В руках Сияварош вновь появились чаши, из них хлынул настоящий водопад. Вода, играя и журча, закружилась вокруг, поднимаясь и поднимаясь, но не в силах преодолеть границу круга, наполненного колдовством уттарнов. Бурлящая и сверкающая стена укрыла город, все еще крутящегося в экстазе шамана, дымы пожаров…
Остался только кусочек неба и звезды на нем.
– Давай-давай, – сказал Рик, – наполняй мою ловушку силой… тупая бессмертная тварь…
К желтому, зеленому и лиловому в свечении магического круга прибавился нежно-голубой.
– Еще не пора? – спросил Харальд.
– Не знаю, но лучше подождать еще. Много силы вытекло, когда образовался пробой. Ой, а это еще что?
Вода исчезла, не оставив даже мокрых пятен. Стала видна опять выросшая богиня и замерший напротив нее титан с жезлом и раковиной в руках, с ожерельем из черепов на шее.
Громадные ножищи опирались на соседнюю улицу, а около них виднелись четверо сиаи в синих балахонах.
– Убейте их, а я разберусь с ней, – сказал Леа-Хо, Ночной Хозяин, Насылающий Мороз, и черные глаза на лысом черепе загорелись ненавистью.
Озерная Королева выбросила вперед руки с чашами, но вода начала замерзать, едва вырвавшись из них. Глыбы льда полетели вниз, круша дома, превращая в окровавленные лепешки тела обитателей города.
Леа-Хо вскинул раковину, и Цантир услышал неистовый вой вырвавшейся из нее метели. Резко похолодало, небо затянул полог, сотканный из миллионов белых пушистых хлопьев. Фигуры титанов исчезли за ним, превратились в темные размытые контуры.
– Вперед! Покажем им! – выкрикнул один из жрецов, и сиаи двинулись к людям.
– Этих еще не хватало… – На лице Харальда отразилось беспокойство. – Внутрь круга они не залезут, но у них мечи.
По дороге сиаи наткнулись на находящегося в трансе арот. Один из них, с острым, похожим на лисью морду лицом, небрежно ткнул острием в бок уроженцу Сверкающего хребта.
Сталь прорезала одежду из шкур, но отскочила от темной кожи.
– Разберись с ним, – заявил тот из северян, что кричал. – Мы справимся без тебя.
– Хорошо. – Остролицый принялся шептать и поглаживать клинок, по которому побежали голубые сполохи.
Остальные трое двинулись дальше.
– За меня не беспокойтесь, – сказал Рик, темный «плащ» которого вырос, поднялся над головой уттарна, – мне они вреда не причинят.
– А вот нам могут. – Наплевав на все предупреждения, Олен вытащил оружие из кости йотуна.
Сейчас меч, некогда добытый в Вечном лесу, выглядел тусклым и неопасным.
В этот момент что-то случилось в схватке богов, и земля ощутимо вздрогнула. Метель завыла еще яростнее, и в вышине одна за другой ударили четыре изумрудных молнии.
– Лучше отдайте все сами, нечестивцы! – крикнул самый шустрый из сиаи, здоровяк с огромным мечом и безумным взглядом. – Тогда мы не будем вас убивать! Готов даже поклясться! Я…
Бросившийся на поклонника Леа-Хо Рыжий вынудил того замолчать. Здоровяк успел даже увернуться, и острейшие когти разорвали ему щеку, а не горло. Капли крови упали на белую одежду. Но удар меча пришелся в пустоту, а второй раз оцилан не промахнулся.
Вцепился в лицо и заработал всеми лапами.
Здоровяк отшвырнул клинок, сжал бока кота могучими ручищами, но пошатнулся и рухнул наземь.
– Умри, зверь! – Второй поклонник Леа-Хо, толстенький и невысокий, поднял ладонь, и стоящий на груди врага Рыжий замер, точно вмороженный в лед. Шерсть его потеряла цвет, стала грязно-белой, глаза застыли.
Олен давно не испытывал такого гнева. Захотелось не просто убить того, кто поднял руку на оцилана, а распороть ему брюхо, вытащить кишки и так оставить, чтобы сиаи умирал долго и мучительно…
– Клянусь Селитой, ты умрешь, – сказал Рендалл, и меч в его руках, будто отвечая хозяину, засветился белым огнем.
– Вот это вряд ли. – Старший из поклонников Ночного Хозяина улыбнулся, и в его руке блеснул кусок самого обыкновенного льда.
Вопль донесся от того места, где остролицый пытался сразить арот. Зачарованный клинок одолел плоть, обретшую твердость камня, но убийца не успел порадоваться. Глаза его вылезли из орбит, лицо покрылось фурункулами, похожими на соски, из них брызнул гной…
Корчащееся тело упало рядом с бездыханным, содрогнулось несколько раз и замерло.
– Сразить шамана Савалко безнаказанно не так просто, – сказал Харальд мрачно. – Шли бы вы отсюда, парни…
– Только не для меня! – Кусок льда, непонятно как не растаявший в ладони, упал на землю. Свет блеснул в многочисленных гранях, и с негромким скрежетом кристалл из замерзшей воды начал расти.
В сторону людей побежала ледяная дорожка.
– Останови его, быстрее, – сказал Рик на языке кивагор, и Олен уловил жуткое напряжение в его голосе. – А не то…
– Это невозможно. – Толстенький поклонник Леа-Хо знал, как оказалось, наречие хозяев Хиррона. – Настоящий Лед увидел цель, и его не остановить. Это оружие, – голос жреца полнила гордость, – само совершенство…
– Посмотрим! – Олен сделал выпад.
Лезвие клинка из кости йотуна удлинилось, его кончик полыхнул, как факел.
Раздался стеклянный звон, точно сосулькой ударили о сосульку, и во все стороны хлынули потоки обжигающего жара. Олен успел разглядеть, как подпрыгнул оттаявший Рыжий, а затем вынужден был прикрыть лицо рукой. Метель рядом с магическим кругом превратилась в дождь.
Отступая от ударившего в вышину столба пламени, кричали что-то испуганное сиаи.
– Он хотел нас заморозить, а ты решил сжечь? – завопил Харальд, и тут земля вздрогнула еще раз.
– Лед ударился о лед, и появился огонь, – сказал Рик, кокон из Тьмы вокруг которого яростным светом разодрало в клочья. – И кто же мог подумать, что такое возможно?
Пламя погасло стремительно, как и появилось, а на том месте, где лежал кусок Настоящего Льда, осталось черное пятно.
– Мяу! – воинственно сказал оцилан, хлеща себя хвостом по бокам и наступая в сторону сиаи.
– Нет! Уйди! – завопил толстенький, лицо его отразило страх, курчавые белые волосы попытались встать дыбом.
– Но как это возможно? Это же Настоящий Лед? – бормотал старший, в глазах которого читалось искреннее недоумение.
– Мяу… – повторил Рыжий и прыгнул вперед.
– Бежим! – Толстенький, оказавшийся более сообразительным, схватил сородича за руку и потащил за собой.
Поклонники Леа-Хо исчезли за пеленой метели.
Мгновением позже затихла и сама вьюга. Стал виден засыпанный снегом Цантир, разрушенные дома и громадные, поднимающиеся к взошедшей луне фигуры властителей Вейхорна.
Страж Проливов и Лошф расцепились, но оба выглядели помятыми. У первого не хватало нескольких рук, а в груди имелась сквозная дыра. У Царя Земель не доставало одной головы, а топор в могучей ручище был погнут.
Блистающий Господин корчился, силясь подняться после удара в спину, и глаза его горели злобой. А та, что поразила Савалко, медленно отступала в сторону порта, руки ее тряслись. Одолевший Озерную Королеву Ночной Хозяин улыбался, виднелись острые черные зубы.
– Похоже, теперь его очередь, – сказал Харальд. – Рик, ты там как, готов? Сколько еще продержишься?
– Достаточно.
Леа-Хо повернулся и обрушил чудовищный удар жезла туда, где стояли люди. Свистнул воздух, волна холода заставила пламя свечей прижаться к земле. Кот спешно метнулся внутрь магического круга и вздыбил шерсть. Рик испустил полный страдания стон.
– Ничего… – проговорил он. – Но как же холодно… Холоднее, чем во владениях Госпожи, что за пределами мира…
Ночной Хозяин ударил вновь, поднял над головой раковину, точно собираясь вылить из нее что-то. Но потом неожиданно замер и повернул голову. В безмолвии, медленно, как во сне, начали падать три высочайшие башни Цантира, три величайших строения Вейхорна, гордость хатору.
Лишь мгновением позже донесся грохот, и из развалин восстала новая исполинская фигура – женская, с веером и молотом в руках. Свет звезд заиграл на агатовой коже, мягко забренчали ожерелья на ногах.
