – тоже серьёзнеет координатор. – Работать с вами буду я сам, у меня один Фью на контроле сидит, все остальные в разгоне.

– Естественно, сам, – прищуривается Аина, – раз уж скинул нам это дело.

– Напрасно злишься, коллега, – я чувствую, Кьо не считает себя виноватым. – Я изложил бы тебе причины ещё подробнее, но сейчас действительно не время.

Мы один за другим шагаем в лифт, возносясь на поверхность из подземного зала. О-оп!

Я оглядываюсь. Решётчатые деревянные жалюзи, дощатые стены, ничем даже не обитые, тяжёлые портьеры зелёного бархата… Если бы не врезанные в хлипкие стены круглые люки зелёного металла, так прямо иллюстрация к «Унесённым ветром». Ещё разве дяди Тома не хватает…

«Ну куда бы мы без дяди Тома?» – смеётся Лоа, уловив мои мысли.

И, словно в ответ, из соседнего помещения через люк с трудом пролазит здоровенный негр, метра два ростом.

– Вообще-то за ниггера тут сразу притягивают к суду, мистер Рома, – басом ухает, смеётся местный дед Иваныч, улавливая мою мысль. – Тут говорят «афроамериканец». Честь имею представиться – Томас Оук, смотритель этой вот птицефермы.

Я поперхнулся, закашлялся. Да уж… Фамилиё подходящее у мистера Томаса…

– Вы здорово распустили своих ниггеров, милочка, – по-английски говорит Аина Лоа, смеясь одними глазами. – Вероятно, Томаса следует отправить в Нью-Орлеан, там за него дадут хорошую цену.

– Зачем так далеко, миссис? – скалит крупные белые зубы Томас. – За меня даже в Иммокали отвалят любую сумму, с запроса. Ибо Томас Оук бесценен!

Мы все хохочем. Разрядка перед трудной операцией – самое то…

– Однако к делу, – прерывает веселье координатор. – Том, гости у нас только до вечера…