Я пенять на судьбу не вправе,

годы милостивы ко мне...

Если молодость есть вторая -

лучше первой она вдвойне.

Откровеннее и мудрее,

проницательней и щедрей.

Я горжусь и любуюсь ею -

этой молодостью моей.

Та подарком была, не боле,

та у всех молодых была.

Эту я по собственной воле,

силой собственной добыла.

Я в ее неизменность верю

оттого, что моя она,

оттого, что душой своею

оплатила ее сполна!

Вероника Тушнова. Не отрекаются любя...

Сборник стихотворений. Поэтическая Россия.

Москва: Русская книга, 1997.

Морозный лес.

В парадном одеянье

деревья-мумии, деревья-изваянья...

Я восхищаюсь этой красотой,

глаз не свожу,

а сердцем не приемлю.

Люблю землею пахнущую землю

и под ногой

листвы упругий слой.

Люблю кипенье, вздохи, шелест, шорох,

величественный гул над головой,

брусничники на рыжих косогорах,

кочкарники с каемчатой травой...

Труд муравьев, и птичьи новоселья,

и любопытных белок беготню...

Внезапной грусти,

шумного веселья

чередованье

по сто раз на дню.

Люблю я все, что плещется, струится,

рождается, меняется, растет,

и старится,

и смерти не боится...

Не выношу безжизненных красот!

Когда январским лесом прохожу я

и он молчит,

в стоцветных блестках сплошь,

одно я повторяю, торжествуя:

"А все-таки ты скоро оживешь!"

Вероника Тушнова. Не отрекаются любя...

Сборник стихотворений. Поэтическая Россия.

Москва: Русская книга, 1997.

Как счастье внезапное - оттепель эта.

Весны дуновеньем земля обогрета.

Еще не начало весны, а предвестье,

и даже еще не предвестье - намек,

что будет,

что рядом,

что срок недалек.

Нет, эти приметы меня не обманут:

совсем по-особому

грустно до слез,

как самый последний оставшийся мамонт,

трубит в одиночестве

электровоз.

Промчался гудок

и за далями сгинул,

и стихло в ночи тарахтенье колес,

и город

молчанье, как шапку, надвинул,

и явственно стало дыханье берез.

Они, возле окон на цыпочках стоя,

глядят любопытно...

Я чувствую их.

Я слышу, как бьется их сердце простое,

как соки пульсируют в почках тугих.

Вот с крыши сосулька обрушилась вниз,

ударилась вдребезги о карниз,

хрустальная дробь раскатилась по жести -

и снова сторожкая долгая тишь...

Я знаю, я знаю: ты тоже не спишь,

ты слушаешь тоже,

мы слушаем вместе.

Как оттепель - близость внезапная эта.

Дыханием счастья душа обогрета.

Еще не начало, а только предвестье,

и даже еще не предвестье - намек,

что будет,

что рядом,

что срок недалек.

Вероника Тушнова. Не отрекаются любя...

Сборник стихотворений. Поэтическая Россия.

Москва: Русская книга, 1997.

Я в снегу подтаявшем,

около ствола,

гладенькую, мокрую

шишку подняла.

А теперь в кармане

я ее ношу,

выну, полюбуюсь,

лесом подышу.

Выну и порадуюсь,

что тогда, в лесу,

может быть, последнюю,

может, предпоследнюю,

а может быть, просто

встретила весну.

Там в снегу лосиные

глубокие следы,

как ведерки синие,

полные воды,

свежие проталины,

муравьи у пня,-

маленькие тайны

мартовского дня.

Вероника Тушнова. Не отрекаются любя...

Сборник стихотворений. Поэтическая Россия.

Москва: Русская книга, 1997.

Сияет небо снежными горами,

громадами округлых ярких туч.

Здесь тишина торжественна, как в храме,

здесь в вышине дымится тонкий луч.

Здесь теплят ели розовые свечи

и курят благовонную смолу.

Нам хвоя тихо сыплется на плечи,

и тропка нас ведет в густую мглу.

Все необычно этим летом странным:

и то, что эти ели так прямы,

и то, что лес мы ощущаем храмом,

и то, что боги в храме этом мы!

Вероника Тушнова. Не отрекаются любя...

Сборник стихотворений. Поэтическая Россия.

Москва: Русская книга, 1997.

О память сердца! Ты сильней

Рассудка памяти печальной...

К. Батюшков

Память сердца! Память сердца!

Без дороги бродишь ты,-

луч, блуждающий в тумане,

в океане темноты.

Разве можно знать заране,

что полюбится тебе,

память сердца, память сердца,

в человеческой судьбе?

Может, в городе - крылечко,

может, речка, может, снег,

может, малое словечко,

а в словечке - человек!

Ты захватишь вместо счастья

теплый дождь, долбящий жесть,

пропыленную ромашку

солнцу можешь предпочесть!..

Госпитальные палаты,

костылей унылый скрип...

Отчего-то предпочла ты

взять с собою запах лип.

И теперь всегда он дышит

над июньскою Москвой

той военною тревогой,

незабвенною тоской...

А когда во мгле морозной

красный шар идет на дно -

сердце бьется трудно, грозно,

задыхается оно...

Стук лопаты, комья глины,

и одна осталась я...

Это было в час заката,

в первых числах января.

А когда в ночи весенней

где-то кличет паровоз,

в сердце давнее смятенье,

счастье, жгучее до слез!

Память сердца! Память сердца!

Где предел тебе, скажи!

Перед этим озареньем

отступают рубежи.

Ты теплее, ты добрее

трезвой памяти ума...

Память сердца, память сердца,

ты - поэзия сама!

Вероника Тушнова. Не отрекаются любя...

Сборник стихотворений. Поэтическая Россия.

Москва: Русская книга, 1997.