– Мы с Маргарет стараемся оградить тебя от ненужных осложнений, Хелен! – сказал с укором Мартин. – Хорошо, забудь об Уэльсе! Я поеду туда сам, если понадобится. Но все же подумай, правильно ли ты поступаешь. Ты можешь попасть в беду. Ведь я предупреждал тебя о репутации Дэна еще до его приезда! Говорил, какие о нем ходят слухи. Или ты забыла?

– Я все помню, – спокойно сказала Хелен. – Но я с ним счастлива, Мартин. Может быть, хватит об этом?

Мартин мрачно кивнул, и Хелен поспешно вышла из кабинета. Две дружеские беседы, проникнутые заботой о ее будущем, за один день! Не слишком ли много? Переселяясь к Дэну, она не задумывалась над тем, чем все это закончится, захваченная сильным чувством. Но с каждым новым днем неумолимо приближался момент их разлуки, и ей невольно становилось грустно при одной лишь мысли об этом. Она знала о его бурном прошлом, но не придавала этому значения. Ей просто было хорошо с Дэном. А все печали пусть подождут до его отъезда!

В последнее время Каролина стала необычайно молчаливой и задумчивой. Виолетта всерьез обеспокоилась ее состоянием, ухудшающимся с каждым днем. С девочкой творилось что-то неладное. Она все больше впадала в хандру и вела себя отчужденно. Порой от ее остекленелого взгляда у Виолетты мурашки бежали по коже. Мириться с этим она не собиралась: не такая у нее натура.

– Послушай, Каролина, – сказала однажды она. – Что с тобой происходит? Если я тому виной, давай выясним это сейчас же!

– Все нормально, – каким-то деревянным голосом ответила Каролина.

– Ты сильно изменилась, я же все замечаю. Что тебя гложет?

– Разве? – Каролина холодно посмотрела на нее, и у Виолетты по спине пробежал знакомый холодок.

– Тебе это не хуже меня известно! – выпалила она, впервые теряя терпение.

– Я не знаю, какой я казалась окружающим раньше, – натянуто улыбнулась Каролина. – Откуда мне знать, какое впечатление на людей я произвожу теперь? – И раздраженно пожав плечами, она пошла прочь.

– Вот что я тебе скажу, милочка! – сердито нахмурилась Виолетта. – я думала, мы с тобой подруги. Но вижу, что я заблуждалась. Можешь поделиться со мной своими заботами, если хочешь, можешь оставить их при себе, но впредь знай: когда я разговариваю с тобой, не фыркай и не поворачивайся ко мне спиной. И будь полюбезнее с покупателями, дорогая!

Каролина медленно обернулась и уставилась на Виолетту так, словно впервые видела ее.

– Хочешь избавиться от меня? – спросила наконец она.

– Надеюсь, что до этого дело не дойдет! – ответила Виолетта.

– Я тоже так полагаю, потому что мне здесь нравится работать, – почти прошептала Каролина, и Виолетта оцепенела от ужаса, охватившего ее. У нее даже перехватило дыхание.

К счастью, в магазин вошел покупатель, и Виолетта смогла перевести дух; теперь они были с этой чертовкой не одни в зале. Виолетта всегда умела постоять за себя и телосложения была далеко не хрупкого, но от Каролины исходила какая-то серьезная угроза. С этим нужно было кончать.

Незадолго до закрытия к ним заглянул Питер Садлер. Он тоже несколько изменился, стал собранней и осторожней.

– Не хочешь со мной поужинать? – спросил он у Каролины.

– Нет, – вяло ответила та, продолжая механически переставлять товары на полке с места на место.

– Но ведь будет еще не слишком поздно! – не отступал юноша. – Мы не засидимся до темноты.

– Я не боюсь темноты, – не оборачиваясь, ответила Каролина. – Но предпочитаю прогуливаться одна.

– Я мог бы подойти к магазину, когда ты закончишь работу, – стоял на своем Питер.

– Я не желаю никуда с тобой идти, ясно? – резко обернувшись, отрезала Каролина. – Я сказала «нет». Или ты оглох? И хватит надоедать мне здесь изо дня в день, я не нуждаюсь в провожатых!

Питер растерянно посмотрел на Виолетту, втянул голову в плечи и тихо вышел вон. Каролина подхватила сумочку и тоже направилась к двери.

– Куда это ты собралась, хотелось бы мне знать? – окликнула ее Виолетта.

– Домой, – на ходу бросила ей Каролина.

– Но до конца смены еще много времени! И почему ты так грубо разговаривала с постоянным покупателем? Перепугала чудесного мальчика?

– Ты так считаешь? – мертвым голосом спросила Каролина, соизволив наконец-то обернуться.

– Да, представь себе! – рявкнула на нее Виолетта. – Если ты уйдешь, я постараюсь, чтобы тебя уволили. Всему есть предел. И моему терпению тоже. Так что заруби себе на носу: если уйдешь, то можешь не приходить больше.

– В самом деле? – холодно спросила Каролина и снова направилась к выходу. – Я подумаю. Но скорее всего я все-таки вернусь, потому что меня здесь пока все устраивает.

Она вышла на улицу, провожаемая недоуменным взглядом Виолетты. Можно было позвонить миссис Райдер и заручиться ее поддержкой. Но в эту минуту Виолетте больше хотелось запереться изнутри на засов: так ей подсказывало сердце.

Она снова прокрутила в памяти слова Каролины и пришла в еще большее волнение, вспомнив, что последнюю фразу девчонка произнесла шепотом. Что же с ней творится, черт побери? Нет, определенно так дальше продолжаться не может…

Вернувшись домой после работы, Хелен услышала из прихожей, что Дэн разговаривает по телефону, и улыбнулась: ей нравился его спокойный, звучный голос с американским акцентом. Она сняла пальто, поставила чайник на плиту и пошла в гостиную, ощущая биение сердца, предвкушающего встречу с любимым мужчиной. Он всегда радовался ее появлению, словно они не виделись целую вечность, и заключал ее в объятия. Она покраснела от одной мысли о том, как заканчивалось все это – бурной постельной сценой. Дэн не позволял ей даже выпить чашку чая.

Дэн не слышал, как Хелен вошла в холл, и продолжал разговор, сидя за ореховым столиком возле окна. Хелен остановилась, решив полюбоваться им издали и послушать, о чем он говорит.

– Я все понимаю, – возражал кому-то Дэн. – Разумеется, нельзя бесконечно переносить сроки цикла лекций. Но пока еще время терпит. Мы не обсуждали никакого конкретного расписания моего турне, и я не принимаю никаких претензий. В ближайшие дни я не смогу вылететь из Лондона.

Улыбка сползла с лица Хелен: его срочно вызывают в Штаты! Радостный свет в ее душе померк.

– Хорошо, – наконец сказал Дэн, выслушав негодующего собеседника на другом конце провода. – Я подумаю, но ничего определенного не обещаю. У меня здесь очень важное дело, я не могу его бросить.

Он положил трубку, повернулся и увидел Хелен.

– Меня еще никто не величал делом, – неловко пошутила она, – пусть даже и важным.

Дэн молча встал и, с серьезным лицом сделав к ней несколько шагов, сказал:

– Ты чрезвычайное дело, Хелен! Самое серьезное из всех, которыми мне доводилось заниматься в жизни. Но подслушивать не советую: можешь услышать нечто такое, что вряд ли тебя обрадует.

– Я не подслушивала! – вспыхнула Хелен. – Я подумала, что ты слышал, как я вошла.

Дэн пристально посмотрел на нее и внезапно привлек к себе, крепко обняв. У Хелен перехватило дыхание.

– Рано или поздно, но мне все равно придется уехать домой, – негромко сказал Дэн. – И ты понимаешь это, Хелен. Моя жизнь распланирована на много месяцев вперед, я не могу нарушать обязательства. Ты меня вынудила это сказать, не сердись.

– Я все понимаю, – вздохнула Хелен. – Это для меня не секрет. Когда ты улетишь в Америку, я возобновлю свою прежнюю жизнь, так, словно судьба никогда и не сводила меня с тобой.

Это прозвучало смело, но малоубедительно. Однако Дэн воспринял ее слова всерьез: он отступил на шаг и вперил в нее гневный взгляд своих золотистых глаз, исполненных обидой.

Хелен смущенно потупилась.

– И ты сможешь забыть меня? – с дрожью в голосе спросил он. – Нацепишь на нос свои проклятые очки и начнешь все сначала?

– Полагаю, что поступлю именно так, – прошептала Хелен.

Дэн поднял двумя пальцами ее подбородок и увидел в фиалковых глазах слезы. Ему стало стыдно.