Посох в руках немертвой был похож на живое существо. Казалось, он — живой, а вампирша только поддерживает его. Мне бы так… Шамрах — замечательное оружие, но мастерства носителю это не заменит. И несколько пропущенных ударов, пусть и вскользь, хорошо хоть не лезвием, ощутимо мешали движению моей руки. И все же…
— Да, кстати, — Дэниза отскочила недостаточно быстро, и на платье появился дополнительный разрез, — странно, что Валерия тебя пощадила.
Что?!
От этого я едва удар не пропустила. В последний момент успела уклониться, теряя равновесие, упала, перекатилась, вставая и держа перед собой саблю. Так вот кто оживил! Как она нашла ее могилу?
— Она все равно мертва, — выдохнула я. Сердце сбилось с привычного такта. — Химера сейчас я. К слову, ее Тимур убил.
На лице вампирши промелькнуло озадаченное выражение: — Тим?
Не знаешь!
Значит, не сумела выпотрошить его память до конца!
Стремительная атака этой неживой достала меня — полоснула по ноге. Боль огненной змейкой «рубанула» по конечности.
— Кровь. У тебя сладкая кровь… — Дэниза слизнула капельки с одного из лезвий.
Зажать рану не могу, да и чем? Не грязными же руками!
Я выпрямилась, чувствуя как намокла на спине рубашка.
— Потравишься!
— Не думаю.
Пока вампирша облизывалась… Бросок был на грани моих возможностей. Клинок ударил снизу, выше локтя. Защиту она «взяла» слишком поздно! Только толку-то? Я отлетела в одну сторону, а отрубленная правая рука вместе с «косой» Тамерлана в другую. Истеричный крик едва не разорвал барабанные перепонки, оглушив меня. Рухнув на землю, рука поскребла пальцами по земле и затихла. Зря что ли лезвие столько оттачивали… Бой замер. Уперев Шамрах острием в землю — знаю, что нельзя, но иначе грохнусь — я стояла на колене, пыталась успокоить дыхание и избавиться от шума в ушах. Дэниза тупо смотрела на уже прекратившую идти из обрубка кровь — слишком быстро она остановилась.
Слишком быстро!
Сейчас бы достать вампиршу, но сил на повторный бросок нет. Вытерев лицо рукавом — о да, нашла чистую вещь — ага! — я все же встала на ноги. Меня пошатнуло, перед глазами все поплыло, в ушах зашумело. Да еще рана на ноге «вопила». Ничего, бывало хуже. Намного. Теперь бы довести дело до конца. Что ж так шумит-то…
— Ты зря это сделала, — голоса у Дэнизы уже не было, осталось сплошное шипение змеи.
Я смолчала. Чего тратить силы на разговор… И я пропустила удар. Бок взорвался болью, сабля отлетела, а меня вздернули вверх. За шею.
— Дрянь! — пальцы на моей шее начали сжиматься.
Больно!
Сердце заколотилось как бешеное от недостатка кислорода. Перед глазами все меркло. Вампирша старательно сжимала руку на моем горле. Я так долго не протяну.
— Сдохнешь как собака! — трудновато ей душить меня левой, но она справиться. Настырная ведь…
Времени у меня нет, еще минута как максимум и я благополучно «склею ласты». И есть только один выход. И хрен с ним с постфактумным состоянием — хоть в живых останусь. Закрыв глаза, я мгновенно «увидела» в темноте второго зрения кроваво-красную, до предела натянутую, нить. Мое проклятие, мой дар, моя жизнь, моя смерть и мое спасение…
Дзынь!
Я отпустила эту нить, и она взвилась подобно кнуту!
Щелчок!
Раскрытие!
Дэниза не успела уловить изменения, когда я нанесла удар, заставляя разжать руку. Выпустив меня, она отшатнулась, шипя от боли. Я рухнула на землю, во рту появился привкус крови. Машинально облизнулась — гадость и кислятина! Дыхание было рваным, камни под ладонями я не чувствовала — просто знала, что там камни. Панорама перед глазами напоминала экран старого компьютера в моем родном мире: черно-серый экран и зеленый контур паровозика из тренинга на знание клавиатуры — старая почти детская игрушка. Все черно-серое, сами предметы — контурные. Двухмерка, безо всякого объема… Крылья зашевелились, заставляя напрячься мышцы спины, но боли пока не было. Вампирша капитально оглушила, я даже крылья раскрыть не могу сразу же.
— Да что ж ты никак не помрешь-то! — Дэниза вправила руку на место — каким макаром — мне все равно — я услышала только хруст — и поднялась на ноги.
— Не могу без тебя уйти, — я с трудом встала с колен. Черты лица вампирши тоже были контурными. Что у меня с глазами — не знаю, но не разбираться же сейчас.
Она опешила: — Нелюдь! Истребитель и вдруг нелюдь!
— А ты ждала человека? — прыжок вперед, чтобы сбить ее с ног, удался. Я не промахнулась, и мы покатились по камням. Пальцы еще успели сорвать с шеи мастодонтши шнурок с какой-то странной пентаграммой прежде чем меня выгнуло от боли и крылья наконец-то раскрылись. Аннигиляционное поле разошлось мгновенно, стирая все живое и неживое в пределах досягаемости. Крик Дэнизы оборвался, ее удар когтями по моей незащищенной шее не достиг цели — рука просто растворилась. Последнее что я видела — жуткую ненависть в глазах исчезающего Мастера вампиров, кошмара Тамерлана, его проклятия. И темнота… Выжить-то я выживу. Здесь вопрос не стоит. А вот дойду ли я сама до поселка — вопрос. И еще какой. Везение всегда проявляется странно…
Глава 4
Из забытья меня буквально выбил противный скрипучий голос: — Ой дура! Ду-у-ура девка! — с хорошим таким подвыванием!
Тела я не ощущала, где нахожусь тоже. Только холодно было… Глаза открылись сами. Надо мной нависало серое хмурое небо.
— Ду-у-ура!
И этот чертов голос! Он мне в кошмарах когда-то снился!
— Я же говорю — дура!
— Рэр, — речь далась с трудом, и голос какой-то чужой, не мой, да еще горло болит, — ты решила заменить по доброте душевной мою совесть?
Завывание о моей принадлежности к неким слабоумным представительницам слабого пола как ножом обрезало, зато появились ехидные нотки. — А кто виноват, что она у тебя атрофировалась за ненадобностью?
— С такой работой ни одна совесть не выдержит, — я все-таки повернула голову. С трудом и почти что скрипом. В шею вступило, но не заклинило. Так и есть — неподалеку от меня на камне сидело созданьице словно в насмешку над… А над чем? Вытянутая морда, острые уши, тело с четырьмя лапами, крылья нефигового размаха и длинный хвост — и все это в серых тонах — это все она. Химера… Та самая, практически ископаемая, сволочь, что когда-то меня «заразила» своим дебильным проклятием и чья кровь убьет меня мгновенно, хотя для людей ее кровь в общем-то безвредна. Вообще, химера никогда так не является. Только в кошмарах, от которых я всегда просыпалась в холодном поту и с криком.
Может, я уже отпрыгалась?
— Твоя правда — не выдержит, — слова давались чудовищу с трудом — не приспособлены ее голосовые связки под человеческую речь: — Ты так и не научилась контролировать крылья до конца.
— Как научишься, если так больно. Ты за мной?
— На кой ты мне сдалась, девочка? Своих идиоток хватает. И идиотов… — она помолчала. — Ты молодец, но дура! Связываться с такой вампиршей!
— Я друзей не бросаю, знаешь же. Тебе надо было меня убить еще тогда, — желания шевелиться не наблюдалось в принципе. — Когда я у Ричарда на руках умирала от потери крови.
— Я… — Рэр запнулась. — Я не могу убить свое дитя. Кого угодно, но не свое дитя.
— Ч-ч-чего?! — в горле запершило, и я закашлялась.
Химера молчала долго — я успела откашляться — потом нехотя призналась: — Когда ты упала после моего удара, я не смогла тебя добить.
— Почему это? Тебе и нужно всего-то было один раз лапу опустить. Или хвост.
— Это так, но под удар… попал мой «птенец». Он отдал за тебя свою жизнь. С того момента — мой ребенок — в тебе.
— Из-за этого у меня крылья?
— Нет. Из-за этого у тебя аннигиляционное поле.
— А…
— Это из-за смешения кровей. Вспомни, моя кровь смешалась с твоей в твоей ране.
Я ошарашено молчала. Какие интересные подробности спустя столько лет всплывают! Даже и не знала, что за меня погибло маленькое чудовище… Чудовище ли?
