– …и в конце концов Сесил Озборн согласился, – услышала она голос мужа, когда наконец сосредоточила внимание на его словах. – Он затребовал у меня миллион баксов, но это того стоит, парень умеет поладить с актерами. Это твой первый фильм, милая, и с тобой будут работать самые лучшие профессионалы. – Слуга наполнил бокал Кертиса и незаметно удалился. Дина нервно мяла салфетку. – Что такое?

– Ничего, Кертис, я просто не думала, что это случится.

Кертис улыбнулся:

– Это случится благодаря тебе, детка. – Он вонзил нож в мясо птицы. – Ты королева диско.

– Может, я просто устала. – начала Дина.

– Конечно, ты устала, такое сумасшедшее время. Интервью, фотосессия для «Вог», да еще все эти встречи у бассейна.

Дина в шоке подняла голову. «Господи, как он догадался?» – хотелось крикнуть ей.

– А ты думаешь, я совсем тупой? – спросил Кертис, спокойно поднося бокал к губам и приподняв брови. Он отпил шампанское. – Когда ты собиралась мне сообщить?

– Прости, Кертис, мне стоило поговорить с тобой раньше, просто. это замечательная роль, именно в таком фильме я хотела бы сняться. – Кертис молчал. – Никто не знает музыку, как ты, – с жаром заговорила Дина, пытаясь подсластить пилюлю в надежде, что муж, судя по виду расстроенный, успокоится. – Музыка у тебя в крови, но кино – это совсем другой бизнес.

– Ты знаешь, почему я выбрал тебя солисткой? – спросил Кертис, пропустив мимо ушей слова жены. – Твой голос лишен индивидуальности. Лишен глубины. Индивидуальность и глубину добавил я. – У Дины сердце перевернулось, когда до нее дошел смысл сказанного. Он хотел обидеть, и ему удалось. – Никто не понимает тебя так, как я.

Дина задумалась над подтекстом – муж прямо в лицо заявил, что она себя не понимает, а так не пойдет. Теперь уже Дина рассвирепела.

– Мне предложили роль, и я согласилась.

– Да что ты? Перечитай-ка свой контракт. Детка, да ты даже в туалет не можешь сходить без моего разрешения, – тихо заметил он.

– Я найму адвоката. – Ее голос прозвучал твердо, хотя в душе она не чувствовала уверенности.

– Ты что, думаешь, белые будут сидеть и ждать, когда ты приволочешь меня в суд? Забудь, Дина. Все кончено. – Кертис резко отодвинул стул и поднялся из-за стола. – Прости, дорогая, но я не позволю этим людям руководить тобой. Они просто не справятся. Не волнуйся. Я тебя прощаю.

Дина в отчаянии опустила взгляд в тарелку. Кертис ушел. Она слышала, как закрылась дверь в его кабинет, и резкий звук вывел ее из транса. И тут же само пришло решение.

– Я не понимаю, зачем тебе это делать, – умоляющим тоном сказала мама, когда Дина позвонила ей из гримерки по личной линии.

– Мама, если ты до сих пор не поняла, то никогда не поймешь. Этот человек раздавит меня, если я не уйду прямо сейчас.

– Но ведь ты можешь разрушить все, что вы вместе построили. Ни много ни мало, а целую звукозаписывающую империю, – настаивала Мэй. – Я просто не понимаю, почему вы не можете прийти к соглашению.

– Потому что Кертис не соглашается ни с кем, кроме себя, – резко ответила Дина.

– Но ты же его жена.

– Я наемный работник. Мне четко было сказано во время ужина, – тихо возразила Дина, пытаясь втолковать маме, в чем дело. – Мне придется это сделать, мам, другого выхода нет.

– Просто подумай о том, что ты делаешь.

– Я уже подумала, теперь пора действовать, – сказала Дина и повесила трубку.

Горячие слезы капали на смятый, пожелтевший от времени листок бумаги, который она хранила в шкатулке с драгоценностями под отделением для ожерелья. На нем был адрес и телефонный номер Эффи. Дина написала адрес на желтом конверте, запихнула внутрь документы и заклеила. Потом вытерла слезы, надела плащ и по дороге на кухню на ходу застегнула пуговицы. Можно было бы попросить водителя отвезти на почту конверт с компрометирующими документами, но ее мучили подозрения, что именно от него Кертис и узнал о встречах в «Парамаунт». Нет, эту миссию Дина должна довести до конца сама.

Эффи сразу же узнала почерк и выгнула бровь, увидев на конверте имя Дины.

– После стольких лет… – проворчала она, крутя письмо в руках. Ее так и подмывало поднести зажигалку, настолько неинтересно было, что хочет сказать Дина, даже если внутри несколько страниц душещипательных душевных излияний. Но именно это и разжигало любопытство – что же Дина напихала в такой большой конверт?

Эффи с трудом поднялась по лестнице в свою квартиру, где они с СиСи работали над новой песней.

– Ты не поверишь, что я тут получила. – сказала Эффи, разрывая конверт.

Пальцы СиСи прилипли к клавишам, и он оторвался от инструмента только тогда, когда сестра сунула конверт под нос. В другой руке Эффи держала письмо и стопку пожелтевших бумажек.

В письме говорилось: «Дорогая Эффи, это твой билет к славе. Дина».

Эффи быстро зашелестела бумажками, не понимая до конца, что это такое, пока не наткнулась на таблицу с именами диджеев, названиями радиостанций, адресами и какими-то цифрами, очевидно денежными суммами. Наверху чьей-то рукой нацарапано: «Кертис, с этими станциями вопрос решен. Попроси СиСи принести еще одну пачку, и я начну обрабатывать следующих по списку». И подпись: «Ники».

– СиСи, тут твое имя. Не понимаю, что это, – сказала Эффи, наклоняясь к брату и поднося бумажку ему к лицу. – А кто такой Ники?

СиСи перестал играть и сосредоточился на документах. Когда он понял, что это – список диджеев, которым заплатили, чтобы продвинуть «Рэйнбоу Рекордс» в чарте, то выхватил документы из рук сестры и быстро пролистал, впитывая каждое слово. Потом улыбнулся, а после громко рассмеялся:

– Черт возьми, наконец-то старушка Дина показала зубки!

– Что такое, СиСи? – спросила Эффи, тоже улыбнувшись, хотя и не понимая почему. – О чем ты?

– Это твой билет на сцену, сестренка. – СиСи поднялся из-за инструмента и чмокнул Эффи в щеку. – Пора за дело!

Адвокат, с которым СиСи, Эффи и Марти, не откладывая дела в долгий ящик, встретились на следующий день, согласился.

– Без сомнения, эти документы могут уничтожить «Рэйнбоу Рекордс», – сказал Дэвид Беннетт. – Ясно как божий день, что Кертис Тейлор и его ребята попали на радиостанции и в чарты путем подкупа. Это дело может войти в историю, сотни диджеев и радиостанций по всей стране подадут заявления о факте рэкета. Откаты незаконны, и если обвинения будут доказаны, то мистеру Тейлору грозят крупные неприятности.

– Крупнее не придумаешь. – Эффи захлопала в ладоши. – Не знаю, что он такого сделал Дине, но она ему здорово насолила.

Марти положил руку Эффи на плечо, призывая успокоиться.

– Но есть еще кое-что, – сказал он. – В бумагах упоминается имя СиСи, он принимал в этом участие. Есть ли какой-то способ защитить его?

Беннетт полистал документы и поерзал на стуле:

– Послушайте, мистер Уайт, я не могу вас обманывать. Если дело дойдет до суда, то вы попадете на скамью подсудимых. Ваше имя несколько раз упомянуто в самых компрометирующих документах.

СиСи понуро опустил голову. Днем раньше они с Марти обсуждали, что будет, если выдвинуть против Кертиса обвинения в том, что он нечестными методами сделал «Рэйнбоу Рекордс» одним из самых влиятельных лейблов в мире. Сомнений не оставалось: если сядет Кертис, то следом за ним в тюрьму отправится и СиСи. Сначала СиСи не особенно расстроился, настолько ему хотелось засадить Кертиса. Но Эффи умоляла брата оставить все как есть, чтобы не оказаться вовлеченным в преступные схемы Кертиса.

– Я не позволю моему братику сесть в тюрьму из-за этого подонка! – практически орала Эффи, как только Марти и СиСи выяснили, что СиСи тоже может отправиться за решетку. – Он уже достаточно нам навредил, я не позволю ему отнять тебя!

– Ты что, не понимаешь, Эффи? Именно поэтому я и должен его наказать, – тихо ответил СиСи, подойдя к Эффи и положив ей руки на плечи. – Я твой брат, я должен был защищать тебя, но вместо этого позволил Кертису загипнотизировать меня и заставить поверить во все это – в то, что ради первых строчек чартов нужно подкупать диджеев, вышвырнуть тебя из группы. Но больше я не дам Кертису Тейлору собой манипулировать, Эффи, с меня хватит. И если можно заставить его платить, только расплачиваясь самому, я готов, и так оно и будет.