– Сначала? – прищурилась Мэнди.

– Ну да, прежде чем мы станем любовниками, – пояснил Дэн.

Она едва не свалилась с кресла.

– Осторожнее, – поддержал ее Дэн.

Руки он так и не убрал. Она была словно капкан.

Мэнди быстро обвела взглядом гостиную. Бренди ее отца творило привычные чудеса. Гости расслабились, расстегнули верхние пуговицы рубашек. Крестная Лайзы сбросила туфли и с ногами забралась на диван.

Все оживленно беседовали. Никто не обращал внимания на попавшую в ловушку Мэнди.

Ничего, обратят, когда я подниму шум!

– Любовниками мы не будем никогда! – произнесла она только для ушей Дэна.

– Почему ты так думаешь? – Вопрос был задан с искренним интересом.

Мэнди скрипнула зубами.

– Я имею право голоса или нет?

– Разумеется. – Он явно удивился.

– В таком случае, – с триумфом произнесла она, – я голосую против.

Дэн улыбнулся. Он находился так близко, что были видны лучики мелких морщинок у уголков глаз.

– Но ведь моя кампания еще даже не начиналась.

Мэнди резко встала. Пальцы Дэна на миг сильно сжали ее запястье, но потом его рука упала. Он откинулся на спинку кресла и посмотрел Мэнди в лицо. Она ответила уверенным взглядом.

– Никаких кампаний.

Дэн вновь улыбнулся, но произнес вполне серьезно:

– Боюсь, что это решение остается за мной.

Мэнди вздрогнула, и улыбка Макгриди стала еще шире.

– Обычно они исполняли твои капризы, верно? Те парни, которым ты кружила голову.

Она не нашлась с ответом.

– Вижу, общение с взрослым человеком – новый опыт для тебя.

Он не прикасался к Мэнди, да в этом и не было необходимости. Она и так смотрела на него во все глаза.

Вернулась Эстер, неся маленькую коробочку. Дэн поднялся, и она вручила ему запонки, которые он положил в карман.

– Спасибо. До завтра. – Кивнув обеим дамам, он удалился.

– Какой приятный человек! – произнесла Эстер.

Мэнди демонстративно промолчала.

Утром не было времени думать ни о чем, кроме предстоящего венчания.

– Мне казалось, что, если мы поженимся в деревне, все пройдет очень спокойно, – жаловалась Лайза, сидя у себя в комнате.

Ее волосы были красиво уложены парикмахером, который напоследок закрепил на ее голове фату с золотым венчиком. Лайза осталась в свадебном головном уборе, но в клетчатой шерстяной рубашке и выцветших голубых джинсах. Она явно нервничала и была очень бледной.

– Без суматохи в таком деле не обходится, – сказала Мэнди, которой уже не раз доводилось выступать в роли подружки невесты. – Двести гостей или две тысячи – все равно. Неизменно присутствует следующее: невеста на грани паники, сказочное свадебное платье и женщина, которая вот-вот станет тещей.

Лайза покачала головой.

– Эстер будет великолепна.

– Бесспорно. А сейчас выпей кофе и сосредоточься на предстоящем медовом месяце, – посоветовала Мэнди.

Однако при упоминании о кофе Лайзу передернуло.

– Ладно, как хочешь, – удивленно произнесла Мэнди. – А я выпью чашечку, ведь потом некогда будет.

Лайза тоже решила спуститься в кухню. Гам в поте лица трудились трое местных поваров. И, разумеется, здесь же находилась Эстер, которая кружила вокруг них, как присматривающая за стадом овчарка.

– Успокойся, Эстер, – не выдержала Мэнди. – Эти люди знают, что делают. Лучше займись чем-нибудь полезным. – Дождавшись, пока Эстер удалится, она повернулась к сестре. – Когда я буду выходить замуж, близко ее не подпущу к организации свадьбы. Лайза? Куда ты?

Не отвечая, Лайза опрометью скрылась в туалете, из-за двери которого тотчас раздался ужасный звук. Мэнди опешила.

– Лайза?

Спустя пару минут та вышла, показавшись сестре еще бледнее, чем прежде. Сдвинувшийся набок венчик придавал ей вид этакой подвыпившей дамочки.

– Что ты? Разве можно так нервничать! – воскликнула Мэнди.

Сбегав к холодильнику, она откупорила бутылку минеральной воды и подала Лайзе полный стакан.

– Спасибо, – выдавила та.

Мэнди решила взять дело в свои руки.

– Сделаем так: сейчас ты поднимешься к себе и постараешься заснуть. – Она взглянула на наручные часы. – У тебя есть час и пятнадцать минут. К алтарю успеешь.

– Но моя прическа…

– Не беда. Я видела, что делал парикмахер. Все поправим. Приляг и ни о чем не беспокойся, я тебя разбужу.

Они вернулись наверх и разошлись по своим комнатам. Мэнди решила воспользоваться свободным временем, чтобы спокойно переодеться.

Облачившись в розовое платье, она взяла щетку для волос, пригладила чересчур круто завивавшиеся кудри и закрепила их с одной стороны у виска брильянтовой заколкой, которую подарил отец, когда ей исполнилось восемнадцать лет.

Ну просто олицетворение красоты и невинности! – улыбнулась Мэнди своему зеркальному отражению. Такой и оставайся.

Однако проблема заключалась в том, что внутренние ощущения Мэнди не соответствовали тому, как она выглядела. Дэн Макгриди привел ее в смятение. Мэнди очень сожалела, что вчера не дала ему полной и недвусмысленной отставки. Его присутствие пробуждало в ней нежелательные эмоции. Она никогда не думала, что будет следовать за Лайзой по церковному проходу с непреодолимым желанием дать в глаз мистеру Макгриди.

Милая и невинная, подумала Мэнди. Уж это точно – милая!

Она приготовила букеты, вновь изгнала Эстер из кухни и вернулась наверх, чтобы разбудить Лайзу. Следующие сорок минут Мэнди только тем и занималась, что бегала вверх-вниз по лестнице, выглядывала во двор, проверяя готовность автомобилей, и докладывала отцу о том1, как продвигаются дела у невесты.

Наконец бесчисленные пуговицы на платье Лайзы были застегнуты, и Мэнди в последний раз поправила на ней фату.

– Готова?

– Да. – Глаза Лайзы сияли. Короткий отдых явно пошел ей на пользу.

Мэнди обняла сестру.

– Ты просто обворожительна!

– Счастье украшает женщину лучше любой косметики. А я сейчас на седьмом небе от счастья!

Так как Мэнди была единственной подружкой невесты, то ехать в церковь ей пришлось в одиночестве. Она воспользовалась этой возможностью, чтобы прийти в себя. Ей не хотелось, чтобы во время венчания по ее щекам покатились сентиментальные слезы.

Впрочем, Мэнди напрасно волновалась. Ей просто некогда было вдаваться в сантименты. Свадебную церемонию не репетировали, поэтому Мэнди пришлось постоянно быть начеку. Она то поправляла подол платья Лайзы, то держала ее цветы, то помогала еще в каких-то мелочах. А потом появилась чья-то маленькая дочурка, которой захотелось присоединиться к свадебной процессии. Так что проливать слезы Мэнди не пришлось.

Но была одна минутка…

Жених и невеста произнесли положенные клятвы, надели друг другу кольца, затем Лайза взглянула на своего новоиспеченного супруга. Сегодня он был красив, как никогда. Его черные как смоль волосы переливались в радужном свете, льющемся внутрь церкви сквозь цветные витражи. Когда Мэнди увидела, как он смотрит на Лайзу – будто не веря, что это сокровище отныне действительно принадлежит ему, – ее сердце словно сжала чья-то ледяная рука.

Тут грянул орган, и на минуту для Мэнди исчезло все окружающее: и украшенная цветами церковь, и священник, и чинно сидящие на скамьях гости. До этой минуты Мэнди держалась, но сейчас все ее притворство куда-то подевалось. Никогда в жизни она не испытывала столь промозглого одиночества. Тед выглядел таким гордым…

К счастью, Мэнди быстро удалось взять себя в руки. Она улыбнулась и с этого мгновения стала душой общества.

Мэнди рассмеялась, когда на выходе из церкви порыв ветра швырнул ей в лицо золотистые кудри. Затем расхохоталась еще сильнее, поскользнувшись на влажных после дождика ступенях. Чтобы не упасть, она схватилась за руку свидетеля со стороны жениха. Потом фату Лайзы раздуло ветром, превратив в подобие воздушного шара, и справляться с этим пришлось, конечно, Мэнди. Причем, воюя с вышедшими из подчинения кружевами, она не забывала строить смешные рожицы перед фотокамерами.