— Не спрашивай.

— Я буду раздеваться и думать о тебе. Потом, когда на мне не останется ничего, я обнаженная лягу в постель — и буду думать о тебе. Буду долго лежать без сна. И думать, думать о тебе.

Она замолчала. Я тоже тупо молчал.

Больше Энн не сказала ни слова. Секунда, и она, выскользнув из машины, бесшумно прикрыла за собой дверь. Я слышал легкое цоканье ее каблучков, когда она бежала по дорожке к дому. Хлопнула дверь.

Я еще немного посидел, потом со вздохом завел машину, развернулся и поехал в город.

Джозеф Борден почти сразу ответил на мой звонок. Без обиняков я сообщил, что я частный детектив, но о цели своего звонка до конца так и не сказал. Лишь договорился о встрече у него дома.

На вид это был кроткий человек среднего роста, с волнистыми каштановыми волосами и безмятежным взглядом голубых глаз. Крошечные усики тонкой линией змеились под длинным, похожим на клюв, носом. На нем был хорошего покроя коричневый костюм, тонкая золотая цепочка пряталась в жилетном кармане. Он сам распахнул передо мной дверь и приветливо кивнул:

— Вы мистер Логан?

— Совершенно верно, мистер Борден.

— Прошу вас, входите.

Он вежливо посторонился, пропуская меня в дом. Потом указал рукой на нечто, похожее на бред модерниста и лишь отдаленно напоминающее стул. Тем не менее это и в самом деле оказался стул, причем неожиданно удобный, что я отметил с некоторым удивлением. Оглядевшись по сторонам, я заметил, что гостиная представляет собой какую-то мешанину из кривых линий и углов самой разнообразной формы. Как ни странно, в целом все было довольно приятно для глаз. Половину стены занимали книжные полки, которые гнулись под тяжестью пухлых томиков в мятых разноцветных обложках.

Борден удобно устроился напротив меня в таком же невероятном сооружении, похожем на китайскую головоломку, и добродушно поинтересовался:

— Чем могу помочь, мистер Логан?

— Если не ошибаюсь, вы профессиональный гипнотизер, не так ли?

— Да, это в самом деле так. — Он молча ждал продолжения.

— Не откажите мне в любезности описать в общих чертах, чем вы занимаетесь, мистер Борден.

— Да ради Бога! В основном я читаю лекции и устраиваю нечто вроде публичных, а иногда и частных показов возможностей гипноза.

— Именно поэтому я и пришел к вам. Если не ошибаюсь, в прошлую субботу вы устраивали нечто подобное в доме мистера и миссис Уэзер, не так ли?

— Совершенно верно. И могу признаться, с полным успехом. — На губах его заиграла довольная улыбка.

— Скажите, когда вы погрузили в транс самого мистера Уэзера, не приходило ли вам в голову включить в постгипнотическое внушение зрительную галлюцинацию?

Кроткие до того голубые глаза Бордена от возмущения чуть не вылезли из орбит.

— С чего вы это взяли, интересно?! Зрительные галлюцинации вообще не моя область, если хотите знать! Единственное, что я проделал с мистером Уэзером, — это ненадолго внушил ему, что он Гитлер, и заставил произнести соответствующую речь. Потом я в течение всего вечера сделал всего одно внушение. Когда я щелкал пальцами, он должен был крикнуть: «Где мой ночной колпак?!» — Борден вдруг улыбнулся неожиданно мягкой улыбкой. — Не правда ли, любопытный способ наглядно продемонстрировать возможности гипноза?

Я кивнул:

— А потом что?

— Мистер Уэзер смешал виски с содовой, мы с ним выпили, и я отправился домой. Кстати сказать, перед сеансом я никогда не пью. — Помолчав немного, он добавил:

— Конечно, до того как уехать, я проследил, чтобы все очнулись и все внушения были сняты. Так что на этот счет можете быть совершенно спокойны.

— Кто-нибудь поднимался наверх с мистером Уэзером, когда он отправился приготовить напитки?

— Он был так любезен, что пригласил меня взглянуть на его домашний бар, кстати сказать, все остальные его уже видели. Мне показалось, что он невероятно им гордится.

— Во-во! Ну а теперь я готов объяснить, мистер Борден, почему я задаю вам все эти вопросы. Дело в том, что с того самого дня мистер Уэзер страдает зрительными галлюцинациями, которые повторяются регулярно в одно и то же время. Ему чудится, что на плече у него попугай. И все это чертовски похоже на постгипнотическое внушение.

— Что-что?! — Похоже, такого он не ожидал. Я объяснил все поподробнее и взглянул на него выжидающе. Борден потер лоб:

— Это и в самом деле чертовски похоже на гипноз. Но, уверяю вас, мистер Логан, это не имеет ничего общего с моим сеансом в прошлую субботу. В тот день я и не упоминал о попугае. Да если бы и упоминал, поверьте, я слишком опытный гипнотизер и просто не мог не позаботиться о том, чтобы в мозгу испытуемых не осталось и следа от гипнотического внушения. — В голосе его чувствовалось раздражение.

— Понятно. Тогда еще один вопрос, мистер Борден. Расскажите в двух словах, что включал в себя ваш сеанс? Он послушно кивнул:

— С удовольствием, если это вам поможет. Вначале я прочел всем собравшимся, а было их, если не ошибаюсь, восемь человек, небольшую лекцию. Так сказать, в качестве общего ознакомления с предметом. Туда входили и указания, которые они должны были выполнить прежде, чем я погружу их в транс. Затем я продемонстрировал им два-три удачных случая гипноза и перешел к демонстрации группового внушения.

Я перебил его:

— То есть вы хотите сказать, что попытались одновременно подвергнуть гипнозу восемь человек? — Он кивнул, и я продолжал:

— А что, если бы они, все восемь, погрузились в транс одновременно?

— При таком количестве людей, мистер Логан, это просто невозможно. — Он улыбнулся. — Но тем не менее мне удалось погрузить в глубокий транс сразу троих. При этом я пользовался разработанным еще Эндрю Салтером методом, так называемой «обратной связью». Он состоит в том, что от объекта требуется описывать вслух все, что он испытывает, а потом его собственные ощущения внушаются ему же при повторной попытке. Вот и получается так называемая «обратная связь» или, иначе говоря, своеобразная ответная реакция. Тогда мне впервые пришло в голову, что это довольно-таки значительный шаг вперед. — Он уставился в пол. — Если не ошибаюсь, этими тремя и были сам мистер Уэзер, его жена и еще одна девушка, довольно хорошенькая… Вот черт, не запомнил ее имени…

— Айла Вейчек, — подсказал я.

— Точно. Во всяком случае, я привел всех троих в состояние мгновенного гипноза, затем разбудил их и далее уже занимался с каждым в отдельности. Сделал я это для того, чтобы остальные семеро присутствующих на сеансе смогли в полной мере оценить феномен транса.

— Одну минуту, прошу вас. А что вы имеете в виду, говоря «мгновенный гипноз»?

— О, это довольно обычное явление. Пока пациент погружен в глубокий транс, ему можно передать любое внушение. К примеру, он должен мгновенно уснуть, когда будет сделан какой-то определенный знак или произнесено определенное слово или даже целая фраза. Вот смотрите. Предположим, какой-то человек, назовем его А, подвергается внушению. Я говорю ему, что он должен погрузиться в глубокий сон, как только я Щелкну пальцами и скажу: «Усни!» Потом я привожу его в себя, через некоторое время щелкаю пальцами, говорю: «Усни!» — и пациент моментально погружается в сон.

Я покачал головой:

— Насколько я понял, вы утверждаете, что можете хоть сейчас отправиться к мистеру Уэзеру или Айле Вейчек и заставить их уснуть у всех на глазах?!

— Совсем нет. Я же сказал, мистер Логан, что, прежде чем уйти, я стер в их памяти все следы внушения. И не забывайте, пять человек не подвергались одновременному внушению. Пятеро, не считая меня, мистер Логан. И чтобы повторить все это снова, мне потребовалось бы получить их согласие.

— Угу, — пробормотал я. — Все-таки мне чертовски трудно переварить все эти ваши дела. Огромное вам спасибо за информацию, мистер Борден. Это, наверное, все, что я хотел узнать.

Я украдкой бросил взгляд на часы. Семнадцать минут десятого. Я с опаской покосился на Бордена — в голове у меня все еще не укладывалось, как это обыкновенный человек может обладать подобной властью над людьми?! Проклятый попугай тоже не давал мне покоя.