Россия внесла определенные изменения в концепцию «гуманитарной интервенции», связав ее с тезисом о необходимости защиты прав и безопасности российских соотечественников в странах ближнего зарубежья. Эта тема важна для Киева и других стран СНГ, поскольку на наших территориях живут не только этнические русские, гуманитарные права которых активно защищает РФ, но и граждане России (официально их насчитывается около 35 тыс. человек, однако эксперты считают, что реальная цифра обладателей российского паспорта на Украине давно уже перевалила за 100 тыс., причем только в Крыму россиян по паспорту уже 11 тыс. чел). И не важно, что во многих странах национальные законодательства предполагают свободное развитие культуры национальных меньшинств. В случаи принятие политического решения о необходимости использования силы для обеспечения государственных интересов РФ, под лозунгом защиты соотечественников у Украины может не оказаться правовых и политических аргументов, чтобы воспрепятствовать проведению «гуманитарной интервенции», скажем… в Крыму.

Необходимо понимать, что Россия, будучи самостоятельным игроком на международной политической арене, обладает полноценной геополитической и геоэкономической субъектностью.

В связи с этим, по мнению российского политолога Георгия Ковалева, Россия не может позволить рассматривать себя в контексте иного политического пространства, европейского или какого бы то ни было еще, как бы кому того не хотелось. Это обстоятельство признается как внутри России (на это, собственно, направлена коррекция политической системы, а также политические процессы, разворачивающиеся внутри страны и обобщенно выраженные в понятии «суверенная демократия»), так и многочисленными исследовательскими центрами за рубежом. Примером последнего являются выводы британского исследовательского центра Chatham House, отметивших сходство в политическом и экономическом курсе России и Китая за последние годы. В частности, из представленного ими доклада следует, что политическая обстановка в обеих странах на данный момент способствует критическому отношению к предлагаемым Западом концепциям развития.

Но в то же время российская политическая и экономическая элита нуждается в интеграции РФ в мировое сообщество. В итоге есть шанс, что в Москве возобладает желание несиловым путем решать спорные вопросы. Ведь «гуманитарная интервенция» — это опасная игра, в которой сама Россия может оказаться не в качестве субъекта, а объекта «вооруженного гуманитарного вмешательства». Для того чтобы этого не произошло, необходима легализированная для Запада (но с учетом интересов РФ) система урегулирования конфликтов на постсоветском пространстве. Ее можно создать только в условиях атмосферы доверия и при наличии обеспеченной договорно-правовой базы. Украина могла бы стать инициатором подобных усилий в рамках СНГ и на двустороннем уровне.

Однако, чтобы украинские инициативы были восприняты в Москве и на Западе, необходимо решить ряд актуальных проблем нашей внешней политики.

На сегодняшний день актуальными проблемами внешней политики Украины являются:

сохранение баланса межгосударственных отношений Украины с США, ЕС и РФ как главными факторами внешнеполитического влияния;

преобразование политики центров сил относительно Украины из «конкурентно-интервенционных» в «конкурентно-партнерские», локализация попыток/усилий украинских политических игроков относительно привлечения к политическому процессу внешних сил (восстановление субъектности);

взаимное преодоление «экстремизма» в украинско-российских отношениях;

сохранение высокого уровня отношений Украины с ЕС;

выравнивание линии украинской политики на Кавказе (учитывая возможные риски и выгоды от политического партнерства с Грузией, необходимость развития дружеских отношений с Арменией и активизации отношений с Азербайджаном);

активизация внешнеполитической деятельности по делимитации и демаркации украинской государственной границы;

пролонгация действия Большого договора с РФ и подписание дополнительных соглашений по Черноморскому флоту, которые бы не допускали втягивание Украины в вооруженные конфликты.

Положение усложняется обстоятельствами нездоровой конкуренции в области внешней политики между украинскими субъектами, прежде всего — представителями государственной власти. Это приводит к разновекторным инициативам. Больше того, становится заметно, что украинская внешняя политика превращается в арену для интриг не только внешних игроков, а и внутренних. В итоге назревает угроза ее полной разбалансировки.

Заметно, что в рамках форматов отношений Украина — США — ЕС — РФ происходит отход Киева от стремления развивать их равноценно: наблюдается все большее сближение с США, нагнетание конфронтации с РФ, сведение к аморфному состоянию отношений с ЕС.

Вопреки тому, что Евросоюз только выходит на историческую арену и не является фаворитом международного процесса, Украине (учитывая «европейский выбор») следует развивать не евроатлантическую, а исключительно европейскую идентичность. Также, с европейской точки зрения, Украине необходимо взвешенно развивать отношения с США и Россией — учитывать специфику интересов ЕС, развивать экономическую кооперацию (особенно в сфере межрегионального транспорта и энергетики), генерировать стабильность и миротворчество (в регионах, где это миротворчество приветствуется всеми сторонами конфликта) — стать экономической и военной силой на Востоке Европы.

В отношениях с Россией (особенно учитывая потребность преодоления «экстремизма» в украинско-российских отношениях) является целесообразным в одностороннем порядке прекратить внешнеполитическую перепалку, которая выходит за рамки приличия. Необходимо определить круг украинских властно-политических субъектов, которые могли бы прибегать к заявлениям, комментариям, репликам относительно двусторонних отношений. В этом ракурсе необходимо обеспечить согласованность внешнеполитической риторики Украины.

Необходимо активизировать деятельность Украинско-российской межгосударственной комиссии «Ющенко-Медведев». Ведущую линию ее работы могла составить проблема историко-политического примирения и доверия между государствами. Именно она составляет основу для разнородных инсинуаций и спекуляций во взаимоотношениях, разнородных препятствий развитию равноправных и на самом деле добрососедских отношений. Уместным средством преодоления приведенной проблемы, как и российского волюнтаризма, должен стать открытый и честный политический диалог.

На порядок дня выходит проблема построения новой архитектуры безопасности на постсоветском пространстве, которая бы снижала температуру конкурентных отношений РФ и НАТО, а также позволяла бы на многостороннем и двустороннем уровне оперативно решать возникающие споры. Речь идет о реформировании СНГ и создании дополнительных механизмов украинско-российского сотрудничества, а также их нормативно-правовом обеспечении. В том числе и в вопросе урегулирования грузинско-российского конфликта. Осторожный оптимизм внушает заявление главы МИД РФ Сергея Лаврова, который отметил, что в Абхазии и Южной Осетии должно быть усилено международное присутствие и международное право (от 14 августа 2008 г.).

В своем выступлении президент Виктор Ющенко заявил, что «в этом конфликте самое главное, чтобы Украина выступила за принцип территориальной целостности и суверенитета, закрепленный в Хельсинском акте 1975 года, который создает основу политики безопасности териториальной целостности стран Европы».

Применение концепции «гуманитарной интервенции» на постсоветском пространстве — это путь в никуда. Путь к окончательной дестабилизации ситуации в Евразии и к возобновлению кровопролития во многих замороженных конфликтах. Нарушение принципа государственного суверенитета во имя защиты чьих-либо государственно-корпоративных интересов (даже под флагом гуманитарной миссии), сравнимо с бумерангом, который может ударить по недавним инициаторам такой «интервенции»