– Черт, надо же, вроде бы уехали уже, вроде бы с плеч долой, и нате вам – фотка в витрине! – сетовала Матильда. – Нигде покоя нет.

– Если нам ни телефона, ни адреса не дадут, то можешь жить спокойно, – утешила ее Вирве.

Мы еще слонялись по улицам, посидели в сквере у памятника эстонской поэтессе Лидии Койдула и ровно через полтора часа снова были в фотоателье.

На этот раз с нами разговаривала приемщица. На ломаном русском языке она сказала, что нашла для нас пярнуский номер телефона незнакомки. Но ни имени, ни фамилии она не знала.

– А как же вы номер телефона нашли, без имени и фамилии? – поинтересовалась Мотька.

– Телефон саписан на опоротте.

– На чем? – не поняла я.

– На обороте карточки, – пояснила Вирве.

– Скажите, пожалуйста, а вы не отдадите нам эту фотографию? – спросила вдруг Матильда.

– Позалуйста, если саплатитте!

– Сколько?

– Кюмме кроонид, тесят крон.

Я тут же протянула ей бумажку в десять крон, а она вручила мне карточку, точно такую же, как на витрине.

– Спасибо большое! – хором сказали мы.

– Это еще по-божески! На наши деньги пять рублей! – заключила Мотька, когда мы вышли из ателье.

– Вот только что мы будем делать с этой карточкой, ума не приложу, – сказала я.

– Прежде всего надо позвонить по этому телефону! – заявила Матильда.

– И что сказать?

– Не знаю, по вдохновению.

– Вот ты и будешь звонить со своим вдохновением, – проворчала я. – Пойди туда, не знаю куда…

– Ничего, попробую!

– Если там говорят по-русски, – охладила Вирве Мотькин пыл.

– Тогда ты поговоришь! – не смутилась Матильда.

– О чем? О чем я буду говорить? – недоумевала Вирве.

– Как о чем? О женщине с фотки.

– А что о ней говорить?

– Ладно, чего раньше времени беспокоиться, давайте позвоним сначала, а потом думать будем, – беспечно проговорила Матильда.

– Обычно люди делают наоборот – сначала думают, потом говорят, – пожала плечами Вирве.

– Аська, скажи ей, сколько раз мы с кондачка к делу приступали, и все у нас выходило куда лучше, чем когда мы три дня голову ломали, – потребовала Мотька.

– Вообще-то да, – согласилась я.

– Посмотрим, – хмыкнула Вирве.

– Как здесь у вас звонят? – осведомилась Мотька.

– Надо найти старый автомат, который с монеткой работает! Пошли, там за углом, кажется, такой еще висит!

Действительно, за углом мы обнаружили старый телефон-автомат, и он сработал даже без монетки.

– Извините, – сказала Матильда, – здравствуйте!

Там, видимо, ей ответили по-русски.

– Извините пожалуйста, – повторила она, – у меня к вам странный вопрос, в фотоателье на витрине выставлено фото одной женщины, которую я разыскиваю, а на обороте указан ваш телефон. Что? Нет, это, по правде говоря, не моя знакомая, а моего брата, он очень ею интересуется, а ни адреса, ни телефона нету. И вдруг я увидела ее в витрине. Думаю, вот сделаю брату сюрприз…

Кажется, Мотька что-то не то плетет.

– Тамара? Да, именно Тамара. Ой, спасибо вам большое, я сейчас запишу. Что? Неужели? Вот жалость какая… Но, может, вы еще поищете, а я потом позвоню? Нашли? Отлично. Записываю: это здесь, в Пярну? В Челябинске? Вы уверены? Да, конечно, спасибо.

Мотька записала на бумажке номер телефона.

– Она живет в Челябинске, зовут ее Тамара Чубукова. По работе как-то связана с Таллином. Больше эта женщина ничего не знает. Эта Тамара много лет отдыхала в Пярну и всегда снимала комнату у одной хозяйки, – доложила Мотька. – И что нам с этими сведениями теперь делать? До Челябинска мы вряд ли доберемся.

– А где это – Челябинск? – поинтересовалась Вирве.

– Кажется, на Урале, – сказала я.

– Да, похоже, наше следствие зашло в тупик, – констатировала Мотька. – Челябинск нам не по зубам. Ну и отлично, по крайней мере отдохнем спокойно.

– Не знаю, как тебе, а мне все равно тревожно – она отдала мне эту папку и не пришла за ней. Значит, с ней что-то случилось! Как ни странно, я не могу спокойно к этому относиться, как будто ответственность какую-то чувствую за эту женщину…

– А может, нам позвонить отсюда в Челябинск, а? – задумчиво проговорила Мотька. – Вдруг она уже давно дома?

– Идея! – обрадовалась я.

– Но это же страшно дорого! Разговоры с Россией дороже, чем с Америкой! Такой разговор больше ста крон будет стоить! – всполошилась Вирве.

Да, это проблема, денег у нас немного. А ведь звонок в Челябинск скорее всего ничего нам не даст, тем более если время очень ограничено.

– Не страшно, позвоним из Москвы! – утешила меня Мотька. – Мы же здесь ненадолго.

– Правильно, – одобрила ее Вирве. – А пока живем спокойно.

Вечером, когда мы сели пить чай, Клара вдруг сказала:

– Татка, а я ведь ее нашла!

– Кого? – не поняла мама.

– Эльгу!

– Какую Эльгу? – снова не поняла мама.

– Ну я же тебе о ней говорила, она экстрасенс! Тоже здесь отдыхает! Ты не представляешь, на что она способна. У моих знакомых машину угнали, так она ее нашла!

– Как? – вырвалось у меня.

– Очень просто! Закрыла глаза, подумала, а потом и говорит: «Машина ваша в Хапсалу, на пересечении двух улиц, одна ведет к морю, а на второй большой магазин». И что вы думаете? Они поехали и нашли свою машину!

– Обалдеть! – сказала мама.

– И еще она пропавших людей может найти и вообще… Ты же хотела пойти к экстрасенсу!

– Хотела!

– Вот и сходим к ней, я уже ей про тебя сказала, она готова нас принять! Завтра в одиннадцать утра пойдем к ней.

– Мама, а зачем тебе к экстрасенсу? – поинтересовалась я. – Ты заболела?

– Нет, она вовсе не знахарка, а скорее ясновидящая! – пояснила Клара.

– «Но ясновидцев, впрочем, как и очевидцев, во все века сжигали люди на кострах!» – пропела я строчку из песни Высоцкого. – А что ты хочешь узнать?

– Любопытной Варваре на базаре нос оторвали! – отвечала мама. – Мало ли какие у взрослых дела!

– А ты, мама, тоже пойдешь? – спросила Вирве.

– Обязательно.

– Интересно, сколько ясновидящая берет за сеанс? – проговорила Мотька.

– Не знаю, – сказала Клара, – но немного, говорят, если ясновидящие берут деньги, у них пропадает этот дар. Поэтому купим ей хороших конфет и фруктов! Думаю, сойдет!

Матильда пристально взглянула на меня. И я сразу поняла, что она задумала. Конечно, надо показать ясновидящей фотографию Тамары, пусть скажет хотя бы, жива она или нет. Я незаметно кивнула Мотьке.

Утром мы сказали, что идем на пляж, а сами устроили засаду в кустах, чтобы выследить, куда пойдут мама и Клара. В половине одиннадцатого они вышли из дому и через двадцать минут уже входили в калитку большого тенистого сада.

– Стоп! Дальше не идем! – сказала Мотька. – Какие теперь у нас планы? Ждем, когда они уйдут, или просто придем сюда попозже?

– Я думаю, лучше нам сейчас пойти на пляж, а потом еще надо будет купить конфет и фруктов, – заметила я.

– Интересно, если ей все приносят конфеты и фрукты, то она, наверное, на них уже смотреть не может, – предположила Вирве. – Может, лучше купить ей цветы?

– Правильно, ну их к бесу, эти конфеты! – отозвалась Мотька. – Купим цветов, и хватит с нее!

Мы отправились на пляж, а на обратном пути купили чудный букет мелких хризантем.

– А вдруг она нас не примет? – усомнилась вдруг Вирве.

– Это еще почему? – удивилась Мотька.

– Ну, мало ли…

– Обязательно примет, мы ее уломаем! – уверенно заявила Матильда.

Мы вошли в калитку и по аккуратной дорожке прошли к большой деревянной даче, выкрашенной в бледно-зеленый цвет. Подошли к веранде.

– Здравствуйте! – громко сказала Матильда.

На веранду выглянула немолодая полная женщина.

– Вам кого, девочки?

– Нам нужна прова Эльга! – застенчиво произнесла Вирве.

– Это я!

– Ой, здравствуйте! Это вам! – Мотька выступила вперед и протянула женщине цветы.