– Вы так добры ко мне! – пробормотала она сквозь слезы.

– Джулия!.. – Он нежно погладил ее щеку, потом встал, поднял ее с колен и поцеловал.

Когда губы лорда Питера коснулись ее губ, а его руки спокойно и уверенно легли на ее спину, она невольно вспомнила Эдварда и блаженство его объятий, но тотчас отбросила эту мысль как предательскую и постаралась думать только о том, как она будет заботиться о счастье лорда Питера.

Не размыкая объятий, он немного отстранился от нее и сказал:

– Мисс Вердель, я прошу вас оказать мне честь стать моей женой. Согласны ли вы?

– Да. – Она с улыбкой вскинула на него глаза. – Я согласна.

Несколько минут спустя, когда жених Джулии выразил желание немедленно переговорить с ее отцом, она позвонила в колокольчик и, не в силах сдержать сияющую улыбку, попросила Григсона сейчас же пригласить лорда Делабоула в Зеленый салон.

В ответ, однако, на лице дворецкого отобразилось какое-то странное беспокойство.

– Простите, мисс, – неуверенно начал он, – но боюсь, что сейчас это невозможно. Насколько мне известно, его милости нет дома. Старший конюх сказал, что он уехал еще до прибытия вашего гостя и при этом не сообщил, куда направляется и когда намерен вернуться.

– Вот как, – досадуя на самое себя, сказала Джулия. Что поделаешь, у отца и впрямь была скверная привычка уезжать и приезжать, когда ему заблагорассудится, не ставя об этом в известность никого из домашних, и ей следовало хотя бы заранее выяснить его планы на сегодняшний день.

Отпустив Григсона, Джулия обернулась к лорду Питеру.

– Отобедаете с нами? Возможно, отец скоро вернется. Мне очень хочется, чтобы вы поговорили с ним как можно скорее. Впрочем, я сама виновата. Теперь я припоминаю, что вчера из-за его обморока и связанных с ним волнений я забыла предупредить его о вашем визите, а сегодня с утра мы с ним еще не виделись.

– Ничего страшного, – улыбнулся лорд Питер. – Не сегодня, так завтра или послезавтра – это всего лишь вопрос времени. Ну а что касается обеда – я с удовольствием принимаю ваше приглашение.

Но позже, когда младшие сестры узнали о цели визита лорда Питера и о том, что Джулия уже отдала ему свою руку, она пожалела, что пригласила его остаться. Разумеется, все они были безупречно вежливы с гостем – поскольку он все-таки был гость и воспитание не позволяло девушкам выказывать к нему неуважение, – однако по хмурым взглядам, то и дело кидаемым в его сторону, Джулия безошибочно угадывала, что все трое относятся к ее помолвке в высшей степени неодобрительно.

В три часа дня, поскольку хозяин все еще не вернулся, лорд Питер сердечно простился со своей будущей супругой и свояченицами. Едва его кабриолет отъехал от крыльца, сестры набросились на Джулию.

– Как ты могла! – кричала Элизабет. – Ведь только что вовсю флиртовала с Эдвардом Блэкторном! Не отпирайся, я видела, как ты на него смотрела вчера на балу, – будто хотела, чтобы он обнял тебя и… и поцеловал на глазах у всех! А сегодня уже принимаешь предложение лорда Питера?! Только ради Бога, не говори мне про наши стесненные обстоятельства, не то я совсем на тебя рассержусь.

– Какие обстоятельства? – спросила Аннабелла. – Это вы о том, что папе в последнее время не везет на бирже? Но ведь вы сами говорили, такое со всеми бывает!.. – Младшим сестрам было объяснено, что их финансовые затруднения вызваны неудачами отца на бирже.

Одарив Элизабет весьма выразительным взглядом, Джулия обернулась к Аннабелле и сказала:

– Не слушай ее. Просто мы с майором Блэкторном не можем быть вместе, и это было ясно с самого начала, а вчера… вчера вечером он сказал мне, что уезжает.

– Как?! – воскликнули в унисон три сестры.

– Да, уезжает. Он сказал, что у него какие-то дела в Корнуолле и что его несколько дней не будет в Бате.

– Но ведь он вернется, да? – спросила Каролина, глядя на Джулию сочувственно и печально.

– Вернется, – кивнула Джулия. – Только это ничего не изменит. Ты же знаешь: он солдат, к тому же у него ни гроша за душой.

Неожиданно Джулия заметила, что Аннабелла как-то странно примолкла и сидит, уставившись в одну точку.

– Ты что? – спросила она.

Аннабелла часто заморгала.

– Ничего. Просто вспомнился вчерашний разговор с сэром Перраном. Тогда я подумала, он шутит, но теперь… не знаю.

– Что за разговор? – нахмурилась Джулия. – Начала, так уж договаривай.

Аннабелла снова заморгала.

– Просто сэр Перран беспокоился, не вступил ли его племянник в сговор с контрабандистами. Ведь в Корнуолле их как будто очень много? А майор Блэкторн… ты же сама говорила, он всегда любил приключения.

– Да, но чтобы Эдв… чтобы майор Блэкторн связался с контрабандистами – нет, не могу этому поверить… Впрочем, это тоже не имеет значения. В любом случае брак между нами невозможен. Что же касается лорда Питера, – тут Джулия подняла выше голову и расправила плечи, – то у нас с ним сходные взгляды и вкусы, и… словом, я намерена стать ему хорошей женой. Ему известно о папиных неудачах на бирже, – при этих словах она прямо взглянула на Элизабет, – но он не придает им большого значения. Так что все уже решено. Лорду Питеру только осталось попросить у папы моей руки, и мы поженимся.

Голос Джулии звучал спокойно и уверенно, и ей самой уже казалось, что только так и могло быть.

Смущало разве что отсутствие лорда Делабоула. За ужином Джулия узнала, что он ненадолго заезжал домой, переоделся для игры в карты и тут же уехал к сэру Перрану, даже не заглянув к ней – хотя ему и передали, что она хотела с ним поговорить. Что ж, вздохнула она, видно, придется отложить приятный разговор до утра.

После ужина сестры вместе сидели в гостиной, и Джулия заговорила о своих свадебных планах и видах на будущее. Вскоре Элизабет, а вслед за нею Каролина и Аннабелла мало-помалу оживились и начали, к удовольствию Джулии, обсуждать изменения, которые сулило им всем замужество старшей сестры.

А еще позже, перед сном, Джулия в своей спальне принимала горячую ванну, благоухавшую розовым маслом. Кажется, впервые за последние два года она дышала легко и свободно. На радостях она даже отпустила Габриелу пораньше, сказав ей, что как-нибудь справится с полотенцем и ночной сорочкой. Габриела улыбнулась, поблагодарила ее и ушла.

Джулия с закрытыми глазами лежала в горячей ванне. Итак, все решилось. Ее будущее было ясно и просто. Ее сестры смогут теперь каждый сезон приезжать в Лондон. Сама она поселится в столице, потому что так хочет лорд Питер, и начнет устраивать большие приемы; она сделает все, чтобы ее сестры счастливо вышли замуж, и сама заживет счастливо и красиво, как того хотела мама. Да, теперь наконец она сможет выполнить мамину просьбу и сделать для нее что-то красивое.

От радости, что приняла такое мудрое и единственно верное решение, Джулия, неожиданно для себя самой, поднялась из ванны и, шлепая босыми ногами по полу, подбежала к туалетному столику. Торопливо развязав шнурок, она достала из сумочки табакерку. Ей хотелось увидеть кольцо с изумрудом у себя на пальце, чтобы тем самым оказаться хоть на время ближе к маме и сказать ей, что она была и остается ее послушной дочерью. Кроме того, она смутно надеялась, что кольцо поможет ей наконец поверить в свершившееся: главная цель ее жизни достигнута, ей обеспечена хорошая, даже блестящая партия.

Джулия раскрыла табакерку и растерянно застыла на месте.

Кольцо исчезло.

У нее вдруг перехватило дыхание, словно кто-то ударил ее кулаком в грудь. Она отчаянно открывала рот, но не могла вздохнуть, горло ее сжалось, глаза заломило, как от яркого света. «Мое кольцо!» – хотела крикнуть она, но не могла. Боже, где же оно? Она снова и снова дрожащими руками шарила в сумочке, еще не смея верить, что случилось самое худшее.

Как отец его нашел?.. Она знала, что он и прежде не раз обыскивал ее комнату, но разве ему могло прийти в голову, что она станет держать кольцо в табакерке, в своей собственной сумочке? Теперь ее охватил панический страх.