– Чертова… шлюха… – прохрипел он. – Я убью… вас обоих!

Рейф наклонился ближе.

– Отвечай, черт возьми, когда тебя спрашивают!

– Не дождешься!

– Лис?

Молодая женщина отпустила Джеймса, и голова его тяжело упала на ковер.

– Кажется, владелец поместья Дирхерста – ты, Рейф. Раньше это был Найджел, а теперь ты. Вот почему он так стремился с тобой расправиться!

– Мастер Рейфел!

– Бикс, мы здесь! – крикнула Мэй, которая все еще стояла наготове с поднятым фолиантом в руках над лежащим ничком Винсентом.

– Слава Богу, – пробормотал Рейф, поднимая глаза на Фелисити. – Я никогда не оставлял тебя, Лис. – Он сглотнул и прерывающимся голосом договорил: – И никогда не оставлю.

– Я тебя люблю, Рейф, я тебя так люблю, – пролепетала Фелисити, но она не была уверена, что Рейф ее услышал, потому что глаза его закатились и он безвольно поник у нее на руках. Она видела, как в комнату ворвались Бикс и Грэм и друг за другом полетели на пол, споткнувшись о веревку, которую Рейф натянул на пороге.

– Мой неустрашимый искатель приключений… – с нежностью прошептала она.

Рейф с трудом разлепил веки. Через полузадернутые шторы в его спальню струился солнечный свет, а в открытое окно доносился привычный шум стройки.

Он было потянулся, но замер, когда плечо отозвалось острой болью. С улыбкой на губах он расслабился. С самого первого дня, когда он здесь оказался, он еще ни разу не слышал, как звучит Фортон-Холл. И вот оказалось, что звучит он удивительно по-домашнему.

Кто-то пошевелился прямо у него под боком. Рейф повернул голову. Рядом спала Фелисити, сжимая в кулачке рукав его ночной рубашки. Вид у нее был совсем усталый, но молодой человек все-таки не смог удержаться – протянул руку и провел кончиками пальцев по ее нежной щеке.

Ресницы Фелисити затрепетали, и она открыла глаза. Какое-то мгновение молодая женщина смотрела на него сонными глазами, а затем стремительно села на постели.

– Как ты себя чувствуешь?

– Доброе утро! – рассмеялся он в ответ. Она все еще была во вчерашнем голубом платье, украшенном теперь разорванным рукавом и тремя оторванными пуговицами… – Ты здесь что, всю ночь провела?

– Просто не смогла оставить тебя одного, – кивнула в ответ Фелисити. – Как твое плечо?

– Болит, проклятое. Но бывало и хуже.

– Рейф, я вот все думаю…

– О чем же?

– О Фортон-Холле.

Не надо было мешать Гиллингему: пусть бы спалил ко всем чертям это проклятое место. Ревновать к усадьбе – такое и в голову ему никогда не приходило, и как с этим быть, Рейф не понимал…

– И что же ты думаешь, Лис? Она просунула руку в открытый ворот рубашки и погладила ладошкой его по груди.

– Я… Что тебе нужно его продать. Если ты этого, конечно, хочешь.

Рейф заморгал:

– Прости, я не понял…

Она легонько похлопала его ладонью.

– Я же понимаю, что весь этот ремонт ты затеял ради меня и Мэй, – пробормотала Фелисити. – Но я… я испугалась, что прошлой ночью потеряла тебя навсегда, Рейф.

Он накрыл ее руку у себя под рубахой и ласково пожал.

– Этого же не случилось, правда? Жертвовать своим родным домом совсем не…

– Нет, нет. Это всего лишь куча деревяшек и стекол, и больше ничего, – возразила она. – Джеймс мог убить тебя ради купчей. – По ее щеке сползла слезинка. – А тебе здесь не очень и хотелось оставаться…

Рейф неловко сел на постели и скривился.

– Черт! Больно!

– Ляг немедленно! – забеспокоилась Фелисити и легонько толкнула его в грудь.

Он перехватил ее руку и крепко переплел свои и ее пальцы.

– Значит, если бы я захотел отправиться в Китай, ты поехала бы со мной?

– Да, – кивнула Фелисити. – Но не думай об этом. Моя кузина из Йорка предложила мне место. У нас с Мэй есть куда перебраться, так что тебе не нужно винить себя в том…

– Черта с два поедешь ты в этот свой Йорк, как же! – огрызнулся он, стараясь за напускной резкостью скрыть панический страх снова ее потерять. – Ясно?

– Рейф, послушай…

– А пока мы все здесь…

В дверь негромко постучали, затем в комнату осторожно заглянул дворецкий.

– Мастер Рейфел, вы уже проснулись? К вам посетитель, сэр, Мистер Джон Гиббс.

– Что еще? – проворчал Рейф – Ладно, проводи его сюда.

Фелисити попыталась выбраться с кровати, но, когда он задержал ее за руку, довольствовалась тем, что густо покраснела и толкнула его в здоровое плечо.

– Ты меня в конце концов окончательно опозоришь.

– Я уже это сделал, – шепнул он, улыбаясь во весь рот.

– Замолчи.

– Между прочим, дважды!

– Рейф!

– Мистер Бэнкрофт, – поздоровался с порога солиситор и шагнул в комнату. – Мисс Харрингтон. С добрым утром вас!

– Ближе к делу, Гиббс.

– Ах да. – Джон оглядел спальню. – Позволите, я присяду?

– Разумеется, Гиббс, пожалуйста.

– В Пелфорде вы наделали немало шуму, мистер Бэнкрофт.

– Весьма на это надеюсь, – слегка приподнял бровь Рейф. – О чем теперь толкует наша дражайшая миссис Денуорт?

Солиситор откашлялся.

– Сейчас я предпочел бы не отвечать на ваш вопрос, сэр.

– Я до сих пор жалею, что не успел сообщить ей о скором прибытии герцога Веллингтона и короля Георга.

– Рейф, дай же человеку хотя бы слово сказать, – шепнула на ухо Рейфу Фелисити, украдкой взяв его за руку.

– Ладно, Гиббс, выкладывайте новости, – любезно предложил Рейф, чувствуя себя довольно странно, потому что едва дышал от переполнявшего его счастья.

– После событий прошлой ночи я занялся приведением в надлежащий порядок ряда фактов, которые мне удалось раскопать за эти дни. Похоже, около пятнадцати лет назад за графом Дирхерстом накопился более чем приличный карточный долг. Настолько значительный, что граф оказался на грани полного разорения и продажи поместья с молотка. – Солиситор покосился на Фелисити. – Чтобы не терять времени, я опущу мелкие подробности. Так вот, мистер Харрингтон приобрел поместье Дирхерст в уплату половины карточного долга, чтобы графу хватило денег рассчитаться по остальным долгам и в то же время сохранить собственность платежеспособной.

– Значит, это правда? – ахнула Фелисити. – И все последние годы мой брат был владельцем поместья Дирхерст?

– Да. Предполагалось, что со временем поместье будет выкуплено, а вся сделка держалась в глубочайшей тайне, чтобы исключить ненужные разговоры и пересуды, но, к несчастью, мисс Харрингтон, отец ваш скончался. И после его смерти все это дело начало становиться все более… туманным.

Фелисити покачала головой.

– Я ценю ваши старания, мистер Гиббс, но, к несчастью, большого смысла в этом расследовании не было. После смерти отца выплыли на свет его собственные долги. Ясно, что старый граф и Джеймс – они оба боялись, что мы пожертвуем поместьем Дирхерст ради того, чтобы привести в порядок Фортон-Холл.

Рейф прикрыл глаза, потому что в голове его с бешеной скоростью неслись сотни вариантов выбора из вновь открывшихся возможностей.

– Итак, владелец поместья Дирхерст – это я?

– Совершенно верно, мистер Бэнкрофт.

– И сколько же сейчас стоит это поместье?

– Около ста пятидесяти тысяч фунтов, сэр.

– Великий Боже! А где сейчас Джеймс Барлоу?

– Под стражей. Тяжесть его деяний такова, что констебль вызвал полицейских с Боу-стрит – там находится центральный уголовный суд, – чтобы перевезти его в Лондон.

– Значит, графа будет судить палата лордов, – негромко заметил Рейф. – Отцу это должно понравиться. Во всяком случае, я ему признателен за то, что он такой мстительный сукин сын.

– Хорошего же ты мнения о собственном родителе. Рейф поднял глаза, посмотрел в проем двери, и ему вдруг ужасно захотелось спрятаться под одеяло.

– Ваша светлость, – выдавил он, – какая нелегкая занесла вас сюда?

Герцог Хайброу неподвижно стоял на пороге спальни и обводил неторопливым взором обшарпанные стены, юного солиситора, утратившего дар речи, Рейфа с обмотанным бинтами плечом и сидевшую около него на краю постели бледную как смерть Фелисити.