Этот эмоциональный и политизированный документ совершенно не вписывался в контекст нацистской «восточной политики». Через два дня – 14 сентября 1941 года Скородумов был арестован Гестапо с согласия германского военного командования.
(После освобождения из-под ареста Скородумов три года не участвовал ни в какой политической дятельности, демонстративно занимаясь сапожным ремеслом, а в 1944 году вступил в Русский Корпус рядовым) {{ Русский корпус… Под ред. Н.Н. Протопопова и И.Б. Иванова. – С. 431.}} .
Работу по созданию Корпуса продолжил генерал-майор Борис Александрович Штейфон. Выпускник Николаевской военной академии, он принимал участие в русско-японской и Первой мировой войнах. После октябрьского переворота вернулся на родину в Харьков, чтобы возглавить подпольную группу офицеров Генерального штаба (Харьков находился под властью местного совдепа, а затем попал под немецкую оккупацию). Штейфон помогал русским офицерам переправляться в Добровольческую армию, в сентябре 1918 года сам прибыл в ее штаб в Екатеринодаре. Вступил в командование Белозерским пехотным полком, затем занял должность начальника штаба Киевской группы войск генерал-лейтенанта Н. Э. Бредова, участвовал в знаменитом «Бредовском походе». В 1920 году был комендантом беженского лагеря в Галлиполи, откуда переехал в Болгарию, затем – в Королевство СХС. В 1920-30-е годы опубликовал серию работ по истории военного искусства: «Национальная военная доктрина», «Военный рационализм», «Оперативное искусство гражданской войны» и др. Занимался преподавательской деятельностью {{ Руыч Н.Н. Биографический справочник высших чинов Добровольческой армии… – С. 279-280.}} .
2 октября 1941 года название формируемого под началом Штейфона воинского формирования было приведено в соответствие с формулировкой, предлагавшейся Кевишем. Оно стало именоваться «Русским Охранным Корпусом». А уже 18 ноября немцы переименовали его в «Русскую Охранную Группу». Формирование находилось в подчинении германскому Хозяйственному Управлению в Сербии, во главе которого стоял группенфюрер СС Нейхгаузен. Кадрами для формирования служили ветераны Русской Императорской и Белых армий и эмигрантская молодежь. Формирование производилось по мобилизационному принципу, но было и немало добровольцев. В марте 1942 года начальник III («болгарского») Отдела РОВС генерал-лейтенант Ф. Ф. Абрамов объявил сборы для отправки людей в Сербию. Этот призыв был также поддержан руководителями Болгарского отдела скаутской Национальной Организации Российских Разведчиков. Члены этих организаций поодиночке и группами стали отправляться по месту назначения {{ Потешный. — февраль-март 1942. — № 25-26, — С. 25.}} . Циркуляры о наборе добровольцев рассылались по русским военным организациям в Германии, Протекторате Чехия и Моравия, Генерал-губернаторстве (Польше), Франции, Греции, Италии. Однако, число добровольцев из этих стран было невелико, так как их вербовка в пределах Германии и Западной Европы немецкими властями не была разрешена. Вместе с тем, существует информация, что к двухлетней годовщине выхода приказа о формировании Отдельного Русского Корпуса (12 сентября 1943), в нем служили русские эмигранты из 14 европейских стран {{ ГАРФ. — Ф. 6461, Оп. 2, Д. 18, Л. 291-293; Русское дело. — 12 сентября 1943. — № 15, — С. 3}} .
Помня судьбу Скородумова, Штейфон воздерживался от демонстративных акций, но стремился убедить немцев в необходимости изменения их «восточной политики». Он неоднократно подавал германскому командованию меморандумы, суть которых сводилась к следующему: 1) нельзя отождествлять коммунизм и советскую власть с русским народом; 2) необходимо поставить в человеческие, и даже в привилегированные, условия русских военнопленных, особенно добровольно перешедших на сторону немцев; распустить концентрационные лагеря; отменить понятие «остабайтеры»; 3) в срочном порядке приступить к формированию русской национальной армии; предоставить ей участок восточного фронта для борьбы с большевизмом; 4) создать русский представительный и организационный центр, который сформирует антикоммунистическое правительство на неподконтрольной Сталину территории России {{ Русский Корпус…Под ред. Д.П. Вертепова. – С. 18.}} .
По характеру боевых действий историю рассматриваемого воинского формирования можно разделить на три периода. С осени 1941 до весны 1944 года главной задачей являлась охрана стратегически важных объектов от посягательств партизанских отрядов. Охранные функции белоэмигранты сочетали с ответными локальными рейдами в районы дислокации партизан.
С весны 1944 до сентября 1944 года Корпус вел активные боевые действия против крупных партизанских соединений И. Б. Тито, вошедших в Сербию из Хорватии и Болгарии.
С сентября 1944 года до окончания войны Корпус находился на линии фронта и противостоял советским и болгарским войскам. В дальнейшем, не выходя из фронтовой полосы, Корпус вёл борьбу с регулярными войсками Тито.
Изначально чины Русской Охранной Группы носили униформу защитного цвета, которая изготавливалась путем переделки югославских мундиров – стоячий воротник перешивался на отложной. В начале 1942 года была введена темно-коричневая униформа аналогичного покроя. Головными уборами служили пилотки и фуражки с кокардой Русской Императорской Армии, а также чехословацкие стальные шлемы с белым «ополченским» крестом. Солдаты и офицеры носили русские погоны, соответствующие последнему званию, полученному в Русской Армии. Служебного значения погоны не имели. Звания по занимаемым ныне офицерским должностям обозначались на петлицах, а звания нижних чинов – нарукавными шевронами {{ Дробязко С.И. Вторая мировая война 1939-1945. Русская Освободительная Армия… — С. 20. }} .
Чины Охранной Группы получали паек и жалование, соответствующие нормам Вермахта. Командные посты занимали исключительно русские офицеры. Внутренний распорядок и обучение первоначально строились по уставам Русской Императорской Армии. Затем, в связи необходимостью соответствовать требованиям современной войны, Корпус перешел к уставам Красной Армии {{ Русские без отечества… — С. 153.}} .
1-й полк Охранной Группы в составе трех батальонов был сформирован к ноябрю 1941 года, 2-й – к январю 1942, 3-й – к маю 1942. Подразделения Группы несли гарнизонную службу по городам, охраняли шахты, промышленные предприятия и линии железных дорог. Отдельные батальоны и роты были рассредоточены немцами по всей территории Сербии без учета их подчиненности русским штабам полков и батальонов. Они включались в состав немецких дивизий и «боевых групп» – отрядов нештатного состава и численности. Русские батальоны и роты часто переходили из подчинения одним немецким начальникам – другим. В оперативном отношении Русская Охранная Группа была придана 65-му Корпусу Вермахта генерала Фельбера {{ Русские без отечества… — С. 154.}} .
Отношение местного населения к Охранной Группе менялось в зависимости от обстоятельств. Чины Группы подвергались остракизму со стороны сербов, симпатизировавших Советскому Союзу. Одна из прокламаций гласила: «Кто не убьёт белого русского, – тот не серб!» В тех районах, которые попадали под власть партизан Тито, а потом освобождались подразделениями Группы, отношение к ее чинам менялось {{ О жизни русской военной эмиграции в разных странах. Информационная сводка I Отдела РОВС на 1 февраля 1942 года. — ГАРФ. — Ф. 6461, Оп. 2, Д. 35, Л. 10.}} . 25 февраля 1942 года в районе Мойнович-Осечина три роты Русской Охранной Группы, совместно с четниками осуществляли крупную операция по борьбе с партизанами. (Сражение продолжалось шесть дней и закончилось успехом антикоммунистических сил) {{ Русский Корпус… Под ред. Д.П. Вертепова. – С. 61-65, 79. }} . 1-8 июля 1943 года в ходе боя по обороне моста через Дрину отряд генерал-майора В. И. Морозова будет обеспечивать эвакуацию беженцев из района, занятого коммунистами {{ Русский Корпус… Под ред. Д.П. Вертепова. – С. 138-141.}} .
30 ноября 1942 года особым распоряжением германского командования Русская Охранная Группа была включена в состав Вермахта с переименованием в Русский Охранный Корпус. Это решение явилось следствием доклада Геринга Гитлеру, в котором действия Группы получили высокую оценку {{ Русские без Отечества… — С. 154.}} .
