— Сначала они в воздух, — успокоил Питер.
— Кто их знает, — продолжал сомневаться Джо. — И всё-таки, как ни считай, нас тут четверо, а их — четыре десятка одних мужчин наберётся… И гости мы вроде…
— Вот это самое главное, — сказал я. — Мы здесь гости… Хоть и незваные, а гости. Поэтому будем вести себя прилично. Начать войну — не штука… Попробуем достигнуть цели мирными средствами. Завтра я пойду ещё раз в деревню, постараюсь добиться свидания с кем-нибудь из приближённых Справедливейшего. Ведь должны же быть у него приближённые? Возьму подарки. Буду уговаривать…
— Если не вернётесь к обеду, придём вас выручать, шеф, — объявил Питер. На том и порешили.
6 января. Очередной поход в деревню оказался безрезультатным. Я не встретил никого, с кем можно было бы поговорить. Деревня словно вымерла. В лёгких хижинах было тихо. Не видно ни женщин, ни детворы. Только стражи в шитых золотом камзолах топтались на солнцепёке у входа в резиденцию. С ними разговаривать было бесполезно…
Хорошо помню тот день… Я бродил по притихшей деревне. Заглядывал в хижины. Всюду было пусто. Лишь в крайней хижине на цветной циновке лежала седая злого вида старуха в короткой полосатой юбке и с увлечением… читала книгу.
Я поздоровался и вежливо спросил, куда девались обита тели деревни.
— Уехал ловить рыба, — отрезала старуха.
— А Справедливейший?
Не удостаивая меня взглядом, старуха пожала плечами.
Я подождал немного. Старуха продолжала читать. Пришлось уйти ни с чем.
Вернувшись в лагерь, я застал своих ребят в крайнем возбуждении.
— Все-таки я был прав, я был прав, — твердил Джо, красный, как божья коровка.
— Полюбуйтесь на него, — возмущённо кричал Питер. — Он — прав! Эти обезьяны потешаются, разыгрывают нас, как последних ослов, а он радуется, что был прав. Заметил, надо было сразу сказать…
— А вы не хотели меня слушать, — оправдывался Джо.
— В чем дело, мальчики? — поинтересовался я.
— Видите ли, шеф, — начал Джо, — вчера, когда мы говорили насчёт этого, вот этого, — Джо указал на ящик с запасными шестернями, — я подумал, что с этим ящиком что-то нечисто, но я не был уверен и поэтому не настаивал, а вот сегодня, — Джо тяжело вздохнул, — сегодня я…
— Сегодня он в четвёртый раз припёр ящик с шестернями с причала в лагерь, — сказал Тоби, не разжимая зубов, в которых торчала трубка.
— Зачем? — спросил я.
— Так он был там, у причала, — объяснил Джо. — Понимаете, шеф, не здесь, где я его вчера оставил, а там… Я думал, четвёртый. Приношу, а он тут один…
— Короче говоря, — прервал Питер, — днём мы таскали все это барахло сюда, а ночью оно возвращалось обратно к причалу. Мы по ночам храпели, как святые, а днём удивлялись, что так чертовски медленно идёт транспортировка.
— Возможно ли? — все ещё не веря, начал я. — Неужели они…
— А кто ещё! — зло бросил Питер. — Не мы же станем этим заниматься. Ну ладно, сегодня я их выслежу… Клянусь, шеф, после сегодняшней ночи ни у одной из здешних обезьян не останется охоты для таких штучек…
Мы до вечера таскали оборудование с причала в лагерь. Перед заходом солнца ознаковали суриком всё, что уже находилось на площадке, выбранной под буровую. Я составил список, показал его Питеру.
— Да, — сказал мой помощник. — Если бы сразу заметили, можно было бы уже собирать вышку… Ещё никогда в жизни меня так не болванили. Вас, наверно, тоже, шеф?… Интересно, зачем им это понадобилось?
«Зачем им это понадобилось?» Я с обеда ломал голову над этой загадкой. Почему они не хотят, чтобы мы просверлили дырку в их острове? Ведь они совсем не выглядят суеверными, эти обитатели Муаи. Питер, конечно, прав. Меня тоже нигде и никогда так не одурачивали…
Ночью мы решили дежурить по очереди. Дежурные сменялись аккуратно каждые два часа. Ночь прошла спокойно. Никто из часовых не заметил ничего подозрительного. Тем не менее, когда рассвело, мы недосчитались трех тяжёлых ящиков и четырех буровых штанг. Разумеется, все это снова оказалось у причала, в куче оборудования, приготовленной для переноски.
— А ну признавайтесь, кто из вас спал? — допытывался Питер у Джо и Тоби.
Те клялись, что во время дежурства не сомкнули глаз.
— Но и мы с вами не могли проспать, шеф, не так ли?
Я согласился, что не могли. И всё-таки у нас из-под носа уволокли целый штабель железа. И ни одна штанга не звякнула, ни один ящик не скрипнул.
Днём я снова наведался в деревню — и опять без результата. Не видел даже вчерашней старухи. Только охрана была на месте у коттеджа Справедливейшего. Я попытался приблизиться, но, остановленный предупреждающим окриком и совершенно недвусмысленными жестами, вынужден был повернуть обратно.
За ужином мы рассуждали, каким путём возвращается к причалу наше оборудование.
— Может, перевозят на пирогах вдоль берега лагуны? — предположил Джо.
Питер покачал головой:
— Нет, таскают на плечах, как и мы.
— А следы… Почему не остаётся следов?
— Просто мы не обращали внимания. Сами тоже ходим босиком.
— Сегодня им не удастся, — подмигнул Джо. — У нас сигнализация…
— Мы привязали к ящикам капроновые лески, — пояснил Питер. — Трубы и штанги обвязали верёвками. Всюду в промежутках натянули нитки и повесили пустые жестянки. В случае чего, такой звон поднимется…
— Можно даже не караулить, — мечтательно протянул Джо. — Все равно услышим и проснёмся…
— Но-но, — предупредил Питер. — Ты, наверное, и вчера тоже…
Невдалеке послышался шорох. Солнце село несколько минут назад, было уже почти темно… Мы повскакали с ящиков, заменявших стулья, и Питер, как тигр, устремился в темноту. Джо ещё не успел последовать его примеру, когда Питер уже возвратился. С торжествующим криком он тащил за собой маленькую упирающуюся фигурку.
Когда луч фонаря упал на лицо пленника, мы все ошеломлённо ахнули. Это был Ку Мар.
— Ах ты чертёнок, — удивлённо протянул Питер. — Ты что делал там в темноте?
Ку Мар сердито вырвал руку из широкой ладони Питера, оправил рубашку и присел на край ящика.
— Зачем хватаешь? — сказал он, не глядя на нас — Я в гости шёл. Вот, рыба вам принёс…
И он положил передо мной большую связку рыбы, блеснувшую влажной чешуёй.
Мы смущённо молчали. Питер глядел исподлобья на Ку Мара и сердито сопел.
— Ну, здравствуй, — продолжал Ку Мар как ни в чём не бывало. — Я вас давно не видел. Три дня мы все море плавал, рыба ловил. Много рыба. Хороший. Сегодня вечер назад приплыл…
— Здравствуй, Ку Мар, — сказал я. — За рыбу спасибо. А Питера извини. Он испугался. Ему показалось, кто-то ящики взять хочет.
— Кому нужен такой твой ящик, — презрительно надул губы Ку Мар. — Муаи нет вор. Муаи все человек честный. Самый честный на целый океан. Как здесь работал? Хорошо работал?…
В тоне, каким был задан последний вопрос, мне почудился оттенок иронии. Я внимательно глянул на мальчишку, но глаза Ку Мара были устремлены в открытую банку с шоколадом. Мы угостили парня шоколадом и чаем. Ку Мар не торопился уходить. Он выпил большую кружку чаю, попросил налить ещё. Рассказывал, как обитатели посёлка ловили рыбу в океане.
— Хорошо было, интересно. Все муаи пошли океан. Дома никто не остался.
— Неужели все уезжали? — усомнился я.
— Все… Деревня один-два старый человек оставался… Больше никто.
— А Справедливейший?…
Ку Мар замотал курчавой головой:
— Я не знает.
— Так был он на рыбной ловле или не был?
— Я не знает.
Когда чай был выпит и банка с шоколадом опустела, Ку Мар пожелал нам спокойной ночи и отправился домой. Маленькая его фигурка сразу растаяла в непроглядной тьме, но мы ещё долго слышали его гортанный петушиный говорок. Удаляясь, Ку Мар распевал во все горло. Он пел о маленьком острове, большом море и глупом старом обезьяне, который не знал, чего хотел…
