– Кто-нибудь остался в живых? – слабым голосом спросила Тамсин.

– Человек десять, кажется. Но кто они – неизвестно. Одно ясно – тебя среди них не было! – Он тяжело вздохнул. – Я должен сообщить твоему отцу, что ты жива. Он вне себя от горя!

– Да, да, конечно. – Тамсин встала, осознание опасности, которой она избежала, только сейчас стало доходить до нее.

– Хайвел, у меня кружится голова!

Хайвел привлек ее к себе, и когда их тела соприкоснулись, между ними вспыхнуло желание, поглотив все прочие чувства. Со сдавленным стоном Хайвел взял ее лицо в свои ладони, его губы нашли ее рот, полураскрытый в ожидании поцелуя.

Тамсин задрожала. В его поцелуе была такая неутоленная страсть, опалившая девушку как огнем, и от сознания того, что это она пробудила в нем такое чувство, у Тамсин кружилась голова.

– Я люблю тебя, люблю, – шептал он. – Ты нужна мне! Если бы ты только знала, что я пережил… эти несколько часов были для меня адом!

– Я знаю, – хриплым от волнения голосом произнесла она. – Я тоже страдала. Хайвел, почему ты тогда уехал? Почему не написал мне? Мне тебя так не хватало…

Его рот с жадностью прижался к ее губам, и это волнующее ощущение совершенно лишало её разума.

– Как я мог написать? – пробормотал он. – Я уехал, чтобы все обдумать, а когда вернулся, тебя уже не было! Тамсин, мне нечего предложить такой девушке, как ты.

– Кроме самого себя, – добавила она и сунула руки ему под свитер, чтобы пальцами ощутить жар его тела. – А мне и нужен только ты!

– Если бы я мог поверить… – чуть слышно начал он и тут словно опомнившись, отстранился от нее. – Нет, Тамсин, так нельзя! Я должен сначала успокоить твоего отца. А он уже позвонит в Бостон твоей матери.

– Ах, да, маме. – Тамсин опустила голову. – Она, наверное, с ума сходит! Но откуда мне было знать, что этот самолет… – Она замолчала, – Когда я приехала в аэропорт, мне сказали, что мой рейс задерживается, я полетела в Нью-Йорк, а уже оттуда в Лондон.

– Слава Богу, что ты так сделала! – Лицо Хайвела было бледно. – Если бы ты не послала матери эту телеграмму, никто ничего не узнал бы… – Он задумчиво покачал головой. – Она сказала, что ты сбежала.

Тамсин вздохнула.

– Ничего подобного, – возразила она. – Я просто показала ей и Чарльзу, что они больше не могут распоряжаться моей жизнью. – Она робко посмотрела на него. – Хайвел, после того, как ты позвонишь папе… что потом?

Хайвел нерешительно посмотрел на нее, стараясь не давать волю своим чувствам.

– Я не знаю, – смущенно произнес он, задумчиво взъерошив волосы рукой. – Позволь мне пока позвонить!

Следующие несколько минут были очень волнующими для Тамсин. Ее отец был так рад, что слышит ее голос, так счастлив, что дочь оказалась жива, поэтому совсем потерял самообладание. Хайвелу пришлось взять трубку из дрожащих рук Тамсин и пообещать, что он немедленно привезет девушку к нему. Это было единственное, что Хайвел мог сделать.

Тамсин дождалась, пока он положил трубку, и спросила:

– Мне взять свои вещи?

Хайвел молча кивнул и взял свою куртку. С явной неохотой Тамсин вышла в холл и надела пальто. Ее волосы были в беспорядке, но она не обращала на это внимания. Тамсин боялась сейчас покидать этот дом, потому что завтра Хайвел опять мог решить, будто не подходит ей и встретить девушку с вынужденным равнодушием.

Она поставила свой чемодан на пол и с мольбой посмотрела на Хайвела.

– Хайвел, – прошептала она. – То, что ты сейчас сказал… о том, что тебе нечего предложить мне… ты серьезно об этом думал?

Хайвел взглянул на нее, и Тамсин опять подумала, как похудел он за то время, пока они не виделись.

– Да, думал! – признался Хайвел, не в силах солгать ей в этот момент.

Тамсин воспрянула духом.

– Значит… значит, ты больше не женат?

Хайвел сунул руки в карманы.

– Я никогда не был женат, – резко ответил он. – Когда Морин вышла за меня замуж, она скрыла, что уже была замужем за парнем, которого несколько лет назад встретила в Лондоне. Я узнал об этом только тогда, когда он стал ее разыскивать. Она уехала с ним.

Тамсин удивленно уставилась на него.

– Хайвел, почему ты не сказал мне об этом раньше? Почему позволил мне считать, что ты женат?

Хайвел отвернулся.

– Потому что так было легче, – ответил он. – Тамсин, я слишком стар для тебя! Мне бьшо легче держать тебя на расстоянии, когда ты думала, что я женат.

Тамсин задрожала.

– А теперь?

– Теперь… я не знаю. – Он пожал плечами. – Час назад, когда я думал, что ты погибла, я посчитал свою жизнь конченой. Но зная, что ты жива… Взять то, что ты мне предлагаешь… разрушить твою жизнь…

Тамсин подошла к нему и заглянула в глаза.

– Как ты можешь это говорить? – сердито спросила она. – Ты сделал такой вывод, потому что Морин разрушила твою жизнь?

Хайвел покачал головой.

– Морин ничего не значила в моей жизни. Для нас это был брак по расчету, не более. Между нами не было любви. Морин была старше меня, а мне нужна была хозяйка в доме.

– Она и теперь тебе нужна, – серьезно заметила Тамсин. – О, Хайвел, разве ты не понимаешь, что причиняешь мне боль, отказываясь видеть очевидное? Я вернулась ради тебя, только ради тебя!

Хайвел шагнул к двери.

– Мы должны идти, – с мрачной настойчивостью сказал он. – Твой отец ждет.

– Ты думаешь, он будет против? – спросила она, следуя за ним по дорожке.

Хайвел остановился. В слабом свете фонарей было видно, что он слегка улыбается.

– Мне кажется, после сегодняшних событий у твоего отца не осталось сомнений относительно моих чувств к тебе, – тихо сказал он.

Тамсин удивленно посмотрела на него.

– Что ты имеешь в виду?

– Я думаю, ты прекрасно знаешь, что я имею в виду, – возразил он и, глубоко вздохнув, решительно обнял ее за плечи. – Хорошо, хорошо, – прошептал он, уткнувшись лицом в ее волосы. – Я не могу больше сопротивляться. Пусть простит меня Бог, но ты мне слишком дорога, чтобы я мог вновь потерять тебя.

Тамсин радостно улыбнулась. Она обхватила Хайвела руками, теснее прижимаясь к нему.

– Значит, это правда, – облегченно произнесла она. – О, Хайвел, ты не раскаешься в этом!

Он открыл дверцу машины и решительно посадил ее на переднее сиденье, а сам сел за руль.

– Нет, конечно, – согласился он. – Но будет нелегко убедить твоих родителей, что это самое лучшее для тебя.

Тамсин прислонилась к его плечу.

– Раз я нужна тебе, мне все равно, что они скажут, – ответила она.

Час спустя Тамсин сидела на диване в гостиной у отца. Ланс сидел рядом с ней, а Хайвел стоял напротив и смотрел на них.

Лицо Ланса уже потеряло тот землистый оттенок, который оно имело, когда они только приехали, но он еще не мог окончательно прийти в себя. Ланс объяснил, что отправил Джоанну и малыша к Норе, так как не надеялся сегодня вернуться домой.

И хотя все уже прояснилось, и был заказан телефонный разговор с Бостоном, Тамсин чувствовала: отца беспокоит что-то еще.

Наконец, Хайвел сам спросил его:

– Что ты хочешь сказать мне, Ланс? Ты боишься, что теперь, когда твоя дочь вернулась, я уведу ее?

Тамсин затаила дыхание, но ее отец только погасил сигарету, которую нервно курил, и энергично закивал.

– Да. Ты, верно, догадался, Хайвел. Именно это я и подумал.

Хайвел задумчиво провел рукой по волосам.

– Понимаю.

Тамсин взглянула на него, потом перевела взгляд на отца.

– Ты знаешь… обо мне и Хайвеле. – Это прозвучало в ее устах как утверждение.

Ланс опять кивнул.

– Да, знаю. По крайней мере, я видел, в каком состоянии был Хайвел, когда думал, что ты погибла.

Тревога исчезла с ее лица.

– Ты против?

Ланс вздохнул.

– Конечно, – мрачно прошептал он. – Но иначе и быть не может. И это касается любого мужчины, которого ты полюбила бы.

– Но ты считаешь, что я слишком стар для нее, не так ли? – сдержанно спросил Хайвел.