Впрочем, ей показалось, что здесь имели место обе эти причины. Малдун сам был «морским котиком», и его подразделение состояло из таких же, как он, парней.

Впечатления уже переполняли Джоан до самой макушки, а ведь демонстрация боевой подготовки группы еще и не началась.

– А вот каков сценарий наших действий, – заявил Малдун после того, как дважды проверил готовность полосы препятствий. – Нас забросили с целью освобождения американской гражданки Джоан ДаКосты тридцати лет, которая работает, скажем, в посольстве США в Маниле и пока находится в полном здравии.

– Тридцати двух, – поправила Джоан. – Почти тридцати трех.

Малдун предпочел не реагировать на ее реплику:

– Ее захватил в заложники Абу Сайат, являющийся резидентом Аль-Каиды на Филиппинах. Мы определили ее местонахождение. Заложница содержится на отдаленном острове. Мы атаковали объект и ликвидировали террористов, осуществлявших охрану. После этого…

– Ликвидировали, – фыркнула Джоан. – Почему вы, военные, предпочитаете выражаться таким казенным языком? Не проще ли сказать, что вы их убили?

– Потому что мы их ликвидировали, – спокойно пояснил Малдун. – Террористы являются целью, а цель ликвидируется.

Глаза его приобрели удивительный голубой оттенок. Цвета глаз Космо за солнцезащитными очками различить не удавалось, а у Гиллигана они оказались темно-карими. У Дженка – зеленовато-синими.

Они все смотрели на Джоан, а она разглядывала их. Молодая женщина ловила себя на мысли, что все они, и особенно, наверное, жутковатый Космо, множество раз ликвидировали террористов. Впрочем, это было неотъемлемой частью их работы.

Джоан еще раз вгляделась в глаза Малдуна, пытаясь уловить в них сожаление или даже раскаяние за то, что ему приходилось так часто отнимать человеческие жизни.

Но не увидела ничего, кроме… спокойствия и уверенности. И еще она заметила, что предстоящее мероприятие его развлекает. Джоан могла поклясться, что она очень нравится лейтенанту. Судя по всему, его не очень расстроило ее отношение к совершенным ими убийствам. Ему не требовалось ни ее порицание, ни одобрение. Малдун выглядел полностью уверенным в своей правоте.

В его самоуверенности крылась какая-то особая привлекательность, и Джоан поспешила отвернуться, чтобы не демонстрировать свои чувства.

– Простите, – тут же извинилась она. – Я вас слушаю.

– Мы ликвидировали, – он на секунду взглянул ей в глаза и спокойно продолжал, – террористов в непосредственной близости от здания, где удерживалась заложница, но по данным разведки нам стало известно, что потенциальный враг присутствует на всем острове в большом количестве. Если станет известно, что мы пробрались сюда, то может начаться третья мировая война. Вот почему мы не можем воспользоваться вертолетом для экстракции. – Он выждал секунду и пояснил. – Экстракция означает вывод сил и заложников с места действий после окончания операции.

– А внедрение означает начало операции. Вы мне уже это объясняли, – напомнила Джоан. – Я, как правило, запоминаю все термины с первого раза, когда мне предлагается совершенно новая информация. Продолжайте, пожалуйста.

– Самый безопасный и быстрый путь с острова – это пробраться незамеченными в гавань и плыть, – сообщил Малдун. – В порту стоит французское грузовое судно, готовое отчалить. Они знают о том, что мы должны попасть к ним на корабль, а потому укрепили на правом борту грузовую сеть, примерно такую же, какая имеется тут у нас. Правый борт повернут к морю, поэтому мы можем взобраться вверх по сети, не привлекая к себе постороннего внимания. Вопросы есть?

– А как вы скорректируете подобный план действий, если ваша заложница вдруг объявит вам, что совершенно не умеет плавать? – поинтересовалась Джоан.

– Пока лейтенант Малдун остается рядом с вами, вам и не нужно уметь плавать, – усмехнулся Дженк. – Вам только нужно держаться за него.

– Да, но что, если эта заложница панически боится глубины, вообще относится к ней неадекватно и не в состоянии даже, скажем, спокойно плыть на лодке? – не отступала Джоан.

– Вы про себя говорите? – удивился Малдун.

– Нет, я люблю кататься на лодках. Что касается моря, то у меня тут только одна патология. Я боюсь, что меня насильно заставят переодеться в бикини. Мне больше подойдет, наверное, чехол от танка. – Джоан действительно любила плавать, правда, плаванием это назвать трудно, но она отлично освоила стиль «по-собачьи», хотя опасалась попадания воды в уши. Она легко простужалась, и болезнь зачастую давала осложнения на уши. – Я просто спросила: «А что, если»…

– Скорее всего, информация о серьезных фобиях будет включена в досье, которое составляется сразу после похищения человека и удержания его в качестве заложника, – продолжил свои объяснения лейтенант, после чего повернулся к Дженку. – У нас имеется досье Джоан?

Женщина тоже повернулась к Дженкинсу, пока еще не совсем понимая, что Малдун у него потребовал.

Невысокий «морской котик» уже протягивал Малдуну папку. Досье. Ее личное дело. Вот черт! Интересно, что внутри этой папки?

– А вот и ваше досье, – подтвердил ее предположения Малдун. – Здесь собрана вся необходимая информация о вас и ваших ближайших родственниках. Ну, такие общие сведения, как: где вы жили на протяжении всей своей жизни, где учились и так далее. Сведения о состоянии вашего здоровья. Кроме того, тут наряду с фотографиями имеются данные о вашем весе, росте, размерах одежды и обуви и прочее. Дело в том, что заложников не всегда находят в добром здравии и зачастую они не могут даже назвать свои имя и фамилию. Бывают случаи, когда их обнаруживают в таком изувеченном состоянии, что даже фотографии не сильно помогают их идентифицировать. Поэтому в досье каждого человека обязательно имеется список особых примет. – Он улыбнулся. – Вот, например, вы пять лет тому назад сделали себе татуировку…

– Что за черт! – Джоан выхватила папку у него из рук. – Дайте-ка я сама посмотрю.

Она обнаружила не только три отвратительных фотографии себя самой (из которых только одна была еще туда-сюда), но и подробный перечень ее физических данных. Здесь упоминалось даже о том, что каждое ухо у нее было проколото в двух местах. И разумеется, тут же говорилось о татуировке. Джоан действительно давным-давно сделала себе на левом бедре маленькую розочку.

– Боже мой, вы меня просто смутили. В моем досье есть даже татуировка, но ничего не сказано о моих личных способностях и, например, писательских талантах. Ну и о чем это все говорит?

Дженк пролистал пару страниц и ткнул пальцем:

– Вот тут сказано все о ваших достижениях за время учебы в колледже. Прилагается полный список оценок. Кстати, они почти такие же высокие, как у меня.

Малдун строго посмотрел на подчиненного, и тот тут же убрал со страницы свой палец, как будто его хлопнули по руке.

– Это не совсем обычное досье, – пояснил Малдун. – Здесь указаны лишь те немногие данные, которые помогут нам идентифицировать вас и доставить в безопасное место. Если бы у нас имелось больше времени, мы собрали бы о вас куда более подробную информацию. – Он улыбнулся. – Может быть, раздобыли бы даже образец вашего почерка. Но пока что сведений, приведенных вот здесь, нам будет вполне достаточно. Особенно этих – параметров вашего тела.

– Простите, чего? – Он что, решил пошутить? Этого Джоан не могла сказать наверняка, поскольку Малдун опять улыбнулся. Если да, то шутка получилась неостроумной. Но сейчас Малдун смотрел не на нее, а куда-то мимо, и Джоан инстинктивно повернулась.

– А вот и ваш новый гардероб, – сообщил Малдун. Дженк держал в руках пару высоких ботинок, а Гиллиган – что-то напоминающее спортивный комбинезон коричнево-зеленой камуфляжной расцветки. Джоан вспомнила, что одежда именно с таким рисунком предназначена для джунглей.

– Итак, мы вышибаем ногами двери и спасаем вас, – неожиданно очень серьезно произнес Малдун. – Мы готовы увидеть вас в любом состоянии. Возможно, вас так сильно избили, что вы уже не в состоянии самостоятельно передвигаться. В таком случае мы окажем вам необходимую помощь и понесем на руках. Мы можем увидеть вас обнаженной и закованной в наручники где-нибудь в углу комнаты. Тогда мы снимем их и прикроем вас. Может случиться и так – на это мы больше всего надеемся – что физически вы окажетесь целы и невредимы, но при этом в юбке и на высоких каблуках, вот как сейчас. Я не знаю, как обстоит дело у вас, но лично у меня никогда не получалось быстро бегать на каблуках.