– Да-а, я хочу не те каштаны, которые едят, а настоящие, – серьезно ответила девочка.

Когда она уснула, жена, как всегда улыбаясь, сказала:

– Раз девочке так хочется каштанов, встал бы пораньше и собрал под деревом. Ведь если с утра не пойти, ничего там не найдешь. – Это была первая просьба жены, которая обычно ничего не требовала от бездельничавшего по целым дням мужа.

На следующее утро он встал рано и, взяв дочь за руку, отправился к дому, где рос каштан. До того, как вести дочь в детский сад, оставалось еще более получаса.

Они вышли на улицу. Тиэ чуть не бегом потянула отца за собой. Но едва они завернули за угол, девочка остановилась как вкопанная.

Перед гаражом трое мальчишек, видимо ученики начальной школы, склонившись к земле, усердно колотили по каштанам камнями.

Тиэ замерла, не в силах сделать ни одного шага.

– Подойдем к ним, доченька, может быть, и нам достанется несколько штук, – предложил отец.

Но девочка отрицательно качнула головой и, крепко ухватившись за руку отца, уставилась на мальчишек. Ребята рассовали каштаны по карманам и, что-то крича, убежали.

Девочка подошла к гаражу, с надеждой поглядела на разбросанную кожуру.

– Папа, погляди. Может быть, хоть один целый остался?

– И ты тоже поищи, Тиэ.

– Нет, я не буду. Они колючие.

Отец внимательно осмотрел каждую кожуру и сокрушенно вздохнул:

– Ни одного не осталось.

Против ожидания девочка не расстроилась и рассудительно заявила:

– В следующий раз придем сюда сразу после того, как подует ветер.

Дома он рассказал обо всем жене.

– Выходит, не так просто достать каштаны, – засмеялась она. – А сейчас, может быть, ты отведешь Тиэ в детский сад?

– Я устал. Извини, не могу. Отведи сама.

– Ну что ты за человек, – снова засмеялась жена. И все-таки он уловил в ее голосе слабый упрек.

Оставшись один, мужчина снова ощутил угрызения совести. Он лежал на циновке и беспрестанно повторял:

– Каштаны… Дирижабль…

Эти два, казалось бы совсем различные, понятия странно переплелись в его сознании. Стоило ему подумать о гладких, словно лакированных каштанах, выпирающих из зеленой колючей кожуры, как перед ним тотчас возникал парящий в голубом небе дирижабль.

– Нет, каштаны пусть будут для дочери, а для меня остается дирижабль. Я ведь не ребенок.

Когда вернулась жена, он думал об энтузиасте, поставившем своей целью отправить в путешествие над Японией дирижабль. Чем завершился этот прожект стоимостью двести миллионов иен, участником которого он так хотел стать?

Около полудня он не спеша вышел из дому и стал спускаться по идущему под уклон шоссе. Не так давно здесь установили одностороннее движение, и вначале это казалось удобным, поскольку не надо было опасаться машин, неожиданно выскакивающих из-за спины. Но за последние дни движение стало настолько интенсивным, что то и дело приходилось ступать на обочину, пропуская очередную вереницу грузовиков.

Он подошел к строящемуся двухэтажному дому, возле которого судачили две женщины с продуктовыми корзинами в руках.

– Вроде бы жилой дом строят. А ведь здесь строительство запрещено. Шоссе-то будет расширяться.

– Потому и строят, чтобы потом получить денежки за снос. И немалые. Хитрецы!

Невольно прислушиваясь к чужому разговору, он продолжал спускаться вниз по улице, миновал недавно построенную бензозаправочную станцию и зашел в будку телефона-автомата. Он мог бы позвонить и из дому – в комнате управляющего был телефон, – но предпочел пройти порядочный путь до автомата, не желая, чтобы кто-то услышал его разговор.

Полистав телефонную книгу, он нашел номер телефона еженедельника, опубликовавшего статью о проекте аренды дирижабля, позвонил в редакцию еженедельника и сказал, что хочет поговорить с автором. В редакции, видимо, была спешная работа, да и статья прошла уже давно, поэтому ответа пришлось ждать довольно долго. В конце концов ему сообщили, что автор статьи сейчас в командировке и вернется не ранее чем через три дня.

– В таком случае позвоню еще раз. Спасибо, – поблагодарил он.

– Простите, а нельзя ли узнать, кто вы такой? – поинтересовались на другом конце провода.

– Я?… Просто увлекаюсь всякими самолетами, дирижаблями… Поэтому меня и заинтересовала опубликованная вами статья. Только и всего, – поспешно ответил он.

– Ах вот как? – долетел до него раздраженный голос человека, которого по пустякам оторвали от работы, и сразу же послышался звук резко брошенной на аппарат трубки.

Он повесил трубку, постоял в телефонной будке, потом распахнул дверь и вышел наружу. Пропустив вереницу автомашин, перешел на противоположную сторону.

– Эх ты, бездельник! – с горечью сказал он самому себе.

Жена купила для девочки у зеленщика каштаны. Крупные, блестящие – словно лакированные.

Со времени первого неудачного похода отец нередко с дочерью приходил к дому, где рос каштан, но напрасно – они не находили даже пустой кожуры. Наверно, ее убирали владельцы дома.

– Погляди, Тиэ, какие чудесные каштаны я тебе принесла, – сказала мать, выкладывая их на циновку.

– Ага, – ответила девочка, опустилась на колени и стала их переворачивать кончиками пальцев. Однако особой радости не проявила. Повертела каштаны в руках, потом, видимо, это занятие ей надоело.

– Тиэ, расскажи сказку про Каштанчика, – предложил отец.

– Волшебный Каштанчик… Эй, невеста, выходи… Вот и все… Тиэ позабыла сказку, – уныло протянула девочка.

Он некоторое время глядел на экран телевизора, потом неожиданно поднялся.

– Мне надо выйти.

– Ты куда? – спросила жена.

– А Тиэ можно с тобой? – попросила девочка.

– Я иду по делам. Скоро вернусь. С Тиэ погуляем в другой раз, – обронил хозяин дома и сунул ноги в сандалии.

Он пошел по шоссе туда, вниз, мимо строящегося жилого дома, к телефону-автомату…

Последние дни ему не давала покоя мысль о том, чем закончилась затея с арендой дирижабля. Он понимал нелепость своих намерений, но чувствовал, что не успокоится; пока не выяснит все до конца. Ему удалось наконец связаться с журналистом, написавшим статью. От него он узнал номер телефона конторы, занимавшейся арендой Дирижабля. Журналист сообщил ему, что, после того как статья была опубликована, он этим предприятием не интересовался, поэтому подробности можно выяснить непосредственно в конторе.

Он набрал номер телефона. Женский голос деловито ответил: «Торговая фирма „Ёкодзава сёдзи“. Ему сообщили, что здесь действительно помещается контора по аренде дирижабля, но интересующего его человека очень трудно застать на месте. Сейчас его тоже нет, и не известно, когда он появится…

В другой раз ему повезло. Когда женский голос попросил его подождать минутку, он ощутил странное волнение. К чему бы это, подумал он, ведь ко мне это не имеет никакого отношения.

– Алло, – зазвучало в трубке.

– Простите великодушно, я хотел бы узнать, – запинаясь, начал он, потом торопливо спросил: – Вы заведуете конторой по аренде дирижабля?

– Да.

– Я прочитал в журнале статью о вашем проекте. Очень интересуюсь дирижаблями. Не можете ли вы мне сказать, когда дирижабль прибудет в Японию?

– Дело в том, что информацию по этому вопросу дает другое учреждение. В свое время оно подробно сообщит и о прибытии дирижабля. Я лично ничего сказать вам не могу, – голос звучал настороженно.

– И все же, – настаивал он. – Дирижабль прилетит в этом году или в будущем?

– Ничего не могу сказать.

Ответ прозвучал по-казенному сухо, и ему вдруг показалось, что его предали. Он ощутил внезапную слабость, словно все силы оставили его.

– Извините за беспокойство, – растерянно сказал он и повесил трубку.

Он вышел из телефонной будки, и на него обрушился грохот улицы. Тяжело передвигая ноги, он направился домой, размышляя о том, почему так настороженно говорил с ним этот человек. Может быть, он опасался конкуренции? Действительно ли существует еще какое-то учреждение, о котором он упоминал? Нет, нет. Не может этого быть! Видимо, дела его не так уж хороши, если вся контора помещается в углу единственной комнаты, принадлежащей мелкой торговой фирме. Наверно, нет денег, нет поручителя и весь проект оказался на мели.