Арлиан поведал ей о том, как они поджигали стены, чтобы уничтожить яд, и внимательный интерес, сдобренный улыбками, сменился на лице Тирии едва сдерживаемым потрясением.

— Знаете, насколько мне известно, — сказала она, — в определенных кругах яд дракона стоит триста дукатов за одну каплю.

— Да, я слышал, — улыбаясь, ответил Арлиан, прекрасно понимая, что ведет себя жестоко.

Ведь эта молодая женщина, почти девочка, стала наемным убийцей, забыла о морали и поставила на карту свою жизнь ради возможности получить такую каплю.

— Говорят, даже одной капли, смешанной с кровью человека, достаточно, чтобы стать обладателем сердца дракона.

— Да, так говорят, — согласился с ней Арлиан. — Однако по своему собственному опыту могу сказать, что яда, смешанного с кровью моего деда, было больше, чем одна капля. Яд сжег всю кожу с его лица и разъел левый глаз до самой глазницы и только потом попал мне в рот.

Неожиданно побледнев, Тирия с трудом сглотнула и положила на стол вилку.

— О, прошу меня простить! — вскричал Арлиан, испытывая одновременно мстительное удовольствие и истинное раскаяние. — О таких вещах не следует говорить во время ужина с прекрасной дамой! Мы должны рассуждать о жизни и красоте, а не о смерти и разложении.

— Да, — ответила Тирия и посмотрела на рыбу, которая лежала у нее на тарелке. Вилку она так и не взяла.

— Давайте больше не будем говорить о мерзких тварях и их отвратительных слугах — людях, которые вынашивают детенышей своих хозяев-драконов. Наверняка вас смогут заинтересовать гораздо более приятные вещи.

— Но не все из них отвратительны, — запротестовала Тирия, не поднимая глаз от тарелки и не встречаясь с Арлианом взглядом. — Я… мне довелось познакомиться с обладательницей сердца дракона в Гэллоуз-Хилл, и она показалась мне совершенно очаровательной особой — и, разумеется, разве вы сами не вынашиваете будущего дракона, пусть и против своей воли?

— Да, мне выпала такая позорная участь, — не стал спорить Арлиан. — Мне стыдно, что я еще не воспользовался чудесным мастерством аритеянских волшебников, чтобы очистить свое тело от скверны, однако я пользуюсь преимуществами, которые дает мне сердце дракона, ради продолжения войны с мерзкими тварями. Когда я пойму, что война может успешно продолжаться и без этого — или когда она закончится и все драконы будут уничтожены, — я непременно отдам себя в руки моих волшебников.

— Но вы нисколько не отвратительны и в вас нет ни капли скверны, милорд!

— Вы его плохо знаете, — пробормотал Ворон, засунув в рот кусок хлеба.

— Подумайте о тех преимуществах, которые дает вам сердце дракона! Жизнь гораздо более долгая, чем у нас, смертных, да еще защита от ядов и болезней…

— Неспособность иметь детей и постепенное охлаждение, нет, смерть всех чувств…

— …и еще исключительное, почти нечеловеческое обаяние… знаете, я с трудом сдерживаюсь, чтобы не броситься в ваши объятия! А кроме того, говорят, что обладатели сердца дракона сильнее и реакции у них лучше, чем у обычных людей. И они наделены даром к колдовству…

— Колдовство требует глубокого изучения и практики, не более того, — заметил Арлиан. — Что же до остального, не могу уверенно утверждать, что это правда, однако считаю, что все перечисленное вами — недостаточная награда за то, что в твоем сердце развивается чудовище.

— Чудовище, которое появится на свет лишь через тысячу лет!

— Рано или поздно тысяча лет пройдет, а я с большим удовольствием оставил бы будущему что-нибудь более ценное, чем злобного дракона.

— Мне даже представить себе трудно, каким будет мир через тысячу лет!

— И тем не менее эта тысяча лет пройдет.

— А что, если через девятьсот лет обладатель сердца дракона отдаст себя в руки аритеянских волшебников? Разве не прекрасно прожить так долго в нашем чудесном мире, а потом уничтожить чудовище до того, как оно появится на свет и начнет причинять вред людям?

— Возможно. Я не знаю. А еще мне неизвестно, сохранится ли знание об аритеянских ритуалах за столько времени. Думаю, Общество Дракона позаботится о том, чтобы убить всех аритеянских волшебников, живущих в Землях Людей.

Очень опасный поворот разговора, в особенности учитывая, зачем Тирия прибыла в Мэнфорт. Она искоса посмотрела на Арлиана, но потом, видимо, решила, что это всего лишь совпадение.

— Ну а если они и в самом деле будут убиты? — спросила она. — Наверняка в Аритейне можно найти других.

— Которые, вне всякого сомнения, с радостью приедут сюда, — заявил Ворон. — Подумаешь, дело большое, ну, прикончили их предшественников — и что из того?

Тирия метнула в него сердитый взгляд, Ворон замолчал, а она снова посмотрела на Арлиана.

— Разве они откажутся сюда приехать, — спросила она, — если им хорошо заплатят и объяснят, зачем нужны их услуги?

— Вы правы, среди огромного населения всегда найдутся дураки, уверенные, что им удастся сделать то, что не получилось у других, — согласился с ней Арлиан. — Но Аритейн маленькая страна, не каждый ее житель является волшебником, и не каждый волшебник знаком с ритуалом очищения. Со временем его секрет может быть утерян.

— Вы действительно так думаете? — встревоженно спросила Тирия.

Арлиан, не донеся вилку до рта, несколько мгновений внимательно смотрел на нее.

Совершенно очевидно, Тирия собиралась сделать именно так, как говорила: получить чудодейственный эликсир, прожить девятьсот лет, наслаждаясь жизнью, а затем снова стать самым обычным человеком, очистив свою кровь и прикончив детеныша дракона. Ее, похоже, не слишком беспокоило, что за свой приз придется заплатить кровью аритеян, а не золотом, в остальном же…

Тирию нисколько не волновало и то, что она лишится возможности иметь детей и постепенно станет холодной и расчетливой, забыв о человеческих чувствах, однако его это не удивило. Арлиан уже множество раз в прошлом встречался с подобным отношением. Многие люди просто не верят в то, что их восприятие мира будет медленно притупляться, а пожертвовать еще не рожденными детьми и вовсе просто.

— Надеюсь, вы понимаете, — сказал он, — что драконы совсем не благосклонно относятся к убийству своих детенышей?

— Конечно, — заявила Тирия. — Но что они могут сделать?

— Совсем немного, — ответил Ворон.

— Нас ведь защитит ваше обсидиановое оружие, — продолжала Тирия, не обращая внимания на управляющего.

Арлиан положил в рот кусочек рыбы, старательно его прожевал, потом проглотил.

— У драконов, несмотря на то что они очень древние существа, — сказал он, — впереди полно времени, чтобы найти способ справиться с нашей защитой и сберечь свое потомство.

— А у нас впереди века, чтобы найти ответы на все их происки. Знаете, лорд Обсидиан, по-моему, вы недооцениваете людей.

— Скорее, думаю, вы забываете о том, что драконам служат люди, а они не менее умны, чем аритеянские волшебники и те, кому удастся найти новый способ сделать обладателя сердца дракона обычным человеком.

— Нет, я…

Тирия замолчала, сообразив, что как раз и относится к числу таких людей. Арлиан улыбнулся ей.

— Тысячу лет назад, в самом начале восстания против правления драконов и первой войны с драконами, существовала группа людей, знавших тайну воспроизводства драконов, они решили покончить с чудовищами простым способом — уничтожить всех обладателей сердца дракона, — сказал он. — Они называли себя Орденом Дракона и не знали, каким способом можно прикончить чудовище — тайна обсидиана была открыта лишь четверть века спустя, — но обладателей сердца дракона они могли убить без проблем, что и делали в надежде, что их будущие потомки освободятся от своих мерзких хозяев. В результате и начались Войны Людей с Драконами, и мерзкие твари создавали новых обладателей сердца дракона быстрее, чем Орден их уничтожал.

— Что? — удивленно спросила Тирия. — Я не знала.

— Конечно, не знали, — заявил Арлиан. — Существование Ордена хранилось в тайне. Если бы все знали о нем и о том, что делали его члены, обладателям сердца дракона пришлось бы прятаться или вступить в сражение. А если бы стал известен секрет воспроизводства чудовищ, от желающих выпить эликсир из их яда и человеческой крови не было бы отбоя. Они бы с радостью отдали все, чтобы получить жизнь длиной в тысячу лет.