Генерал долго и нудно говорил далее о том, как было бы трудно обеспечивать всем необходимым эти шесть дивизий, если бы даже они успешно высадились во Франции.

Со своими доводами выступил маршал авиации Тедер. Он развернул перед нами карту, на которой разноцветными карандашами была изображена схема предполагаемого авиационного прикрытия морской десантной операции. Тедер старался нас убедить, что у Англии нет сейчас возможности завоевать господство в воздухе в данном районе.

Нам было непонятно, почему для такой важной десантной операции Англия из наличных двадцати дивизий сможет выделить менее одной трети. А ведь в это время в Англию уже прибыли две американские дивизии и ожидалась третья. Довольно долго мы не могли добиться нужных нам разъяснений, но наконец генерал Брук сообщил нам, что английское правительство решило вместо открытия второго фронта в Европе начать военные действия. в Африке. А пока Англия будет продолжать воздушные налеты на Германию, проводить отдельные рейды морскими силами у побережья Франции и накапливать силы и средства для открытия второго фронта в Европе в 1943 году.

- Какими силами и когда будет проводиться Африканская наступательная операция? - спросил Ворошилов.

Генерал Брук ответил, что он не уполномочен премьер-министром развивать вопрос об этой операции.

Стало ясно, что наши союзники скрывают от нас свои намерения и не хотят открывать второй фронт в Европе.

С вопросами к нам обратился генерал Уэйвел :

- Меня, как командующего английскими войсками в Индии, интересует Кавказ. Ухудшение обстановки там создает прямую угрозу правому флангу наших войск в Индии. Кроме того, очень важно обеспечение путей снабжения через Персию. Надеюсь, вы получите разрешение от своего правительства на ведение переговоров ПО этому вопросу?

К. Е. Ворошилов ответил, что нам не нужно какого-то специального разрешения правительства вести обмен мнениями о военных действиях в районе Кавказа. Это разрешение потребуется в случае принятия каких-либо конкретных решений.

Во время следующей встречи продолжалось обсуждение кавказского вопроса. Уэйвел снова обратился к нам с просьбой осветить положение на Кавказе. По тону этих вопросов было ясно: наши собеседники всерьез сомневаются в том, что мы сможем удержать Кавказ в своих руках.

Глава нашей делегации твердо заявил, что мы не собираемся отдавать противнику Кавказ, что вражеское наступление остановлено и приняты надежные меры по обеспечению обороны этого района.

Генерал Брук спросил:

- Какими силами вы обороняете Кавказ?

- У нас в этом районе сил и средств не меньше, чем у немцев,- ответили ему.- А ведь они наступают, а мы обороняемся.

После этого англичане стали еще настойчивее предлагать нам. свою помощь на Кавказе. Впрочем, скорее символическую, чем реальную.

Из длинного выступления генерала Брука стало ясно, что помощь может быть оказана только авиацией, и то лишь после завершения операции в Африке. Брук предложил выделить группу для ведения переговоров по этому вопросу. Попутно он пытался обвинить нас в том, что мы менее откровенны, чем они. Англичанин упорно расспрашивал, надежно ли закрыты подступы к Баку и Батуми, а также к центру Кавказа.

- Какую же все-таки конкретную помощь авиацией мы можем получить? допытывались мы.

Ответ был смехотворным - речь шла всего о восьми эскадрильях.

Наконец наши партнеры постепенно приоткрыли свои карты. Под предлогом подготовительных работ на аэродромах они хотели ввести в район Кавказа свои аэродромные части и подразделения. Конечно, мы не могли на это согласиться.

На том переговоры и закончились. Стало ясно, что союзники выжидают, рассчитывают на полное истощение сил Советского Союза и Германии с тем, чтобы потом диктовать свою волю.

Уинстон Черчилль в своих мемуарах "Вторая мировая война" неправильно изобразил эти переговоры:

"Технические военные переговоры шли не особенно успешно. Наши генералы задавали всевозможные вопросы, на которые их советские коллеги не были уполномочены отвечать. Единственное требование Советов было: "второй фронт сейчас". В конце концов, Брук даже повел себя несколько резко, и военное совещание было прервано довольно внезапно".

Нас, конечно, весьма интересовало в то время открытие второго фронта. Английские генералы нам сразу заявили, что военных действий в Западной Европе в 1942 году начато не будет. Генерал Брук с большим трудом выдавил из себя фразу о том, что они предполагают воевать в Африке. На все наши вопросы по поводу этой операции он отвечал, что не уполномочен нам что-либо сообщить без разрешения премьер-министра. Премьер-министр У. Черчилль по многим очень важным военным вопросам был правдиво ориентирован Сталиным, а сам не принял необходимых мер, чтобы его имперский начальник штаба хотя бы немного приоткрыл план предстоящей Африканской операции. Английская делегация проявила необычайный интерес к Кавказу. Но и тут она преследовала корыстные цели, стремилась ввести в этот район свои наземные группы вспомогательных войск для весьма туманного в будущем обслуживания неведомых военно-воздушных сил.

На лицах английских генералов, которые вели с нами переговоры, было написано неверие в наши силы и возможности, а их вопросы и высказывания только подтверждали эти настроения и убеждения.

Такова историческая правда о совещании военных представителей СССР и Англии в 1942 году.

Результаты встреч с представителями союзного командования были доложены Советскому правительству. Наши действия и предложения получили одобрение.

Нас возмущало неверие английских генералов в силы нашего народа. Нужно было им доказать, что есть еще у нас порох в пороховницах. По указанию Ставки на одном из подмосковных полигонов гостям из Англии был и показаны стрельбы нашей молодой реактивной артиллерии. Англичане видели залпы гвардейских минометов, наблюдали действие их снарядов. Стрельбы произвели на гостей сильное впечатление. Англичане засыпали нас вопросами, сказали, что они желали бы иметь такое оружие и в своей армии.

Я был в числе приглашенных на обед, устроенный Советским правительством в честь английского премьер-министра и сопровождавших его лиц. Прием состоялся в одном из красивейших залов Кремлевского дворца. Мы были одеты по форме, которая положена для торжественных случаев.

В зале собрались все члены правительства, а высокого гостя все еще не было. Наконец дверь отворилась и в зал шумно вошел Уинстон Черчилль. На нем был темно-синий комбинезон танкиста. Всех удивил этот костюм. Не менее нас был удивлен и Черчилль, увидев, что все окружающие строго соблюдают установленные традиции дипломатического протокола. И это в разгар труднейшей войны! Уже такая маленькая деталь должна была бы показать гостям, как велика в Москве уверенность в победе.

Обед прошел в дружеской обстановке и продолжался долго. Было произнесено немало речей и высказано много хороших пожеланий. Я внимательно наблюдал за Черчиллем - ему было явно не по себе в теплом комбинезоне, особенно после изрядной порции советского коньяка, который ему очень понравился. В своей речи на этом обеде английский премьер обещал открыть второй фронт в Европе в 1943 году. Но уже и тогда мы не верили его словам.

Неотложные вопросы

Ставка подвела итоги боевого применения танковых и механизированных частей и соединений. Были выявлены серьезные недостатки в их использовании. В специальном приказе Народного комиссара обороны, посвященном этому вопросу, говорилось и об артиллерии.

Указывалось, что танки бросаются на оборону противника без должной артиллерийской поддержки. Артиллерия до начала танковой атаки не подавляет противотанковые средства на переднем крае обороны противника, орудия танковой поддержки применяются не всегда. При подходе к переднему краю противника танки встречаются огнем вражеской противотанковой артиллерии и несут большие потери. Танковые и артиллерийские начальники, поддерживающие танковую атаку, управляют огнем артиллерии с удаленных наблюдательных пунктов и не используют танков, оборудованных радио, в качестве подвижных передовых артиллерийских наблюдательных пунктов.