Рита дрожала всем телом, испытывая сладкую боль от сильного, настойчивого поцелуя. Ей показалось, что она стала частью этого мужчины, ведь его руки так по-хозяйски уверенно лежали на ее обнаженной груди. В голове билось одно желание – чтобы этому не было конца… Она стонала от наслаждения и уже сама обвила руками его шею…
Неожиданно Мэдокс присел на стол и потянул девушку на себя. Его свободная рука скользнула ниже талии и привлекла ее бедра еще ближе. Рита ощутила странный прилив тепла внизу живота и одновременно с этим ощутила совершенно потрясающее удовольствие. Голова девушки закружилась, а ноги задрожали. Она не смогла сдержать себя и издала сладкий протяжный стон…
Уильям, радостно заглянул в ее округлившиеся, ошеломленные глаза. Казалось, девушка забыла обо всем, кроме одного желания любви. Едва сдерживая себя, она сама льнула к нему. Мэдокс чувствовал, как она вся дрожит, готовая потерять сознание.
– Милая… девочка моя… иди же ко мне… – задыхаясь, прошептал он. Страсть к ней переполняла его, заставляя жадно ласкать девушку, словно опытную женщину. Он совсем забыл о том, она делает лишь первые шаги в познании любовных игр…
Рита не могла понять, что происходит с ее супругом. Он издавал совершенно непонятные возгласы и телодвижения, а руки, сжимающие ее тело, уже пугали и даже причиняли боль.
– Что-то не так? – неуверенно прошептала она.
– Ты не понимаешь? – он поднял на нее свои огромные потемневшие глаза. – Или же не хочешь понимать, как я хочу тебя…
Задыхаясь от сердцебиения, Рита полулежала на нем, ошеломленная этим признанием, испуганная его ласками и очарованная его прикосновениями. Она уже хотела спросить у него, что делает неправильно, но в этот момент раздался громкий стук в дверь.
Мэдокс дернулся, словно его ударили. Его руки мгновенно разжались и выпустили девушку. Он осторожно отодвинулся от Риты и странной неуверенной походкой направился к двери.
– Да? – спросил Уильям непривычным глухим голосом.
– О… мистер Мэдокс… Я не слышала, как вы вошли… – миссис Давс даже за дверью почувствовала сердитый тон его голоса. – Я лишь хотела сказать, что уже накрыла стол для ужина. Сегодня я испекла вишневый пирог специально для вашей супруги. Она его очень любит.
Уильям помолчал, затем решительно сказал:
– Мы вполне можем поужинать здесь.
– Нет! – испуганно воскликнула девушка. – Спасибо, миссис Мэри. Мы скоро спустимся.
За дверью послышались шаги удаляющейся хозяйки. Мэдокс устало облокотился о притолоку головой, пытаясь успокоить невероятно сильное желание, какое давно не испытывал со времен своей юности. Малышка так и не поняла, что с ним происходит, а он не решился ей все честно объяснить. Все должно произойти без глупых, ненужных слов, да и разве можно найти эти самые слова…
Повернувшись, Мэдокс взглянул на свою супругу. Оказывается, Рита уже успела привести себя в порядок и, скромно приподняв край юбки, поправляла чулки. Она делала это так изящно и искусительно, что Уильям понял, что еще пара минут, и он не сможет справиться с собой.
Что же это происходит? Ему показалось, что он первый раз видит эту девушку. Разве можно было подумать еще вчера, что эта милая малютка сумеет оказать на него такое воздействие?
Возможно, во всем виноваты всепоглощающая преданность и трогательная невинность его юной супруги. Точнее, именно то, что она еще не стала его супругой по-настоящему. А нежная страсть в этих медовых ласковых глазах раздула его желание до таких потрясающих размеров. Оказывается, быть любимым удивительно трогательно и восхитительно…
И тут же перед глазами выплыло из памяти огорченное лицо Лилианы. Уильям мгновенно пришел в себя. «Как я мог забыть о ней… Это всего лишь глупая случайность…» – сказал он себе, разозлившись на себя самого и эту дурацкую покорность Риты.
Увидев рассерженное лицо мужа, девушка резко отвернулась, не в силах справиться с пылающим внутри жаром и страдая от унижения.
– Не смотри на меня так, словно я – распутная женщина и пытаюсь тебя совратить! Я не просила тебя лапать меня своими жадными руками. И… я не нуждаюсь в твоей жалости! Я вовсе не схожу с ума от твоих поцелуев и никогда не буду просить их! Лучше сам держись от меня подальше!
Мэдокс почувствовал плохо спрятанную боль в ее словах. Малышка была необыкновенно горда и не желала, чтобы кто-либо видел ее слабость. Но Уильям теперь знал, что не встречал более трогательной и беззащитной женщины.
Ему захотелось защитить ее. Даже от самого себя.
– Прости меня. Я вовсе ни в чем тебя не обвиняю. Это произошло случайно, – мягко сказал он. – Не переживай.
Нервничая, Рита старательно смотрела в сторону и сминала в руках край юбки.
– …Ты голодна? – поинтересовался он, выдержав необходимую паузу. – Давай спустимся вниз. Миссис Давс испекла специально для тебя вишневый пирог.
Рита бросила осторожный взгляд в зеркало и тут же охнула, заметив, что ее прическа растрепана, а губы основательно припухли. Самое странное, что этот неприличный вид ей даже понравился. Он напомнил ей недавние сладкие минуты…
– Рита, не стоит смущаться. Мы с тобой законные супруги, – напомнил ей Уильям, с легкой усмешкой наблюдая за тем, как она принялась торопливо приводить свое лицо и волосы в порядок. – В том, что так расцвел твой милый ротик, нет ничего дурного. Миссис Давс прекрасно известно, что происходит в спальне молодоженов даже после медового месяца.
Рита обреченно опустила руку с расческой.
– Но мы не настоящие супруги. Ты сам решил, что у нас всего лишь брак по расчету. Это твои слова.
– Никто и ничто не может помешать нам получать удовольствие, – искушающе добавил он. – К тому же, такие невинные ласки и поцелуи не сделают тебя беременной, если ты этого опасаешься.
– Уилл!
Ему доставил удовольствие вспыхнувший на ее нежных щечках румянец смущения. Мэдокс наслаждался им, и глаза его жадно блестели, когда он наблюдал, как Рита завершает свой туалет. Раньше Уильям никогда не задумывался о значении этой девушки в своей жизни, ведь все его мысли были заняты только Лилианой. Но сейчас, глядя на свою супругу, он вдруг почувствовал гордость. Малютка мила, изящна, невинна, добра и озорна. И главное – она любит его. У этой девушки никогда не было мужчины, и желала она только его. Маленькая Рита Лоумер теперь стала миссис Маргарет Мэдокс, его венчанной супругой, и принадлежит она ему, только ему. Мысль об этом ударяла ему в голову, как пьянящее вино.
Лилиана флиртовала с ним, манила, и ускользала с обещанием будущих наслаждений – все по правилам любовной игры. А Рита не знала подобных игр. Она была абсолютно честна, открыта с ним и полностью лишена кокетства. Как же отличалась эта трогательная влюбленная девочка от той холеной, ухоженной, опытной женщины, которая стала мучением его жизни. Неожиданно ему стало любопытно что могло бы произойти, если бы он встретился с Ритой, не имея за спиной груза роковой любви к Лилиане? Возможно, он мог бы влюбиться именно в эту девочку.
Мэдокс вдруг очень ясно понял, что испытывает удивительное влечение к собственной жене. Ему нестерпимо хочется стать ее реальным супругом. Он уже сейчас мечтает осыпать бесконечными ласками эту нежную девочку, обучать ее любовным играм и получать от нее ответное наслаждение. Глядя на ее смущенное, милое лицо, он удивлялся, почему раньше не замечал красоты этих нежных медовых глаз, опушенных темными ресницами, не любовался этим милым изгибом ее по-детски пухленьких губ. Ее стройная девичья фигурка уже сейчас привлекала внимание правильными очертаниями, хотя еще не приобрела женскую соблазнительность. Если Лилиану всегда сравнивали с пышной сиятельной розой, то Рита была скорее похожа на слегка распустившийся бутон дикого шиповника с потрясающим ароматом свежести и одновременно – манящей сладости.
Любуясь нежной грацией девушки, Уильям боролся с новым приступом острого желания, которое неукротимо поднималось в нем, подобно мощному морскому приливу. Как странно и приятно испытывать такие чувства к своей собственной жене. Быть может, стоит прямо сейчас полностью отдаться своим ощущениям? Бог с ним, с этим вишневым пирогом! Он сумеет удивить свою юную жену совершенно другим сладким блюдом, и готов поклясться, что оно ей очень понравится.
