Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Леди Дин улыбнулась.

– Ты говоришь в точности, как твой отец. Как он ненавидел счета и жалобы на них. А теперь ему больше ни о чем не надо беспокоиться.

На мгновение леди Дин закрыла глаза, словно хотела остаться наедине со своими воспоминаниями. Потом быстро сказала:

– Бесполезно, Арабелла. Мы не можем жить прошлым. Поверь мне, я вполне довольна своей жизнью с сэром Лоренсом. Я не могу удержать его только там, где дело касается тебя.

– Мне очень жаль, мама.

– Ты ни в чем не виновата, Арабелла. Просто ты обещаешь стать красавицей, а красивые женщины всегда выводят мужчин из душевного равновесия.

– Ненавижу мужчин! – воскликнула Арабелла. – Ненавижу всех до одного! Ненавижу, как они смотрят на меня, как протягивают ко мне руки. Ненавижу алчное, собственническое выражение их лиц.

Девушка содрогнулась:

– О мама! Я не хочу расти! Я хочу остаться ребенком!

– Именно это от тебя и потребуется, – сказала леди Дин.

– Что ты имеешь в виду? – заинтересовавшись, спросила Арабелла.

– Доктор Симпсон увидел тебя впервые только на прошлой неделе. Ты была в постели и казалась такой худой и маленькой, что он принял тебя за ребенка.

– Потому он и предложил мне пожить в замке?

Леди Дин утвердительно кивнула.

– Мне кажется, доктор Симпсон думает, что тебе двенадцать или тринадцать лет. Он пришел к такому выводу, и я не стала разубеждать его.

– Почему ты не сказала ему правду… ну, что мне через месяц будет восемнадцать?

– Если бы я это сделала, вряд ли он предложил бы тебе поехать в замок. Видит Бог, это вовсе не то, чего я хотела бы для тебя, Арабелла, но ты должна уехать прочь отсюда.

Арабелла взяла с туалетного столика серебряную щетку и стала вертеть ее в руках.

– А мне казалось, ты ничего не замечаешь, – тихо сказала она.

– Нет, дорогая, я все замечала. Я видела, что ты становишься все красивее и твой отчим ревнует меня к тебе. Именно чувство ревности давало ему повод жестоко наказывать тебя при любой возможности. Но ты становишься старше…

– Не будем об этом, мама, – сказала Арабелла, и в голосе ее слышалась боль. – Мы прекрасно все понимаем. Ты права: я должна уехать.

– Я думала, что делать… Я очень долго размышляла об этом, поэтому, когда доктор Симпсон сказал, что ты могла бы стать компаньонкой бедной маленькой Бьюлы, я решила, что у нас появился шанс. Ты можешь отправиться к своей крестной матери в Йоркшир или к тетушке твоего отца в Дорсет. Увы, я давно потеряла связь с ними, но теперь напишу им и выясню, как они живут и смогут ли на какое-то время приютить тебя. Но все равно, завтра ты отправишься в замок.

– К сожалению, у меня весьма смутное представление о замке и его обитателях.

– Маркиза Меридейл скончалась вскоре после рождения своей дочери Бьюлы. По слухам, девочка не вполне нормальна. Правда, доктор Симпсон полагает, что при ином, чем до сих пор, с ней обращении ее умственное развитие может измениться к лучшему. По-видимому, он считает, что в данный момент ребенок просто запущен.

– Бедное дитя!

– Со слов доктора я поняла, – продолжала леди Дин, – что он тщательно изучил историю болезни Бьюлы и, будучи молодым и полным энтузиазма, хочет опробовать свои идеи. Вряд ли тебе будет очень весело в замке, но обещаю при первой же возможности забрать тебя оттуда.

– Не тревожься, мама. Там может оказаться очень интересно. Кто это Веселый Маркиз?

– Нынешний маркиз Меридейл, разумеется. Брат Бьюлы. Боюсь, у него не слишком завидная репутация. Он был на войне, и вот уже два года после ее окончания все ждут, когда он вернется домой и займется своими владениями. Фермы приходят в упадок, фермеры ропщут, земля нуждается во вложении денег. Но его светлость предпочитает развлечения и модное общество Лондона.

– Не очень-то лестная характеристика! – заметила Арабелла. – Впрочем, хотя бы его светлость не доставит мне хлопот.

– О да, – согласилась леди Дин. – А теперь отдохни, Арабелла, и постарайся, чтобы на твоем лице снова заиграли краски. Твои волосы, прежде такие прекрасные, стали мягкими и тонкими. Доктор Симпсон говорит, что это обычное явление после сильного жара. О моя дорогая, очень прошу, сыграй ту роль, которая от тебя требуется, пока я не устрою все окончательно. Как же мне будет недоставать тебя!

Леди Дин привлекла дочь к себе.

– Ты единственное, что у меня осталось от твоего папы, – проговорила она едва слышно. – Мне нелегко расставаться с тобой, Арабелла, но я уверена, что поступаю правильно. Просто дом будет пустым… таким пустым без тебя.

– Я люблю тебя, мама, и знаю, что мне лучше уехать – в этом ты совершенно права, – только и смогла произнести Арабелла, чувствуя, что слова застревают в горле.

В дверь постучали.

– Хозяин уже спустился, миледи, – тихо предупредила Джоунс.

– Мне не следует заставлять его ждать, – сказала леди Дин, высвобождаясь из крепких объятий Арабеллы и поднимаясь со стула.

– Завтра он будет очень гневаться, мама, – предостерегла ее Арабелла. – Вряд ли ему понравится, что добыча так легко ускользнула!

– Я разберусь с ним, – уверенно ответила леди Дин, – ведь по-своему он любит меня. Завтра в восемь тридцать у черного входа будет стоять экипаж. А сейчас иди собирайся, Джоунс поможет уложить вещи. Если до твоего отъезда мы больше не увидимся, знай, что я думаю и молюсь о тебе.

– Не беспокойся обо мне, мама! – сказала полная отваги Арабелла.

Словно не в состоянии больше смотреть на дочь, леди Дин повернулась и вышла. В тусклом мерцании свечей ослепительно сверкнули бриллианты ее диадемы.

Опустевшая комната стала странно темной. Арабелла прислушалась. До нее донесся голос отчима, стук колес подъехавшего к парадному входу экипажа. Девушка подошла к окну. Отсюда были видны три кареты, отделанные расписными панелями. Каждая была запряжена парой великолепно подобранных лошадей. Украшенная серебром сбруя ярко блестела в лучах заходящего солнца. Верховые в пудреных париках и треуголках были вооружены пистолетами. Сидевший на козлах кареты отчима лакей держал на коленях мушкетон.

"О диадеме сегодня можно не беспокоиться", – с усмешкой подумала Арабелла. Шесть разбойников, наводящих ужас на всю округу, просто не осмелятся напасть на столь грозного противника.

Кавалькада тронулась. Когда она скрылась из вида, Арабелла отвернулась от окна. В комнате Джоунс задувала свечи.

– Ее светлость затмит всех дам, – сказала она.

– Больше всего на Свете мне хотелось бы увидеть ее на этом приеме! Как ты думаешь, принц-регент действительно гам будет?

– Если прием пышный, обязательно. Только мне кажется, в этой стране нашлись бы дела поважнее балов и развлечений.

– Ты права, Джоунс, – согласилась Арабелла. – Было бы вполне естественно ожидать, что принц-регент проявит интерес к судьбе тех, кто возвращается с войны: есть ли у них жилье, обеспечены ли пенсионом раненые.

– Его королевское высочество оставляет подобные проблемы политикам, – угрюмо проворчала горничная, – а они только и делают, что борются друг с другом за власть.

Арабелла тихо вздохнула.

– Мне бы хотелось больше знать о том, что происходит. Я бы с удовольствием побывала в Вестминстерском дворце, послушала речи в парламенте. Жаль, что мне не с кем серьезно поговорить о таких вещах.

– Подобные разговоры не для женщин, – не удержалась от колкости Джоунс – Ну, пойдемте, мисс Арабелла, нам нужно решить, что из одежды вы возьмете с собой. Ее светлость велела мне уложить только платья, которые вы носили девочкой, и ничего из вещей, доказывающих ваш истинный возраст. Вы так исхудали, что все старые платья будут вам впору. Благодарение Богу, я все сохранила.

– О Господи! А я думала, что навек простилась с этими младенческими нарядами, – вздохнула Арабелла.

– Ее светлость дала мне распоряжения, – напустив на себя важность, сказала Джоунс.

– Ну и отлично, – ответила Арабелла. – Тебе незачем меня спрашивать. Укладывай что хочешь. Я не собираюсь надолго задерживаться в замке, и вряд ли там кто-нибудь будет смотреть на меня. Как бы то ни было, это настоящее приключение.

3
{"b":"103654","o":1}