Она должна бороться с искушением не только ради себя, но и ради него. Быть рядом с ним год за годом, не оправдывая его ожиданий, никогда не понимать того, что для него важно, видеть, как в его глазах появляется разочарование, — все это было бы невыносимо.

Селина не сомневалась, что Лео был бы добр к ней, он никогда не обвинил бы ее в катастрофе, которую сам навлек на нее. Именно его доброта разбила бы ей сердце.

Несколько раз она принималась набирать его номер, но ей удавалось вовремя проявить силу воли и повесить трубку.

Почти совсем стемнело, когда Селина подъехало к ранчо Фор-Теп. Несколько окон были освещены, но, когда она подъехала, свет загорелся еще в десятке комнат. Парадная дверь распахнулась, и Бартон поспешил ей навстречу.

— Заходи скорее! — приказал он. — Приехал брат Лео.

— Что случилось?

— Гвидо сам расскажет тебе. Быстрее!

Селина, не помня себя от волнения, вошла в дом. Гвидо встал, и при виде его бледного и расстроенного лица сердце у нее замерло от страха.

— Гвидо, что случилось?

— Лео упал, — сказал он и умолк, как бы не в силах продолжать.

— И? — в ужасе проговорила она.

— Он был в амбаре, под самым потолком — ловил раненую сипуху. Ты же знаешь его! Он оступился и упал, а высота там — почти сорок футов!

— Господи! Гвидо, умоляю, скажи, что он жив!

— Да, он жив, но мы не знаем, когда он сможет ходить.

Селина зажала руками рот. Лео в инвалидной коляске или еще хуже! Ей пришлось отвернуться, чтобы Гвидо не заметил, что она вот-вот расплачется.

— Я приехал, чтобы забрать тебя домой, — сказал он. — Ты нужна ему, Селина.

— Конечно! Но почему ты не позвонил мне? Я была бы уже в пути.

— Сказать по правде, я не думал, что ты захочешь поехать. Я приехал, чтобы, если придется, насильно увезти тебя.

Она поедет, — заявил Бартон, входя в комнату. — Оставь все здесь, Селина. Эллиоту и Джиперсу будет хорошо у нас. Поезжай, девочка!

Он сам отвез их в аэропорт. У Гвидо уже были билеты.

Из аэропорта Пизы они поехали на машине в больницу.

Гвидо открыл дверь и отступил, пропуская Селину вперед.

Она бросила быстрый взгляд на кровать и замерла, похолодев от ужаса.

Постель была пуста.

— Селина?

Голос донесся от окна. Она обернулась и увидела человека на костылях, одна нога у него была в гипсе.

— Селина! — Неуклюже подпрыгивая, он сделал шаг ей навстречу, и в следующее мгновенье она оказалась в его объятиях.

Это был неловкий поцелуй, потому что она потянулась к Лео, боясь обнять его слишком крепко. Такой нежности друг к другу они еще не испытывали.

— Как ты здесь оказалась? — спросил Лео, когда ему удалось справиться с волнением.

— Твой брат…

Лео неуверенно засмеялся:

— Он снова принялся за свои штучки?

— Ты! — Селина взглянула на Гвидо, который стоял в дверях и взирал на них с нескрываемым удовлетворением. — Ты же сказал мне, что он не может ходить!

Конечно, не может, — подтвердил Гвидо с невинным видом. — Поэтому у него костыли. Он сломал лодыжку.

— Сломал что?

— Другой на его месте умер бы после такого падения, — добавил Гвидо. — Но дьявол заботится о своих детищах, и Лео приземлился на тюк сена.

С этими словами он деликатно удалился.

— Ты вернулась ко мне, — глухо сказал Лео. — Обними меня крепко!

Она от всей души исполнила его просьбу, и он немедленно поморщился от боли.

— Ничего страшного! — успокоил он Селину — Важно, что ты возвратилась и останешься со мной. Да, останешься, — быстро сказал он, прежде чем она смогла возразить. — Ты больше не оставишь меня, я не переживу этого.

— Я тоже, — с волнением призналась Селина. — Мне было так плохо без тебя! Я пыталась убедить себя, что поступила правильно, но затем меня охватывала слабость, и возникала мысль вернуться к тебе. Но тут же появлялся страх, что я поставлю тебя в неловкое положение, потому что ты, вероятно, нашел другую…

— Глупышка ты, глупышка, — нежно упрекнул ее Лео.

При этих словах он снова поморщился.

— Пойдем, — ласково сказала Селина, — тебе нужно лежать.

Обняв ее за плечи, Лео проковылял к кровати и с помощью Селины снял халат. Она ахнула, увидев, что его голая грудь покрыта множеством синяков, переливавшихся всеми цветами радуги.

— Все в порядке, они уже почти не болят. — Приникнув к ней, он в изнеможении опустился на кровать. — Не могла бы ты натянуть на меня простыню… Селина! Не плачь!

— Я не плачу, — прерывающимся голосом возразила она, смахивая слезы.

— Не плачешь? — В его голосе прозвучала нежность.

— Нет. Ты же знаешь, я никогда не плачу… ты только посмотри на себя! Ах, мой милый, милый!

Лео осторожно прижал ее к себе и поцеловал в макушку.

— На самом деле, ничего страшного нет, всего несколько синяков. Ну и пара сломанных ребер, но ведь могло быть хуже. Я уже потерял надежду увидеть тебя, — признался Лео. — Твое возвращение — это сон, который стал явью. Как ты могла покинуть меня?

— Я не знаю, но больше это не повторится.

Неделю спустя Лео уже был дома. Пообещав врачу немедленно лечь в постель, он провел весь день, разъезжая в машине с Селиной и осматривая свое хозяйство.

— Теперь марш в кровать, ты обещал, — приказала она, когда они вернулись домой.

— Только если ты ляжешь со мной.

— Ты еще не выздоровел.

— Я достаточно здоров, чтобы прижать тебя к сердцу, — возразил Лео. — Мне больше всего не хватало этого. Разве ты не знаешь?

— Выдержишь ли ты поездку на следующей неделе? — спросила она.

— Конечно! Венеция не так уж далеко, и я ни за что на свете не пропущу свадьбы Марка. И, пожалуйста, не беспокойся! То, что их бракосочетание состоится в соборе Святого Марка, вовсе не означает, что нас будут заставлять венчаться там же. Все поняли, что наша свадьба будет здесь. — Лео вздохнул. — Я не могу дождаться! Мы могли бы завтра пойти в церковь и обо всем договориться.

Селина молчала.

— Carissima! В чем дело?

— Давай не будем спешить, Лео.

— Разве это возможно? Посмотри на меня! Мне нужно полностью выздороветь, потому что я хочу насладиться днем нашей свадьбы. Но это не займет много времени…

— Нет, я не это имею в виду. — Селина села, отстранившись от руки Лео, когда он попытался притянуть ее к себе. — Я люблю тебя, пожалуйста, поверь мне! И теперь, когда мы снова вместе, я никогда не уеду, это слишком мучительно. Но, в некотором смысле, ничего не изменилось. Что было, то осталось. Я не покину тебя, клянусь! Но… я не могу выйти за тебя замуж.

Стараниями Джины на завтрак был подан полный набор любимых блюд Лео, которыми она потчевала его до тех пор, пока он не взмолился о пощаде.

— Джина, я уберу со стола, — сказала Селина, — Я знаю, что у вас много работы.

— Si, signorina. — Джина кивнула и вышла.

— Ну вот, — заметил Лео, когда она ушла, — Джина воспринимает тебя как хозяйку. По ее мнению, это дело решенное.

— Джипа льстит мне. Я не имею понятия о том, как вести дом, и она знает это даже лучше, чем я.

— Еще бы! Это же ее работа. Твое дело — предоставить все ей. Но разве ты не заметила, что теперь она обращается к тебе, а не ко мне? — Он дотронулся до ее руки кончиками пальцев. — Синьора Кальвани, — тихо вырвалось у него.

— Лео! Вчера я сказала тебе…

— Я надеялся, что мне приснился кошмар, — простонал он. — Ты так быстро ушла после этого…

— Ты ничего мне не ответил.

— Я пытался сделать вид, что ничего не произошло. Селина, пожалуйста, давай забудем о прошлой ночи! После всего, что случилось, мы просто были не в себе. Ты хочешь, чтобы я поседел? — возмутился он, когда Селина покачала головой.

— Я не могу выйти за тебя, Лео. Даже ради спасения собственной жизни я не смогу стать графиней. Твой дядя не вечен. Что произойдет, когда ты вступишь в наследство? Когда-нибудь тебе придется стать настоящим графом. Венеция, дворец, высшее общество и все прочее.