— Скажите, какой этаж, и я нас телепортирую, — небрежно произнёс Виктор.
— Давайте. Третий, — неожиданно согласился Скентия.
Чёрный маг схватил его за руку, рукой описал круг перед собой, щёлкнув пальцами, и два колдуна исчезли, вместе с ними. Фробениус долго и пристально смотрел на то место, где они стояли до телепортации.
— Вам ничего не грозит, мистер Девинер, — кто-то попытался подбодрить его, неправильно растолковав его хмурое молчание. — Ваш магический класс не белый маг, вы призыватель и стихийный чародей, повелитель Воздуха.
— Мы к этой игре не готовы, вчерашний Совет это продемонстрировал, — вздохнул Фробениус. — Пока что мы единственные, кто бросил вызов Эвилане. Ферра, Дифокс и Люниос — города тьмы, белая магия там никогда особо не ценилась, они, наверное, с лёгкостью перебежали к леди Армад. Мы пока одни на защите добра стоим, без союзников.
— Подождём, — философски проронил другой человек.
Часть толпы начала расходиться, другая половина, наоборот, сплотилась.
Права и обязанности правителя любых из двенадцати земель королевства Альданы, избранного госпожой Эвиланой Армад, королевой вышеназванного государства.
— Правитель имеет право назначать себе заместителей, помощников, а так же лиц, следящих за выполнением любой его воли, и может смещать их без объяснения причин.
— Вся законодательная, исполнительная и судебная власть принадлежит правителю.
— Ему позволено уничтожать на месте любых лиц, вызвавших у него неприязнь.
— Подобным правом он может наделять любого, кого захочет.
— Единственный человек, которому правитель обязан подчиняться — королева Альданы, а на правителей других одиннадцати земель распространяется п. N3.
— Правитель может требовать от жителей своих земель беспрекословного подчинения.
— В случае, если кто-либо из правителей земель Альданы будет умерщвлён в соответствии с п. N3, правитель, осуществивший это, имеет право взять под свою власть его земли или же передать их под власть другого человека, в том числе и правителя иных земель.
— Все вышеуказанные права и обязанности распространяются только на тех правителей, кто подпишет их утверждение, а так же новый Кодекс Альданы.
Скентия несколько раз перечитал этот документ.
— Весьма сомнительно, — он швырнул его на стол, лист бумаги красиво пролетел, скользя по поверхности с шорохом, и опустился на пол. — Я не желаю в один прекрасный день быть убитым ни за что.
— Госпожа очень вам симпатизирует. Она открыла вещество, дающее бессмертие, может дать его вам, если проявите себя получше, — убеждал Виктор.
— Потрудитесь придумать довод, больше смахивающий на правду. А даже если бы я вам и поверил, то вполне может случиться, что леди Армад найдёт себе нового любимца. Не будет же она раздавать бессмертие всем! Или последняя фраза пятого пункта этого документа, — Скентия мотнул головой в сторону, куда упала брошенная им бумага, — написана только для того, чтобы привлечь наше внимание, и Эвилана не собирается допускать, чтобы этим правом кто-нибудь когда-нибудь воспользовался?
— Интересная мысль, — похвалил его Виктор. — Но вы не знаете госпожу. Хаос в королевстве не кажется ей явлением непривлекательным.
— Допустим, по этому вопросу спорить с вами мне надоело. Что у нас ещё есть? — он взял со стола следующий документ.
Кодекс Альданы
— Все волшебники, преобладающей магической энергией которых является белая, целительская и священная магия, должны быть умерщвлены.
— Для лиц, владеющих типами волшебства, указанными в п. N1, но вместе с ними другими видами магии на боле высоком уровне и в большем объёме, устанавливается лимит знаний и сил из области светлого чародейства. Как только светлое мастерство волшебника достигает определённого уровня, мага следует умертвить.
— Каждому магу заклинания волшебства, указанного в п. N1, разрешается применять только по отношению к себе, но не направлять их на других, нарушителей этого пункта следует умерщвлять на месте.
— Во всех учебных заведениях факультеты белой магии и всех областей волшебства, наиболее тесно с ней связанных, должны быть закрыты; запрещается обучать студентов по соответствующим специальностям.
— Вообще наказывается смертью любая попытка научить кого-либо в любой обстановке магии, указанной в п. N1.
— Любой человек, заметивший лиц, обозначенных в п. NN1-2, или деяние, наказуемое в соответствии с п. N5, обязан совершить акт правосудия (умерщвление) самостоятельно или с чьей-то помощью.
— Невыполнение условий п. N6 карается смертью.
— Все духи предков, обладающие светлыми силами, должны быть уничтожены.
— Книги, пригодные для изучения типов магии, указанных в п. N1, должны быть изъяты у владельцев и уничтожены.
— Те жители королевства, в отношении которых правитель какой-либо из земель применил своё право, указанное в п. N4 «Прав и обязанностей правителя…», не могут уничтожать правителей своей земли и остальных одиннадцати.
— Жители не обрадуются, — хмыкнул Скентия, второй документ проделал тот же путь, что и первый.
— Если вы это подпишите, то недовольство народа не будет иметь никакого значения, мистер Ринхафт.
— Я о своём народе думаю, в отличие от тебя, — элементалист резко перешёл на «ты».
— Теперь тебе о себе самом думать пора, — попытался «вразумить» старейшину Виктор. — Или ты изничтожаешь белых магов, или госпожа уничтожит тебя.
— Ты рано сменил тактику, — съязвил Скентия. — Сперва ты должен был добиться, чтобы я понял все прелести новой жизни в качестве диктатора и начал скакать от восторга, а уж потом запугивать. Плохой из тебя дипломат, Эванс. Или очаровательная госпожа позволила так делать?
— А я чуть было не начал восхищаться твоим умом, — Виктор тоже отставил вежливость. — Если ты разубедишь меня в том, что действительно хочешь того, что предлагает тебе леди Армад, а ты уже на полпути к этому, и даже ближе, я доложу ей, и ты не успеешь спасти ни жителей Чёрных Гаваней, ни свою голову.
— Будь ты проклят, давай документы на подпись, — выдохнул Скентия.
— Подними сам, тебе же надо.
Старейшина не стал утруждать себя вставанием со стула и вызвал дуновение ветра, поднявшее два листа бумаги вверх, когда они оказались над Скентией, он вытянул руку вверх и далеко не бережно схватил их, смяв углы. Магией же элементалист притянул к себе чернильницу с пером, поставил, где требуется, по размашистой подписи, изобилующей закорючками (после этого расписаться здесь могли не одиннадцать оставшихся правителей, а человек пять) и впихнул бумаги Виктору так, что это скорее походило на удар.
— До новых встреч, Ринхафт, — оскалился колдун и телепортировался из зала.
На столе возникли две копии бумаг.
— Не стоит он Эвиланы, — усмехнулся Скентия. — Тряпки таким женщинам, разумеется, нужны, ни руками же грязь вытирать или брать, но не должны же роковые красавицы отказываться от нормальных кавалеров, эх…
Он схватил документы и устремился в коридор, по нему — к выходу на лестницу, но навстречу ему выскочил Николас, которого Скентия успел включить в состав Совета вместе с Томасом.
— Что-то случилось? — насторожился старейшина.
— Мне вдруг захотелось присутствовать при вашей беседе с Виктором. Простите мою дерзость, но эта проблема меня очень тревожит.
— Я тебя давно знаю, как и всю твою банду, — улыбнулся Скентия. — В тебе невозможно вызвать и малейшее беспокойство. Так что я представляю, как ты сейчас переживаешь. Вот почитай-ка, — он дал ему «Права и обязанности…»
— Как я и предполагал, ничего хорошего, — Николас хотел вернуть старейшине документ, но элементалист его отклонил.
— Погляди на первый пункт.
— Он единственный, который выглядит не таким диким.
