— Я не вернусь в город, — заявила Мелисса, — я была там и…

— Вы не пойдете в город, вы не пойдете на север, — раздраженно прокомментировал Джоргенсон. — Не слишком ли много мест, куда вы отказываетесь идти? Клянусь Богом, с меня хватит. Еще немного, и я оставлю вас одну. Мне надоели ваши капризы.

— Думаю, мы сэкономим время, если пойдем напрямик, — сказал Лэнсинг.

— Что значит напрямик?

— Посмотрите. — Лэнсинг поставил кружку и, разровняв песок, стал рисовать пальцем карту. — Покинув город, мы шли по дороге через бедленды. Двигались к западу, а в основном на север. После гостиницы мы пошли прямо на запад, к башне. По-моему, есть более короткий обратный путь.

Лэнсинг провел линию, обозначавшую дорогу через бедленды, а под прямым углом к ней другую — их путь между гостиницей и башней. Затем он начертил прямую, соединяющую башню и город.

— Если идти так, будет короче. Видите, дороги образуют треугольник. Вместо того чтобы идти вдоль двух катетов, можно идти по гипотенузе. Прямо на юго-запад.

— Мы опять попадем в незнакомые нам места, — запротестовал Джоргенсон. — Да и дороги там нет. Мы заблудимся в бедлендах.

— Можно проверять курс по компасу. И не исключено, что бедленды не простираются так далеко на запад. Этот путь короче.

— Ну, не знаю, — пробормотал Джоргенсон.

— Зато я знаю и пойду именно так. Вы присоединитесь ко мне?

Джоргенсон колебался.

— Мы пойдем с вами, — наконец решился он.

Они вышли рано на рассвете. Через час или около того путешественники пересекли текущую на восток реку; в нескольких милях ниже по течению стояла гостиница. Они воспользовались бродом и почти не промокли.

Характер местности стал меняться. Отлогий склон, берущий начало у реки, незаметно переходил в холмы; они поднимались все выше и выше. Пустыня отступала. Песок сменяла трава. Появились деревья; их становилось все больше, а сами они все выше. Между холмами лежали небольшие долины. Крошечные кристально чистые ручьи искрясь бежали среди скал.

К концу дня путешественники поднялись на вершину самого высокого холма. Перед ними лежала широкая долина — значительно больше тех, что они видели раньше. Она была покрыта пышной растительностью, деревья сбегали к большой реке, протекавшей далеко внизу. А ближе, в западном конце долины, в небо спирально поднимались несколько тоненьких струек дыма.

— Люди! — воскликнул Джоргенсон. — Там должны быть люди!

Он рванулся вперед, но Лэнсинг остановил его.

— В чем дело? — спросил Джоргенсон.

— Не надо нестись сломя голову.

— Говорю же вам, там люди!

— Вероятно. Но все равно не стоит спешить, равно как и подкрадываться к ним. Дадим им знать, что мы здесь, пусть у них будет возможность присмотреться к нам.

— Все-то вы знаете, — усмехнулся Джоргенсон.

— Не все, — спокойно ответил Лэнсинг, — но во мне говорит здравый смысл. Нужно дать им возможность рассмотреть нас или без шума обойти их и идти дальше.

— Мы должны пойти к ним, — заявила Мелисса. — Мэри может быть там. Или они что-нибудь знают о ней.

— Маловероятно, — возразил Лэнсинг. — Я уверен, она пошла в город и не могла попасть сюда.

— Мы идем туда! — В голосе Джоргенсона зазвучали воинственные нотки. — Может быть, там кто-нибудь знает, что происходит. Фактически это первая реальная возможность что-то узнать.

— Ну что ж, — уступил Лэнсинг, — пошли.

Они спустились с холма и стали медленно продвигаться по долине в направлении дымов. Их заметили, кто-то закричал, забил тревогу. Трое путешественников остановились и стали ждать. Спустя короткое время они увидели небольшую группу людей — человек десять или около того. Трое мужчин двинулись навстречу пришельцам.

Лэнсинг разглядывал троицу. К ним приближался старик с седыми волосами и бородой. Двое его спутников были моложе — блондин с бородой соломенного цвета и светлыми волосами, спадающими на плечи, и угрюмый смуглолицый темноволосый человек, без бороды, но лицо покрыто густой щетиной. Одеты они были в лохмотья, локти торчали наружу, на коленях дыры, кое-где неумело зашитые. На старшем из мужчин было надето нечто напоминавшее жилет из меха кролика.

Троица остановилась в нескольких шагах от путешественников. Желтоволосый человек заговорил.

— Что за дикарский язык! — воскликнул Джоргенсон. — Почему он не говорит по-английски?

— Иностранный, а не дикарский, — поправил его Лэнсинг. — Немецкий, полагаю… Кто-нибудь из вас знает английский?

— Я знаю, — ответил старик, — я и еще двое в лагере. Ваша догадка верна. Мой юный друг говорит на немецком. Пьер знает французский. Я сносно понимаю и тот и другой. Меня зовут Аллен Корри. Могу предположить, что вы идете от башни. Должно быть, вы заблудились.

— Мы направляемся в город, — ответил Лэнсинг.

— Зачем? — поинтересовался Корри. — Там ничего нет.

— Он разыскивает потерявшуюся подружку, — ответил за Лэнсинга Джоргенсон. — Он решил, что она пошла туда.

— В таком случае, — повернулся Корри к Лэнсингу, — от души желаю вам найти ее. Вы знаете, как туда добраться?

— Думаю, нам нужно идти на юго-запад, — сказал Лэнсинг.

— Да, вы правы, — подтвердил Корри.

— Вам что-нибудь известно о землях, лежащих в том направлении?

— Только о ближайших, в нескольких милях. Мы стремимся держаться поближе к лагерю.

— Вероятно, вы такие же люди, как и мы. Не знаю, как нас назвать, никогда не задумывался. Люди, которые были перенесены сюда.

— Да, часть их, — кивнул Корри. — Может быть, есть и еще. Где они находятся, мы не знаем. Вы понимаете, выжили немногие. Нас, уцелевших, тридцать два человека. Двенадцать мужчин, остальные женщины. Некоторые из нас живут здесь уже несколько лет.

Темноволосый француз что-то сказал Корри, тот повернулся к Лэнсингу:

— Прошу меня извинить. Я забыл о хороших манерах. Не будете ли вы так любезны пройти в лагерь и присоединиться к нам? Скоро стемнеет, и ужин вот-вот будет готов. Нас ждет большой котелок с тушеным кроликом и много жареной рыбы. Наверное, еще и салат. Правда, соус давно кончился и приходится заменять его горячим жиром. Но должен сразу вас предупредить: у нас мало соли, хотя мы давно привыкли к ее отсутствию.

— Ничего страшного, — откликнулась Мелисса. — Мы с радостью принимаем ваше приглашение.

Обогнув группу деревьев, они увидели кукурузное поле с несколькими неубранными скирдами. За полем, на берегу маленькой бухточки, образованной изгибом речного русла, стояло несколько грубых хижин и ветхих, потрепанных палаток. Люди в ожидании столпились у костров.

Корри жестом указал на поле:

— Весьма жалкое зрелище, но мы стараемся ухаживать за посевами, и урожай дает нам возможность пережить холода. Кроме того, у нас довольно большой сад. Миссис Мэйсон обеспечила нас семенами.

— Миссис Мэйсон? — не поняла Мелисса.

— Это хозяйка гостиницы, — пояснил Корри. — Жадное существо, но согласилась сотрудничать с нами. Иногда она присылает к нам новичков — таких же, как мы, бедолаг, которым некуда податься. Хозяйка не хочет держать их в гостинице без денег. Тем не менее наша численность почти не меняется. Смерть посещает нас, особенно в зимние месяцы.

— А обратного пути нет? — спросил Джоргенсон. — Разве нельзя вернуться в те миры, из которых пришли?

— Нам это не удалось, — ответил Корри. — Впрочем, не могу сказать, чтобы мы активно искали дорогу назад. Пытались найти выход немногие, большинство же просто смирилось со своей участью.

Путешественники вошли в лагерь во время вечерней трапезы. Трое прибывших сели вместе с хозяевами вокруг костра. Ужин состоял из тушеного кролика, горячего овощного рагу и хрустящей жареной рыбы. Ни кофе, ни чая, только вода. Салата, который обещал Корри, тоже не оказалось.

Жители лагеря (Лэнсинг пытался пересчитать их, но сбился со счета) подходили пожать руки гостям. Большинство из них говорили на непонятных языках, некоторые на ломаном английском. Для двоих, не считая Корри, английский язык был родным. Ими оказались женщины, и вскоре они сидели рядом с Мелиссой и отводили душу в болтовне.