Через секунду она проснулась, дрожа от страсти, готовая зарыдать оттого, что этот сон кончился.

Был уже полдень. Она встала, умылась и уселась в кухне с чашкой кофе. Чем скорее я выйду на работу, тем лучше, мрачно думала Луиз. По крайней мере, когда я занята, нет времени мечтать о Закари Уэсте.

Было очень холодно, и она вся продрогла, пока шла от машины к ресторану, где ее ждал отец. Несколько снежинок опустилось ей на волосы и пальто. Она обрадовалась, когда вошла внутрь и волна теплого воздуха окатила ее.

В баре было полно народу. Отец подал ей знак рукой. Сняв пальто, она протянула его официанту, который оказался поблизости. У отца было утомленное, морщинистое лицо. После несчастного случая он сильно сдал.

Поэтому Луиз изобразила бодрую улыбку, подходя к нему.

– Привет, папа. Прошу прощения, что опоздала – очень напряженное движение. Что пьешь?.. Нет, я не хочу этого, мне, пожалуйста, белого вина.

Официант не спеша отнес ее пальто в крошечную раздевалку, прежде чем подать бокал. Луиз откинулась в кожаном кресле, изучая меню.

– Погода ужасная, правда? Пальцы посинели от холода, – заметила она, просматривая перечень блюд. – День, подходящий для супа. Потом я закажу лососину. А что будешь есть ты, папа?

– О, мне все равно! То же, что и ты, – сказал он безо всякого интереса.

Луиз внимательно посмотрела на него.

– Как ты, папа?

– Чудесно, – неуверенно произнес он. Она вздохнула.

– А Ноэль? Как она?

– Вся в делах. – Морщины на его лице углубились. – Она умеет заниматься бизнесом, Луиз. Находит в этом удовольствие. Когда-то и я был полон такого же энтузиазма, но сейчас это прошло.

Гарри Гилби вздохнул.

Вернулся официант, чтобы принять заказ, предложил карту вин. Отец просмотрел ее и заказал одно из своих любимых – французское.

Наконец он заговорил о продаже фабрики.

– Это предложение поступило от одной фирмы. Возможно, ничего лучшего не будет. Во всяком случае, при существующем положении в экономике. А это наличные деньги, которыми я смог бы расплатиться с Уэстом.

– Может быть, разумнее подождать, пока все прояснится? Возможно, ты найдешь лучшего покупателя.

– Не похоже.

– Папа, ты просто пораженец. Я действительно думаю, что тебе следует посоветоваться с Ноэль и с бухгалтерами, прежде чем принимать какое-либо решение. Есть еще и другой момент. Если ты назначишь за фабрику более высокую цену и не будешь продавать ее сейчас, потом, когда дело дойдет до суда, о ее стоимости сложится более благоприятное впечатление.

Гарри Гилби пристально посмотрел на дочь, потом засмеялся. Его лицо слегка прояснилось.

– Ты очень практична. Жаль, что ты стала медицинской сестрой, а не занялась бизнесом. Она неуверенно покачала головой.

– Ты никогда не говорил мне, что хочешь этого. Когда я собралась посвятить себя медицине, ты одобрил мое решение.

– Это чудесная профессия, дорогая. Не беспокойся. Я действительно не рассчитывал на то, что ты будешь работать вместе со мной.

Слабая улыбка тронула его губы.

– Я придерживаюсь, наверное, старомодного мнения, что женщинам не следует идти в бизнес. Но надеялся, что ты выйдешь замуж за кого-нибудь, кто будет работать в моей фирме. Я много узнал, особенно после того, как женился на Ноэль. Как секретарь она была выше всяких похвал, но, став моей женой, совершенно переменилась. Я был слеп, Луиз. Она очень честолюбива и меркантильна.

– Да, – согласилась дочь.

Ей было очень жаль, что отец так ошибся в Ноэль. Она предпочла бы видеть его счастливым в браке, хотя никогда не любила мачеху.

Гарри Гилби добавил:

– Честно говоря, я просто цепенею при мысли, что следует рассказать ей о предложении по поводу продажи фабрики. Она превратит мою жизнь в ад, когда узнает, какие у нас финансовые трудности.

Луиз задумалась.

– Если Ноэль так хорошо разбирается в бизнесе, как ты говоришь, то она должна иметь представление о том, как обстоят дела в действительности. Раскрой карты, папа. Думаю, ты обязан это сделать. В конце концов, она твоя жена и имеет право знать правду о том, что происходит.

Весь обед они спорили по этому поводу, но наконец ей удалось убедить отца признаться во всем Ноэль.

– И будет лучше, если ты не сообщишь ей, что обсуждал это со мной, – посоветовала Луиз. Отец ответил ей слабой улыбкой.

– Без сомнения, ты права. Я даже не буду упоминать о тебе. Жаль, что вы с ней не ладите. – Он тяжело вздохнул. – Брак – сложная вещь. Нужно хорошенько подумать, дорогая, прежде чем решиться на этот шаг.

– Непременно подумаю, не беспокойся.

– Ты все еще встречается с этим врачом? Как его зовут? Дэвид?

Луиз покачала головой.

– Прости, – извинился отец, ласково глядя на нее. – Мне он понравился. Кажется, он хороший человек.

– Да, хороший. Но мне не… Это не имеет…

– Не обращай внимания, – быстро сказал Гарри Гилби, видя, что дочь расстроилась. – Однажды появится и твой принц, дорогая.

Позже, когда она уже вернулась в свою квартиру, в ее ушах все еще звучал голос отца: “Однажды появится и твой принц…»

Увы, Закари Уэст был не принцем, и уж точно не ее. Луиз очень хотелось поговорить с отцом… Хоть с кем-нибудь о том, что она чувствует, но у нее не было такой возможности. Она слушала, как отец с горечью рассказывает о Ноэль, сетует, что все еще сильно любит ее, что не уверен в ее ответных чувствах, но не вымолвила ни слова о собственных переживаниях. Луиз жалела отца, и при сложившихся обстоятельствах он был последним, с кем она могла бы поделиться своими мыслями о Закари.

Отец позвонил на следующий день, и его голос звучал на редкость жизнерадостно.

– Вчера вечером я все рассказал Ноэль. Ты была абсолютно права, дорогая. Она не удивилась.

– Я так и думала, что твоя жена имеет полное представление о том, что происходит, – сухо сказала Луиз.

– Я виню себя, что не сделал этого раньше, – продолжал Гарри Гилби. – Ноэль сказала, что подозревала о наших трудностях, поэтому-то и работала так много, чтобы вернуть фирме прежнее положение. Она думает, что мы сможем получить за фабрику больше, если нам все-таки придется ее продать.

– Я убеждена, что она права, – медленно ответила Луиз, понимая, что ей следует пересмотреть свое мнение о Ноэль.

– А это предложение она не хочет принимать. Один ее знакомый из Бирмингема владеет сетью магазинов на севере Англии. Мы поставляем ему некоторые наши изделия. И Ноэль думает, что он согласится вложить часть средств в наше предприятие, стать партнером. Он хочет расширить торговлю и заинтересован в том, чтобы стать совладельцем какого-нибудь предприятия, что сократит его расходы.

– Тебе нравится эта идея? – нахмурившись поинтересовалась Луиз.

– Знаешь, я не прочь отойти от дел. Я работал всю свою жизнь и очень устал. Настало время отдохнуть, поиграть в гольф…

– А тебе не будет скучно, папа? – с сомнением спросила его дочь.

– Мне скучно заниматься бизнесом. Если мне надоест отдыхать, я всегда смогу вернуться к делам. Но сейчас у меня впереди есть несколько чудесных лет: я еще полон сил и буду развлекаться, а не сидеть шесть дней в неделю в конторе.

– Итак, ты это делаешь не для того, чтобы расплатиться с Закари Уэстом? – спросила Луиз, почувствовав облегчение.

– Ноэль права, ты же знаешь. У меня пропал интерес к бизнесу еще до того, как мы с ней встретились. Я буду счастлив уступить свое место жене и этому человеку из Бирмингема. Собственно, всеми делами будет заниматься Ноэль, тогда как наш новый партнер будет лишь время от времени проверять, как расходуются его деньги.

– Думаю, у Ноэль все получится, – сказала Луиз.

– Я в этом уверен, – весело ответил отец.

Теперь ей стало трудно работать с Дэвидом. Хотя он был исключительно вежлив, не собирался злобствовать или грубить, но в его манерах по отношению к ней появлялась подчеркнутая холодность, что Луиз восприняла болезненно особенно потому, что окружающие видели это.