— Нет.

До них долетел голос Нтомби.

— А белые люди красивые? — с любопытством спросила Догбе.

— Говорят, да, — ответил Танкоко, — я не видел.

— Как это можно быть белым? Человек не может быть белым! — сказал кто-то.

— Может! — послышался голос старика, сидящего около костра. — Я видел. Видел и желтых людей.

— Ты их сам видел, Агбонгботиле? — удивился Май-Бака.

Других это не удивило: Агбонгботиле был самым старым человеком в оазисе; старше его был только тысячелетний баобаб.

— Я видел, — сказал Агбонгботиле.

— А почему не все люди черные? — спросила Догбе.

Агбонгботиле молчал и улыбался.

— Чего его спрашивать? — произнес колдун Тела. — Никто этого не знает.

— А я знаю, — заметил старик.

— Тогда скажи нам! — попросил Май-Бака.

Агбонгботиле нравилось, когда его просили рассказать о чем-нибудь таком, чего не знали другие.

— Ну, слушайте, — начал он. — Когда все люди на земле были одного племени и все жили в одной пещере, хозяином и родителем их был самый первый человек по имени Лове. Жизнь у них была хорошая и счастливая. Но вот однажды люди поссорились. Во время ссоры нечаянно был убит сын Лове. Об этом узнал родоначальник племени. И тогда он прогнал людей из пещеры, в которой они так хорошо жили. Они вышли из пещеры и разошлись в разные стороны. Солнце стояло высоко. Лучи его падали прямо вниз и были страшно горячие. Ожоги сделали одних почти черными, как мы, а других совсем черными. У некоторых кожа покрылась потом, солнце их опалило, и они стали краснокожими. Других солнце задело слегка, и их кожа стала как медь. Остальные нашли тень или спрятались в пещерах, и солнце не достало их. Они остались такими же белыми, какими были в пещере Лове.

Рассказ Агбонгботиле не успокоил людей. Стоило ему замолчать, как они снова задумались о глазе на небе. Песня девушки теперь едва слышалась вдалеке. Рычание льва сотрясло воздух. Песня вдруг оборвалась. На мгновение все внимательно прислушались. До них долетел короткий возглас девушки. Люди застыли. Май-Бака, схватив лук, вскочил на ноги, но его остановил Танкоко.

Все с надеждой взглянули на странный светящийся в небе глаз, с нетерпением ожидая чего-то. Догбе тихо проговорила:

— Может быть, божество превратилось во льва и хочет…

— Молчи! — прикрикнул на нее муж.

А глаз на небе был все такой же: открытый и неподвижный, Прошло немного времени. Май-Бака отошел от огня и встал в темноте, опершись на лук. Дошла Нтомби до цели или… Глаз холодно смотрел с неба. А может быть, девушка погибла напрасно? Кто знает!

Но вот в ночной тишине вновь зазвучала песня. Затем она опять смолкла. Глаз все смотрел не мигая.

Колдун Тела, сидевший у костра, встал и, направляясь к своей хижине, крикнул, чтобы все шли спать.

Люди разошлись по своим хижинам, улеглись на травяных циновках, накрылись толстыми кусками парусины. Вскоре большинство заснуло крепким сном. В ночи за высоким частоколом загона слышалось лишь тяжелое дыхание скота да изредка отдаленный вой шакалов.

Было уже далеко за полночь, когда деревню разбудил крик стоявшего на страже воина. Из хижин стали выбегать перепуганные люди. И первое, на что они бросали свой взгляд, было небо. Глаз божества все еще не закрывался. В самой деревне, казалось, все было спокойно, но стоило прислушаться, как можно было различить звук чужих барабанов. Они гремели вдали где-то там, на западе. Люди заволновались. Мужчины стали собираться перед большой хижиной вождя — Татракпо. Четверо советников взяли барабаны и начали бить в них в определенном ритме.

Май-Бака отыскал глазами Агбонгботиле и подошел к нему. Старику был знаком язык барабанов.

— Какие вести посылают они нам? — спросил Май-Бака.

— Идут чужеземцы за рабами.

— Какие чужеземцы?

— Постой, дай послушать, — сказал старик. — Идут с запада. Идут с запада за рабами чужеземцы с красной кожей…

— Как так — с запада? Может быть, ты не разобрал? — удивился Май-Бака.

Лицо Агбонгботиле выражало страх.

— Я хорошо понял: идут с запада. Но не понимаю, откуда с запада! Там же, по ту сторону нашего оазиса, нет людей. И все-таки барабаны слышны на западе.

Итак, божество гневалось. Его глаз на небе, как и раньше, смотрел холодно и недоброжелательно. Нтомби ушла. Шакалы выли…

Татракпо позвал к себе Май-Баку и приказал ему сосчитать лучников.

Вблизи западного берега Страны Песков воздух был еще свеж от веявшего с моря легкого ветерка. Впереди к востоку протянулись сухие пески, в которых можно было печь яйца, как в горячей золе.

Солдат Яхубен был сыт по горло далеким путешествием по морю. Много дней он провел в пути от берега Огненной Страны до этих песков. Особенно докучала ему мысль, что придется пройти всю огромную пустыню с опасными зверями, бесконечными песками, ветром и вечной нехваткой воды, которой здесь было меньше, чем где-либо. Его ремесло — это убивать и защищать. Не себя защищать или убивать своих врагов — их у него просто не было. Откуда они у него? Вот у правителя Атлантиды врагов действительно было много. В первый раз, когда Яхубена послали завоевывать чужие города, бой воодушевил его, а сами города поразили своим разнообразием. В чужих городах, куда он входил, было много золота, серебра, вкусного мяса, освежающих плодов и множество других интересных вещей. В чужих краях все это было добычей. Однако Яхубена не радовал грабеж. В короткие минуты отдыха Яхубен любил смешаться с толпой, чтобы хоть сколько-нибудь научиться местному языку, послушать чужие сказания, расспросить о народных преданиях и обычаях. Он всегда покидал чужие края с чувством сожаления, что так мало узнал о них. Но его профессия была убивать и защищать, а долг перед самим собой и детьми, оставленными далеко за морем, требовал забирать все, что попадало под руку, после того как военные вожди и сотники выбирали себе из добычи самое лучшее. Солдат без добычи становился бедняком и голодал вместе со своей семьей; он становился всеобщим посмешищем, над ним смеялись как над глупцом.

Но Яхубена никогда не радовал грабеж сам по себе. Ему нравились длинные дороги по голубому морю, которое некоторые называли Морем Среди Земель, из него можно было выйти в море с водой винного цвета. Оно омывало берега продолговатого острова, на котором жил темпераментный, трудолюбивый народ с белой кожей. Там существовал обычай строить большие дворцы со множеством комнат, в которых нетрудно было и заблудиться. На южной стороне голубого моря несколько протоков с расходящимися под углом берегами впадали в невиданно большую реку Хапи. Ее считали божеством, так как она одна кормила весь народ с красной кожей, населявший мелкие государства, разбросанные вдоль реки в черноземном краю Та Кемет. Яхубену там понравилось больше всего то, что местные жители говорили на языке, очень похожем на его собственный. Люди эти были немного меньше ростом, чем народ Яхубена, кожа которого имела розовый, почти красный цвет. Здесь не было высоких дворцов, однако дома стояли добротные, богатые; было тут вино, пиво и уличные певцы; сами же местные жители отличались добродушием и красотою.

На этот раз говорили, что идут опять в ту же страну, но необходимо было сначала пройти всю высохшую землю черных людей, чтобы захватить как можно больше рабов.

Страна Яхубена была самой большой в мире и самой сильной из всех государств. Ни одна из других стран не имела столько рабов. Однако правителю всегда казалось, что невольников недостаточно, и он время от времени посылал свои армии за новой партией. Страна, где родился Яхубен, представляла собой огромный остров, расположенный напротив пролива, который выходит в Море Среди Земель. Одни называли ее Страной Вод, другие — Атлантидой.

На краю пустыни, где находились солдаты-атланты, посланные за рабами, Яхубен уже бывал. Но в глубь этой страшной пустыни ему приходилось проникать впервые.