Навстречу их лимузину со звоном и топотом пронеслись серебристые сани, запряженные, правда, не оленями, а тройкой лошадей с колокольчиками под дугой. На покрытом мехом сиденье лежала пара здоровенных мешков с подарками, а на передке, истошно гикая и беспорядочно дергая вожжи, стоял утренний мужик в расхристанной куртке. Прямо на глазах таращащихся в окошко ребят мужик рванул вожжи, лошади протестующе заржали, сани занесло, они воткнулись полозьями в сугроб, наметенный дворниками у края тротуара, и остановились. Мужик упал на мешки, свернулся калачиком и, кажется, благополучно заснул.

– Новый год настает, – покивал Вадька. – Кое-кто уже напраздновался. Как бы не замерз...

В боковом окошке лимузина появилось кованое крылечко и табличка с серебристыми буквами.

– Ну наконец-то! – с облегчением выдохнула Кисонька. Она схватилась за ручку... Дверцы не открывались.

Шторка, отделяющая сиденье водителя, поползла вниз... За рулем сидел Дед Мороз. Он сунул руку за отворот алой шубы...

– Хозяева приглашают вас на праздник в поместье! После Нового года, – под нос ребятам ткнули пять пригласительных билетов, – будут страусиные бега, петушиные бои и... соколиная охота!

Катька издала протестующий писк.

– Спасибо большое, – Кисонька одной рукой торопливо сгребла билеты, второй схватила Катьку – пока та ничего лишнего не наболтала, – и пятерка сыщиков вместе с Евлампием Харлампиевичем вывалилась из лимузина. Нагруженный ящиками Салям потащил все в офис. Прощально погудев, лимузин отъехал.

– Катьку с собой точно не берем, – твердо сказал Сева. – Она не только всех соколов разгонит с соколятни, но и всех бойцовых петухов отправит в курятник, а страусов вернет в Африку!

– Посмотрим еще, кто кого не возьмет, – пробурчала Катька, прижимая к себе Евлампия Харлампиевича.

Сыщики радостно переглянулись – по крайней мере, Катька с ними разговаривает!

– А ты говорил – никто не поблагодарит! – глядя вслед лимузину, горделиво сказал Вадька.

Сева усмехнулся – как умудренный жизнью папаша усмехается своему наивному чаду, обменявшему машинку с дистанционным управлением на коллекцию пивных пробочек.

– Два чемодана птиц – по сто тысяч баксов каждая, деньги за неделю новогодних корпоративов и призовой страус-несушка... В благодарность за такое можно и ящиком икры пожертвовать. В любом случае я предпочитаю брать гонорар деньгами. – Сева повернулся в сторону офиса...

Растопырив рукава алой шубы, на них бежал Дед Мороз. Ребята испуганно сбились в кучку у крыльца.

– А этот от кого? – напряженным шепотом спросила Мурка.

– Если от «Беркута» – смотрите, чтоб он не подарил нам бомбу, – прошептал в ответ Сева.

Дед Мороз подбежал к ним – и, сорвав белую ватную бороду, вытер ею распаренное лицо.

– Ребятки! – срывающимся голосом выпалил он. – Вы тут тройку с санями и двумя мешками подарков не видели? Понимаете, я генеральный директор компании, хотел наших сотрудников круто на корпоративе поздравить. Только на минуту отлучился – а ни тройки, ни коней, ни подарков... Так не видели, а?

– Да там... – облегченно вздохнув, Вадька повернулся, чтобы указать в переулок, где остался мирно спать на мешках «угонщик» троек.

Бац! Севкина ладонь намертво запечатала ему рот.

– Вы зайдите вот сюда! – сладким голосом протянул Сева, указывая на вывеску над крыльцом. – Детективное агентство «Белый гусь»! Они вашу пропажу за пять минут найдут! И недорого – в Новый год для Дедов Морозов специальные скидки!