Новые акведуки были очень нужны Риму; существующего водоснабжения было недостаточно, хотя он обеспечивался водой лучше любого другого города мира. Мы, римляне, любим свежую воду. Рим - город бань, рыбных садков и фонтанов. Что скрывать - хотя в Риме уже было семь акведуков, богачи, добившись права подключать свои резервуары к главному водоводу, умудрились захватить большую часть общественной воды для собственного употребления - их бассейны должны были наполняться заново каждый день, а огромные сады требовали поливки,- так что многие из бедных граждан были вынуждены летом пользоваться для питья и приготовления пищи водой из Тибра, а это вредно для здоровья. Кокцей Нерва, этот добродушный старец, которого мой дядя Тиберий держал при себе в качестве доброго гения и который в конце концов покончил с собой, так вот этот Нерва, когда Тиберий назначил его инспектором акведуков, советовал ему проявить щедрость и дать городу запасы воды, соответствующие его величине; он напомнил императору, что его предок Аппий Клавдий Слепой заслужил вечную славу, проведя в Рим воду из источника в восьми милях от города, при помощи первого акведука, который так и называли - "Аппиев". Тиберий решил последовать совету Нервы, но отложил это на неопределенный срок. Так он, по своей привычке, откладывал это раз за разом, пока Нерва не умер. Тиберий почувствовал угрызения совести и послал строителей разведать, где есть источники, отвечающие правилам, которые установил знаменитый Витрувий. Правила эти следующие: источник должен бить с одинаковой силой круглый год, вода в нем должна быть чистая и свежая и не покрывать налетом трубы, находиться он должен на такой высоте над уровнем моря, чтобы при требуемом для желоба акведука напоре последний резервуар, куда попадает вода и распределяется затем при помощи труб по городу, был не ниже самых высоких городских зданий. Строителям пришлось довольно далеко удалиться от Рима, прежде чем они напали на источники, которые вполне их удовлетворили; но все же наконец они нашли их к юго-востоку от города. Два прекрасных полноводных источника под названием Голубой и Белый пробивались из земли возле тридцать восьмого дорожного столба по Сублаквейской дороге: их было можно соединить в один. Затем на сорок второй миле той же дороги, но по другую ее сторону, нашли еще один хороший источник - Новый Аниен; туда надо было подвести другой акведук, куда шла бы также вода из четвертого источника, Геркуланийского, расположенного напротив Голубого. Строители доложили Тиберию, что вода из этих четырех родников отвечает всем необходимым требованиям, чего нельзя сказать о тех ключах, которые находятся ближе. Тиберий велел представить планы двух акведуков и потребовал сметы. Но когда получил, тут же решил, что это ему не по карману, а вскоре умер.

Вступив на престол, Калигула, желая показать, что он не так скуп, как Тиберий, и его более заботят интересы Рима, сразу же начал осуществлять его проекты, кстати разработанные очень хорошо и подробно. Начал-то он прекрасно, но чем больше пустела его казна, тем трудней было продолжать, и, забрав людей с самых тяжелых участков (огромных арочных виадуков - аркада над аркадой в несколько ярусов,- которые несли воду через низины и лощины), он поставил их на более легкие места, где кюветы огибали склоны холмов или шли по ровной местности. Калигула все еще по-прежнему мог хвалиться, что работа быстро продвигается вперед - если считать пройденные мили,- а затраты были незначительными. Некоторые из виадуков, от строительства которых он увильнул, должны были достигать ста футов в высоту. Первый из них, впоследствии названный "Водопровод Клавдия", должен был тянуться на сорок шесть миль, из них десять миль - по аркадам. Второй, названный "Новый Аниен" должен был достигать пятидесяти девяти миль в длину, из них на аркадах - около пятнадцати. Поссорившись с римлянами,- когда они подняли шум в амфитеатре и он в страхе убежал из города,- Калигула воспользовался этим, чтобы вообще прекратить строительство акведуков. Он забрал всех, кто там работал, и поставил их на другие объекты, вроде постройки его храма или расчистки территории в Антии (город, где он родился и намеревался воздвигнуть новую столицу).

Поэтому мне пришлось возобновить работу, имевшую, как я считал, первостепенное значение, там, где Калигула ее бросил, а именно на наиболее трудных участках акведуков. Если вы удивляетесь, почему акведук "Новый Аниен", хотя Геркуланийский источник вливается в него совсем близко от начала акведука "Водопровод Клавдия", должен был сделать такую большую петлю, а не быть проложенным на тех же аркадах, я вам отвечу: источник "Новый Аниен" выходит из земли на куда более высоком уровне, чем Геркуланийский, и если бы его сразу спустили к "Водопроводу Клавдия", ток воды был бы слишком стремительным. Витрувий рекомендует наклон желоба в полфута на каждые сто ярдов, и напор воды из "Нового Аниена" не позволял соединить его с "Водопроводом Клавдия" даже на высшем арочном ярусе, пока оба акведука не подошли почти к самому городу, пройдя рядом тринадцать миль. Чтобы вода не загрязнялась, желоб был покрыт крышкой с отдушинами на определенных расстояниях во избежание прорыва воды. Кроме того, желоба часто перемежались большими резервуарами, где вода отстаивалась. Эти резервуары служили и другой цели - ирригации полей - и сторицей окупали себя, позволяя местным землевладельцам обрабатывать земли, которые без орошения были бы бесплодны.

Потребовалось девять лет, чтобы довести работу до конца, хотя шла она без задержки, и, когда акведуки были достроены, они вошли в число главных чудес Рима. Оба потока вступали в город через Пренестинские ворота - "Новый Аниен" сверху, "Водопровод Клавдия" снизу,- для чего пришлось построить огромную двойную аркаду над двумя главными дорогами. Конечным пунктом была высокая башня, откуда вода уходила в девяносто две башни пониже. В Риме уже было около ста шестидесяти таких башен, но мои два акведука удвоили реальный запас воды. Инспектор акведуков подсчитал, что в Рим теперь поступало количество воды, равное тому, что мы имели бы, если бы через город текла река в тридцать футов шириной и шесть футов глубиной со скоростью двадцать миль в час. Эксперты и простые римляне пришли к единодушному мнению, что вода из моих акведуков - лучшая из всех, за исключением той, что приносил Марсийский акведук, самый главный из имеющихся в Риме: он снабжал пятьдесят четыре водонапорные башни и существовал около ста семидесяти лет.

Я очень сурово наказывал безответственных людей, которые крали воду. В прежние времена, до того еще, как Агриппа взял на себя труд произвести ревизию всей системы водоснабжения (он сам построил два новых акведука; один, на левом берегу Тибра, пролегал в основном под землей), воду чаще всего похищали, проделывая в магистрали дыры или подкупая для этого сторожей, причем так, что повреждение казалось случайным,- в Риме был закон, дававший людям право пользоваться при протечке даровой водой. В последнее время горожане снова вернулись к этой практике. Я реорганизовал корпус людей, обслуживающих акведуки, и отдал приказ, чтобы все протечки немедленно ликвидировали. Но появился еще один вид воровства. Были трубы, ведущие от центральной магистрали к частным напорным башням, построенным на деньги, собранные среди зажиточных семей или кланов. Делались они из свинца и имели стандартный размер, чтобы, когда они лежат горизонтально, через них из центральной трубы могло вытечь лишь определенное количество воды. Но, расширяя трубы шестами - ведь свинец очень податливый металл,- а затем меняя их наклон, люди увеличивали ток воды. Иногда более могущественные и дерзкие кланы заменяли эти трубы собственными. Я твердо решил это прекратить. Я велел отлить трубы из бронзы, поставить на них казенное клеймо и так соединить с центральной магистралью, чтобы их нельзя было сдвинуть, не сломав; я также приказал своим инспекторам регулярно посещать водонапорные башни, чтобы проверить, все ли там в порядке.