Но Херш никогда не слышал об этой легенде прикрытия и проигнорировал ее в одном очень важном интервью. Директор ЦРУ Колби, известный своим хладнокровием, занервничал. Он испугался, что рассказ о проекте, напечатанный в газете, может погубить всю операцию еще до того, как «Гломар Эксплорер» выйдет в море.

Конечно, адвокаты ЦРУ подготовили юридические обоснования, объясняющие, почему США имеют право на то, чтобы поднять советскую собственность со дна океана. Но эти словесные потуги могли оказать какое-то влияние лишь на общественность внутри США. Колби-то знал, что, с объяснениями или без оных, международное право ясно гласит, что утонувшие боевые корабли всегда принадлежат стране, под чьим флагом они плавали. Юридически Колби не мог заставить Херша молчать. Но мог попытаться уговорить его. Именно это он и собирался сделать, когда посетил Херша в его вашингтонском бюро «Нью-Йорк таймс».

И вот Колби пришел к Хершу, надеясь заключить сделку. Он согласился с журналистом, что единственный способ сохранить поддержку усилий разведки со стороны общества – это «вывести разведку из тени». Со своей стороны Херш подумал, что Колби, в сущности, честный малый. Наверное, не слишком-то приятно директору ЦРУ иметь дело с болтливыми ветеранами своего агентства.

Итак, два человека сидели и беседовали. Директор ЦРУ хотел, чтобы Херш придержал свою историю, перестал вести расследование и даже упоминать о проекте «Дженнифер». Херш слушал Колби и в душе соглашался с ним, что, пожалуй, еще не готов к публикации в прессе. Он перевел разговор на уотергейтское дело, заявив, что оно не даст ему возможности заниматься проектом «Дженнифер», по крайней мере, еще несколько месяцев. Заодно Херш поинтересовался причастностью ЦРУ к уотергейтскому скандалу. Колби с радостью ответил на вопросы Херша и покинул бюро «Нью-Йорк таймс», убежденный, что получил по крайней мере два или три месяца спокойствия. Действительно, Херш был еще полностью поглощен президентским скандалом, когда через пять месяцев «Гломар Эксплорер» покинул порт. Херш все еще писал об «уотергейте», когда в июле 1974 года «Гломар» уже находился над местом гибели советской подлодки в Тихом океане, на расстоянии 1700 миль к северо-западу от Гавайских островов.

Колби казалось, что его секрет сохраняется. В течение нескольких последующих недель ему докладывали, что из советских кораблей поблизости от «Гломар» проходили лишь торговые суда. Тем не менее в разведке опасались, что в Советском Союзе догадываются, что происходит. Большинство экипажа «Гломара» составляли рабочие-нефтяники, завербованные с американских нефтепромыслов только потому, что умели обращаться с массивными кранами и другим громоздким оборудованием корабля. Ни один из них не желал стычки с советскими моряками. Они хотели лишь одного: выполнить свою работу и уехать домой.

Новые фотоснимки, сделанные камерой, спущенной с борта «Гломар», показали, что подлодка типа «Гольф» находится в таком же состоянии, в каком ее обнаружила «Халибат» шесть лет тому назад. Она лежала с креном на правый борт. Фотоснимки, сделанные через открытые или отсутствующие крышки люков, четко показывали, что на лодке все еще оставалась одна ракета с ядерным зарядом. Две другие были повреждены, когда лодка тонула.

За исключением трехметровой дыры позади ходовой рубки, появившейся, по-видимому, в результате взрыва, который привел к гибели лодки, остальной корпус выглядел целым. Но оставалась большая вероятность того, что корпус может быть недостаточно прочным. По расчетам ВМС США, советская подлодка врезалась в океанское дно на большой скорости. Сильный удар мог привести к повреждениям под внешней стальной обшивкой. Это был один из основных доводов Бредли и Крейвена в пользу того, что вряд ли есть смысл поднимать лодку целиком.

Но как достичь корпуса лодки? Это было, по мнению одного из членов экипажа «Гломар», все равно что пытаться поднять огромную стальную трубу с грунта тросом, спущенным с крыши 110-этажного небоскреба в кромешной темноте при сильных порывах ветра.

Компьютеры в рубке управления «Гломар» начали выдавать информацию по мере того, как огромная клешня со стальными захватами, напоминающими щупальцы осьминога, медленно опускалась в глубину. Потребовалось несколько дней, чтобы опустить клешню в район ходовой рубки затонувшей лодки. Наконец пятью захватами удалось подсоединить корпус лодки.

Начался подъем со скоростью около 2 метров в минуту.

Через 9 часов советская лодка была поднята на 1000 метров от дна, затем ее подняли еще на 1500 метров. До поверхности оставалось около 2 миль. Через минуту лодка должна была подняться еще на 2 метра. Вместо этого пришло удручающее осознание того, что лодка уже никогда не поднимется.

Три захвата, державшие лодку, с треском лопнули и отвалились. Теперь оставались только два захвата, державшие ее носовую часть. Остальная часть лодки некоторое время болталась, а затем стальной корпус стал разваливаться и пошел на глубину, унося с собой на дно океана и ракету с ядерной боеголовкой, и шифры, и шифровальные машины, и специальные радиопередатчики, то есть почти все, что ЦРУ намеревалось получить.

На обратном пути домой на «Гломар» царило уныние. Ведь они везли домой лишь десятую часть советской подлодки.

«Гломар» был еще в море, когда пришло сообщение, что Никсон с позором покинул Белый дом.

Политический шторм, который так захватил Херша, с уходом Никсона со своего поста прекратился. К тому же Херш ничего не слышал ни о попытке «Гломар», ни о его неудаче. Херша даже не насторожило то, что подводные специалисты ЦРУ начали составлять планы проведения второй попытки достать затонувшую советскую лодку. Но с уходом Никсона Херш снова занялся проблемами разведки. В декабре на первой странице «Нью-Йорк таймс» он опубликовал большую статью, обвиняющую ЦРУ в том, что оно проводило массовую незаконную разведывательную операцию внутри страны, собирая досье более чем на 10 тысяч американских граждан. ЦРУ проводило слежку за противниками войны во Вьетнаме и внедряло агентов в антивоенные организации.

Колби и Херш еще были в размолвке из-за последствий статьи о слежке за гражданами внутри страны, как на поверхность всплыла история проекта «Дженнифер». 7 февраля 1975 года утренний выпуск газеты «Лос-Анджелес таймс» вышел с кричащим заголовком через всю первую страницу: «Сообщают о сделке ЦРУ с Хьюзом по поводу утонувшей русской подлодки».

Херш задержал публикацию своей статьи на эту тему почти на целый год. И вот «Лос-Анджелес таймс» его опередила. Но в статье была ошибка, в ней указывалось, что лодка затонула в Атлантическом океане, а не в Тихом, приводились лишь мелкие подробности операции. Как бы то ни было, теперь Херш не видел оснований воздерживаться от опубликования имевшегося у него куда более обстоятельного материала. Колби же был решительно настроен не допустить этого. Дело в том, что после провала первой попытки эксперты ЦРУ убедили Колби, что «Гломар» может поднять и оставшуюся часть подлодки. Корабль уже переоборудовали, и вторая попытка была намечена на лето 1975 года.

Колби полагал, что если шум, поднятый «Лос-Анджелес таймс», быстро утихнет, то в Советском Союзе и не заметят этой публикации. Но если она привлечет внимание или Херш выступит с более подробными данными, да еще укажет фактическое место нахождения утонувшей советской лодки, то ему, Колби, придется остановить операцию и его агентство потерпит очередное фиаско.

ЦРУ немедленно послало двух агентов к редактору газеты «Лос-Анджелес таймс». Они заявили редактору, что операция «Дженнифер» еще не завершена и публикация в газете помешает ЦРУ извлечь из нее очевидные выгоды для США. Агенты не сказали, что первая попытка уже провалилась. Но редактор и не задавал много вопросов. Он согласился спрятать эту заметку на 18-й странице в следующем, дневном выпуске газеты и не печатать продолжение.

Затем уже сам Колби позвонил издателю газеты «Нью-Йорк таймс» и попросил порекомендовать Хершу не проявлять активности по поводу проекта «Дженнифер». Но это не остановило Херша. Он с новой силой стал искать дополнительные факты. Между тем другие журналисты тоже ухватились за тему о проекте «Дженнифер».