В окрестностях Цхинвали все дороги короткие, и те, что ведут в сторону грузинской границы, были спецназовцами пройдены. В недалеком от города селе Хетагурово Ведьмин со своими офицерами тоже бывал, но только мимоходом. И видел там пост осетинских сил. Оборудованный бетонными блоками, не больше. За ними в случае серьезного наступления и прятаться будет некому. И беспокойство Фриева было обоснованным.

– Но ведь берега Лиахвы, ты говорил – приоритетное место прорыва.

– Какой смысл тогда грузинам Хетагурово так с землей ровнять...

Очередной снаряд взорвался буквально рядом со зданием штаба. Стены и пол содрогнулись. С потолка посыпалась штукатурка. Ведьмин стряхнул с плеча мусор.

– Но нам поставлена задача с рассветом выйти на грузинскую территорию. Там есть место, сильно интересующее нашу, следовательно, и вашу сторону...

– Хотя бы до рассвета. Моральная поддержка будет мощной. Парни насмерть встанут...

– Давай людей. Посмотрим, что там сделать можно... Гранатометы, и гранат побольше. Но не только бронебойные...

– На четыре бронебойных шесть осколочных, – подсказал капитан Локматов. – Самый подходящий расклад, судя по тому, что я по ту сторону границы наблюдал...

– Вызываю людей... – полковник Фриев решительно взялся за трубку телефона дежурного, а подполковник Ведьмин раскрыл карту, чтобы посмотреть, где можно срезать путь...

– Здесь... – пальцем показал старший лейтенант Маврин...

Два десятка бойцов осетинского ополчения прибыли на удивление быстро. Все молодые, с угрюмыми глазами и, судя по выражению уже покрытых грязью и копотью лиц, очень ожесточенные. Не зная качества их боевой подготовки, подполковник Ведьмин все же остался доволен их возрастом, потому что с людьми, более зрелыми и не имеющими специальной подготовки, трудно не только воевать, но даже совершать маневрирование.

– До Хетагурово идем марш-броском. Кто курящий, сигареты выбросьте. Задохнетесь в пути... И наше передвижение покажете. Наверняка грузины выставили наблюдателей. Попадет огонек на глаз биноклю, нас сразу накроют залпом. Еще... Отставших ждать не будем. Отставших будем считать дезертирами. Вперед!

Суровое напутствие настоящего подполковника спецназа ГРУ произвело впечатление. Даже в строю встали прямее, и с лиц затравленность и отчаяние ушли, оставив лишь решимость и воинственную озлобленность, качества в такой ситуации необходимые.

Во дворе, только уже не под самой стеной, а чуть дальше взорвался очередной снаряд. Но Ведьмин не стал ждать, когда дым, гарь и пыль улягутся, и двинулся к воротам прямо через центр недавнего взрыва, едва различив в темноте воронку, но легко перепрыгнув через нее. Группа двинулась за ним так же быстро и углубилась в темную улицу, ведущую к выходу из города. Никто не показывал в темноте дорогу подполковнику. Но он, только однажды побывав в Хетагурово, да и то в дневное время, все же вел уверенно, словно по компасу сверялся. Из зоны обстрела вышли быстро...

Всю дорогу Василь Василич оглядывался, опасаясь, что артподготовка закончится и грузины пойдут в наступление раньше, чем они успеют усилить пост на границе. Все-таки пятьдесят человек – это не тридцать, тем более если командование примет на себя профессиональный военный с хорошей подготовкой, имеющий достаточный боевой опыт в войнах на Северном Кавказе. Но грузинские артиллеристы пока еще не устали и не перекалили стволы своих орудий. Залпы «Града» с окружающих город высот прочерчивали небо, и после этого в городе раздавались новые и новые разрывы. Час – полтора. которые дал полковник Фриев на артподготовку грузинской армии, грозили затянуться.

С точки зрения военной теории подполковник Ведьмин не видел целесообразности в таком массированном обстреле. Те же американцы, когда вели бомбардировки Ирака, наносили удары по иракской армии и объектам правительственного и муниципального управления. Там действия были понятны – уничтожалась армейская инфраструктура, взламывалась система управления сопротивлением. В Цхинвали взламывать было нечего. Здесь просто уничтожался город и его жители. С военной точки зрения артподготовке давно пора было бы закончиться, готовым к атаке подразделениям армии, свежим и отдохнувшим, пора было бы вступать в дело, а не томиться в ожидании приказа. Но «Грады» и тяжелая дальнобойная артиллерия по-прежнему работали без устали.

Они продолжали без устали работать даже тогда, когда подполковник Ведьмин со своими офицерами и группой ополченцев прибыл на пост, занимаемый осетинскими миротворцами возле села Хетагурово. Здесь еще сильнее ощущалась методичность и безостановочность обстрела, хотя уничтожать практически было уже нечего. Село перестало существовать. Но блок-пост с миротворцами стоял. Уничтожить его можно было только прямым попаданием ракеты между бетонных блоков, но таких артиллеристов-снайперов в грузинской армии не было. Да и не предназначены установки залпового огня «Град» для точечных ударов. Грузинский пост так тесно прилегал к осетинскому, что грузины рисковали крепко задеть своих. Потому на посту осетин было относительно безопасно. Бойцы спокойно устроились между бетонных блоков. Хотя слово «спокойно» совсем не подходит к тому, что творилось в душах ополченцев. Под мощным давлением грузинской военной артподготовки они чувствовали себя брошенными на съедение и обреченными, тем не менее пост не покинули и готовы были драться, как только грузины двинут в атаку живые силы.

Какое-то оживление видно было в селе, где среди пожарищ то в одном, то в другом месте мелькали фигуры людей, местных жителей, которые, потеряв уже все, теперь не боялись потерять и жизнь под обстрелом – бегали, суетились, кого-то отыскивая. Но таких было мало. Большинство из оставшихся в живых торопливо бросали горящие дома и имущество и уходили в темноту по дороге, ведущей к Цхинвали.

Ополченцами на посту командовал старший лейтенант Алыксандыр Теймуразов, с которым подполковник Ведьмин был слегка знаком. Теймуразов встретил подкрепление не сказать, что с радостью, но с надеждой. Сам Алыксандыр служил до войны в пожарной команде Цхинвали, и, хотя сейчас работы для пожарного было невпроворот, он предпочел службу другую и, глядя на остатки Хетагурово, стискивал автомат до посинения пальцев.

– Что там слышно, товарищ подполковник, «пятьдесят восьмая» выступает? – спросил старший лейтенант.

– Там, – Ведьмин кивнул в сторону, где остался Цхинвали, – слышны только взрывы... Грузины не подступали?

– Стреляли из темноты. Их миротворцы со своего поста. У них там крупнокалиберный пулемет. Раз пять по нам стреляли. И автоматы добавляли...

– Потери есть?

– Мы не высовываемся...

Бетонные фундаментные блоки, из которых был выложен блок-пост, служили хорошим укрытием не только от пуль. Такие блоки способны выдержать и выстрел танковой пушки, хотя, конечно, не устоят перед артиллерийским крупнокалиберным снарядом.

– Да... – согласился Василь Василич. – Только долго ли мы так просидим...

Просидеть здесь всем было и невозможно. Блок-пост в состоянии вместить не больше десятка бойцов, чтобы они имели возможность отстреливаться и не мешать один другому. А когда там набилось тридцать человек, ни о какой возможности вести качественный встречный огонь и речи быть не может. Как кильки в банке... А здание, где располагались миротворцы, уже почти полностью прогорело неподалеку.

– Окопы у вас есть? – спросил подполковник.

– Не копали. Мы же не к обороне готовились. Мы – миротворцы, мы за порядком следили...

– Срочно копать. Вокруг блок поста. Шанцевый инструмент...

– Лопаты найдутся...

– Тогда за работу! Без остановки, посменно – окопы в полный профиль.

– Если пойдут, все равно здесь не удержаться.

– В чистом поле удержаться труднее. Действуй...

Теймуразов пошел в блок-пост отдавать команду, а подполковник сделал знак своим офицерам. Те мигом оказались рядом.