– Ну что же, – констатировал флаг-адмирал доверительным голосом, – кажется, все в сборе. К сожалению, нет управляющего экономикой Капли, в настоящее время он вызван в метрополию, однако я полагаю, что присутствующий здесь господин Шелленграм не откажется дать необходимые справки, коль скоро в них возникнет необходимость… Мне кажется, мы можем начать. Не так ли?

– Дэ, – коротко сказал Адмиралиссимус. Лицо его оставалось неподвижной маской.

Пятеро молчали, закаменев, не глядя друг на друга. Тишина перед прыжком… Никто не проронил ни звука. Текли секунды. Несчастный Хиппель, слабейшая карта в этой колоде, нервно вытирал платком лоб. Шелленграм подумал, что, наверное, эти секунды молчания, когда слово-взрыв еще не произнесено, кажутся столетиями каждому сидящему за этим столом. Кроме него, Шелленграма. Да, кроме него одного.

Монтегю сдержанно кашлянул и, когда взоры присутствующих остановились на нем, спрятал глаза. Нет, этот не решится начать. Тогда кто же? Мрыш, самый молодой и решительный?

Да, Мрыш.

– Если не теперь, то когда же? – Флагман Ударного флота начал без обиняков. – Только сейчас и обрушиться на северян всей силой! Момент такой, что лучше не придумаешь, это я вам говорю. Упустим – не вернем, так и знайте. Локти будем кусать…

Он еще говорил, а сидящие уже задвигались, устраиваясь вольнее. Бедняга Хиппель, забывший дышать во время общего молчания, шумно выдохнул, икнул и стал пунцовым, как школьник, сделавший непристойность в присутствии взрослых дядей.

– Вы так уверены в нашем превосходстве, Вальдемар? – прервал Лавров-Печерский. – Нет-нет, не спешите отвечать. Я хочу того же, чего и вы. Мы все этого хотим, верно? Но, видите ли, если мне придется тонуть, я желаю пойти к Вихревому поясу с сознанием, что это послужит нашей победе, а не наоборот. Я старый человек, и мне надоели войны, которые невозможно выиграть. Прошу помнить, что наш флот лишь незначительно превышает боевой мощью соединенные флоты зон Лиги, Унии и Независимых. Вы абсолютно уверены в успехе, Вальдемар?

Мрыш фыркнул.

– Разумеется, абсолютно. Поймите же наконец, все это время мы находились в плену замшелых догм. Более тридцати лет! В войне, последовавшей за Разделением, наши заблуждения были понятны и простительны: в конце концов, мы пытались вернуть назад свою собственность. И проиграли. Одной морской пехоты положили столько, что пришлось поставить ей специальный памятник. Никто даже не подумал уничтожить чужие Поплавки одним ударом, все три одновременно, а если и подумали, то не имели достаточных средств. Теперь-то мы их имеем, разве нет?

– Дэ, – сказал Адмиралиссимус.

– Северяне тоже, – проскрипел, возражая, Монтегю.

– Стоит ли говорить о том, – самодовольно ухмыльнулся Риенци, – что наш Поплавок теперь не просто терминал, а уникальная по средствам защиты и нападения плавучая крепость, принципиально более мощная, чем Поплавки северян. Защититься мы сумеем. Кажется, ни мы, ни наши предшественники на этих постах не сидели сложа руки.

– Как и северяне.

– А что северяне? – дернулся Мрыш и снова фыркнул. – Я уже весь дрожу… Вы намекаете на тройственный меморандум?

– И на меморандум, разумеется, тоже.

Шелленграм подумал, что Монтегю, возможно, специально махнул красной тряпкой перед мордой быка. Совместный меморандум администраций трех северных зон был получен несколько дней назад и пока не имел результатом никакой официальной реакции. О, неофициальной реакции было сколько угодно, ибо в меморандуме обосновывалась чудовищная претензия: во избежание в дальнейшем всех и всяческих акваториальных споров и недоразумений между существующими неравными зонами поделить Каплю на четыре РАВНЫЕ зоны – с границами меридиональными либо соответствующими проекциям на сферу ребер вписанного тетраэдра – по решению международной конференции, которую предлагалось созвать во имя мира и добрососедства! Очевидная наглость меморандума вызвала вспышку тихой ярости в верхних эшелонах власти зоны Федерации. Говорили, что Мрыш в тот день ни за что ни про что собственноручно побил морду адъютанту. Он и теперь кинулся в бой:

– Северяне, северяне… Не знаю, как вам, а мне надоело о них слышать! Чуть что – северяне, демпинговые тарифы Независимых… А их, северян, три зоны, между прочим, и о координации боевых действий своих флотов они никогда не договорятся, это вам не меморандумы сочинять. Говорю вам: накроем их Поплавки, а флоты уничтожим поодиночке, только и всего. Главное – внезапность и решительность нападения или, если хотите, давно заслуженной акции возмездия. Для этого хватит Ударного и Вспомогательного флотов при поддержке авиации, а флотилия погранохраны, наш резерв, при необходимости вполне справится с задачей защиты Поплавка. Пусть только Земля обеспечит внешнее прикрытие, чтобы ни один чужой корабль не высунул носа из Каналов, а уж разгром противника тут, на Капле, я обещаю. О чем тут, собственно, у нас идет речь? О меморандумах?! План кампании давно разработан и утвержден, весь вопрос в том, когда же мы наконец соизволим пробудиться от спячки. Флоты готовы к войне, авиация готова, Поплавок… Хиппель, я вас спрашиваю: готов Поплавок? Да сидите вы!

Контр-адмирал Хиппель, только что справившийся с обильным потом на лбу и висках, мгновенно вспотел вновь.

– Э… Да, конечно… Так точно… Как было приказано…

– То-то. Повторяю: лучшего момента не будет. Гарантии Земли мы получили или нет?

– Кхм, – сказал Адмиралиссимус. – Дэ.

– Тогда у нас остается одна большая проблема и одна малая, – улыбнулся Мрыш. – Большая – принять решение. Малая – выиграть войну. Надеюсь, хотя бы повод к началу войны у нас найдется?

– Дэ, – сказал Адмиралиссимус. Шелленграму было ясно, что он не слушает.

– Разумеется, – охотно пояснил своевременное междометие флаг-адмирал. – Например, три дня назад был выведен из строя пищекомбинат. Торпедная атака. Между прочим, Монтегю, этот камешек в ваш огород… Бесспорно, это повод для ультиматума любой из зон или всем трем сразу.

«Если не брать в расчет то, что северяне имеют не меньше оснований пожаловаться на нас, – договорил про себя Шелленграм. – Не одни они мастера устраивать диверсии».

– Какой ультиматум? – Мрыш вскочил, оттолкнув стул. – Вы что, с ума сошли? Тогда уж лучше прямо объявим день и час, и дело с концом. Мирную конференцию для отвода глаз – это я понимаю…

– Ну разумеется, – улыбнувшись, сказал Лавров-Печерский, – разумеется. Это шутка, Вальдемар. Просто шутка. Вы правы: план кампании разработан и утвержден. По-моему, это хороший план, и лично я надеюсь, он сработает. Мне, старику, не страшно тонуть, но я предпочел бы остаться на плаву… Единственное, что меня беспокоит по-настоящему, это вопросы снабжения. По плану, на активные боевые действия отводится месяц, на последующую зачистку акватории – от трех до шести месяцев. Выдержит такое наша экономика? Заверения управляющего, к сожалению, отозванного в метрополию, мы слышали. Мне бы хотелось, чтобы господин э-э… Шелленграм честно и убедительно подтвердил их.

– Или опроверг, – впервые подал голос Любомир Велич.

Шелленграм встал. Он смотрел на них сверху вниз. Он так привык. Ему пришлось сделать усилие, чтобы голос звучал как подобает в разговоре с вышестоящими – почтительный и вместе с тем подчеркнуто безразличный голос исполненного собственного достоинства лакея из хорошего дома.

Значит, Земля решилась, подумал он. За этой малой войной, чем бы она ни кончилась, почти наверняка последует масштабная война за возврат колоний, заведомо самоубийственная как для бывших колоний, так и для Земли. Решилась Федерация… Ну-ну. И эти провинциалы – решились тоже. Пробный шар… Планировать они умеют, воевать, пожалуй, тоже. Единственное, чему они не научены, это думать хотя бы на два хода вперед, но разве можно их в этом винить? Вряд ли. Их сделали такими, какие они есть, нельзя требовать изящества от стенобитных таранов.

– Могу заверить, что технических средств, имея в виду боевую технику, боеприпасы, верфи и ремонтные базы, на небольшую войну хватит, – сказал он. – Дислокация их такова, что по меньшей мере в первый месяц войны значительная их часть вероятно не будет уничтожена противником. – Он выдержал паузу, почти равнодушно наблюдая вящее удовлетворение присутствующих. – Проблем с пополнением личного состава у нас также не предвидится, чего не скажешь о противнике, коль скоро Земля обеспечит блокаду Капли. Намного хуже обстоит дело с продовольственным обеспечением. Как раз об этом я недавно представил штабу подробнейший доклад…