— Мои мантикоры! — взвыл король-демон. — Я выращивал их почти две тысячи лет! И еще почти тысячелетие приучал повиноваться заклинаниям! Ты же знаешь, как плохо мантикоры поддаются дрессировке!

Он умолк, сверля сестру гневным взором, но королева Маурбай только улыбалась.

— Но погоди-ка, — в голосе владыки Волшебных земель послышалось сильное беспокойство. — А… моя коллекция черепов? Что ты с ней сделала? Моя прекрасная коллекция, которую я любовно собирал многие тысячелетия?! — он вопросительно уставился на королеву-самозванку. — Черепа моих врагов, прекрасно отполированные и…

— Кехелус, твоя коллекция — оскорбление хорошего вкуса, — спокойно заявила демоница. — К тому же она занимала очень много места.

Он замер, не сводя с сестры пылающих глаз.

— Маурбай, это уже переходит все границы, — зловеще проговорил владыка Волшебных земель. — Уничтожить коллекцию, которую я собирал всю свою жизнь! Такого я не ожидал даже от тебя! Ты зашла слишком далеко, пора тебя остановить. Как только я верну свое могущество…

Она усмехнулась.

— Наконец-то мы добрались до сути! Кехелус, ты никогда не получишь свое могущество! Твоя власть, и колдовская сила больше не вернутся к тебе, — королева взглянула на возвышение, где сверкала гранями глыба льда, внутри которой поблескивал меч. — Да, ты добрался до Лутаки, да, ты узнал о гроте. Но что дальше? Видишь радужный круг? Распечатать его может только существо, не принадлежащее этому миру! Ни маг, обладающий невиданной силой, ни даже дракон не помогут тебе, — она поправила корону и повернулась к стене, собираясь исчезнуть.

Кехелус прищурил глаза.

— Я не договорил, сестрица, — бросил он ей в спину. — Мне удалось отыскать того, кто не принадлежит нашему миру!

Маурбай замерла, затем медленно повернулась. Фигурки волшебного пояса прекратили спор и уставились на владыку Волшебных земель во все глаза.

— Нашел?! — она впилась взглядом в брата. — Ты лжешь, Кехелус, и надеешься, что я поверю тебе?! Такого существа не может быть!

Король-демон усмехнулся, глядя на сестру. Вырезанные из драгоценных камней фигурки принялись перешептываться, посматривая на него с опаской и недоверием.

Маурбай закусила губу.

— И кто же это? — в голосе королевы слышалось беспокойство. — Феникс, единорог, кто-то из неизвестных мне фей? Маг? Дракон?

— Сейчас увидишь!

Король-демон обернулся и обжег людей нетерпеливым взглядом.

— Эй! Тот из вас, кто не принадлежит этому миру! Иди и распечатай заклинание!

В жизни Дарина частенько бывали минуты, когда ему хотелось провалиться сквозь землю — но еще никогда желание это не было столь сильным. Провалиться и очутиться где-нибудь в другом месте, желательно подальше от королевы Маурбай… и сделать это как можно скорее, пока ее взгляд не превратил его в кучку пепла — примерно так, как повелитель ламий обратил в золу вига-предсказателя.

— Поздравляю, парень, — негромко проговорил Кёртис за спиной Дарина. — Ты только что нажил себе отличного врага! Я всегда говорил: нет ничего лучше, чем бессмертный враг!

— Почему, господин? — робко поинтересовался Басиянда, но Кёртис не ответил. Тогда Басиянда погрузился в тревожные размышления: если у хозяина появился враг, то грозит ли опасность рабу хозяина? И, если что, будет ли время убедить госпожу демоницу, что он, Басиянда, тут совершенно не при чем?!

На Дарина смотрели глаза Маурбай, полные черного огня.

— Да, — произнесла она негромко. Голос королевы-самозванки звучал так же, как прежде, но сделался пустым, тихим и зловещим. — Человек. Обычный смертный, даже не маг. Где ты отыскал его?

Кехелус небрежно пожал плечами.

— Я — могущественный демон, сестрица. Мне ничего не стоило его найти!

Маурбай задумалась на мгновение, кусая губы.

— Не верю, — проговорила она. — Нет, ты не смог бы сделать это один, лишенный магии… тебе помогал кто-то из великих чародеев? Или…

Она скользнула взглядом по людям, стоявшим чуть поодаль, внезапно глаза ее расширились от изумления: Маурбай заметила Дюфа и его соплеменников, сгрудившихся в углу.

— Овражные гномы? — словно не веря себе, спросила она. — Откуда они здесь? Пришли с тобой?! Зачем? Этот сброд я собираюсь вышвырнуть из Волшебных земель, сразу, как только…

Она умолкла, снова закусила губу и посмотрела на брата, тот развел руками.

— Да, кое-кого ты в свое время недооценила! Буду откровенен — я тоже. До недавнего времени я и не подозревал об их существовании! Как видишь, не все мои подданные переметнулись на твою сторону!

Несколько минут Маурбай молча размышляла, глядя на притихших овражных гномов, потом медленно улыбнулась.

— Я запомню вашу преданность, — негромко проговорила она.

Услыхав такие слова, Дюф закрыл глаза и приготовился к немедленной смерти, но королеве-самозванке пока что было не до овражных гномов.

— Значит, вот кто помог отыскать тебе его, — теперь взгляд Маурбай снова был устремлен на Дарина. — Он действительно не принадлежит этому миру?

— Сейчас увидим, — отозвался Кехелус. Он кивнул парню на размытый радужный ореол вокруг глыбы льда. Дарин покосился на демоницу: ему очень не хотелось проходить мимо Маурбай. Она следила за каждым его движением, точно кошка за мышью. Басиянда поколебался, повздыхал и рискнул отправиться следом за хозяином, твердо решив при первом удобном случае объяснить госпоже Маурбай, что он, раб, совершенно ничего против демонов не имеет, а скорее даже наоборот…

— Стоял бы ты на месте, Басиянда, — сквозь зубы с досадой пробормотал Дарин. — И не путался…

Маурбай рванулсь к нему, так стремительно, что он даже не успел испугаться. Зато успел раб: Басинда отскочил, натолкнулся на Кёртиса, а тот, без лишних церемоний, отшвырнул его обратно.

Маурбай ударилась с размаху о невидимое, но прочное стекло и остановилась, сжимая кулаки.

Кехелус наблюдал за сестрой с нескрываемым удовольствием.

— Хочешь его уничтожить? — он указал взглядом на Дарина. — Не получится. По крайней мере, сейчас.

При виде лица Маурбай, исказившегося от ненависти, король-демон усмехнулся.

— Посмотри под ноги, — посоветовал он.

Маурбай опустила взгляд и поспешно отступила к стене.

— Да, дорогая сестра, это то, чего боятся все демоны без исключения: золото, — Кехелус подошел ближе, перешагнув через насыпанную на полу линию из желтоватого, тускло поблескивающего порошка. — Верней, золотая пыль. Пока я дожидался тебя… а я догадывался, что Карсех поспешит доложить тебе о моем появлении… он так страстно желает воевать, а ты ведь обещала ему войну… так вот, пока я ждал тебя, я не терял времени даром. Знаки и символы, сделанные золотой пылью, держит тебя надежней любых оков. Можешь не трудиться проверять: каждый элемент выполнен, как полагается. Я знал, что ты можешь появиться в любой момент, и не хотел, чтоб ты мне помешала.

Маурбай обшарила взглядом пол, выискивая хотя бы малейший пропуск в черте, хоть одну нетвердо проведенную линию и с досадой ударила кулаком по невидимой стене.

— Снова ложь! — в бешенстве крикнула она. — Ты не смог бы и прикоснуться к золоту! Даже крупица золота прожжжет тебя насквозь!

Кехелус развел руками.

— Я же человек, Маурбай, ты не забыла? Ты сама сделала меня таким! А обычному человеку золото не может причинить вреда.

Он потянулся за потрепанной холщовой сумкой и зачерпнул немного порошка.

Демоница наблюдала за братом расширенными от изумления глазами и вздрогнула, когда золотая пыль тонкой струйкой просыпалась на пол к ногам Кехелуса.

— Это сдержит твою магию.

— Ненадолго, — процедила Маурбай.

— Тогда поторопимся.

Он повернулся к Дарину.

— Давай, смертный, шевелись, размыкай круг! Мне не терпится поквитаться с ней!

…До радужного круга, дрожащего на полу, оставалось три шага. Воздух заполнился почти неслышной вибрацией, магической энергией, но не той, которая ощущалась иной раз в Лутаке, в квартале Магов, а враждебной, дикой, непредсказуемой и опасной для человека. Дарин собрал все силы и сделал эти три шага.