"Не только своими заказами", - подумал Иерн.

- Лозочка моя, - проговорил Плик на франсее, - а ты знаешь, что у нас...

- Иерн, - перебил его пилот. - Просто Иерн. Незачем чересчур волновать девицу.

- Ах, хорошо, - возбужденно взмахнул Плик. - Почему бы тебе не присоединиться к нам, Лозочка. Налей себе и запиши на мой счет.

- Ух, не следовало бы... ну, спасибо, и девушкам хочется пить, когда они устают. Иерн, вам принести еще?

Человек из Клана допил свое вино.

- Пожалуй. Но угощаю сегодня я - и тебя тоже, Плик. Разве не принято платить поэту вином?

- Ага. Вы знаете больше, чем я думал. - Крупное адамово яблоко дрогнуло от глотка. - Конечно, во все века полагали, что мирское богатство и духовное не совместимы. Только, по-моему, все это придумали господа, желавшие сэкономить на развлечениях. Впрочем, это неважно: я разбогатеть не боюсь. - Говорил он с подчеркнутой медлительностью, свидетельствовавшей о том, что поэт уже пьян. И, подкрепив сложившееся у Иерна мнение, он откинулся назад - локоть на стол, нога на ногу - и, глядя вслед Сеси, разразился тирадой:

- Вы хотите знать, что делаю я в изгнании? Не впервые поэт оказывается изгнанником уже дома, даже еще более чем на чужбине. Вы по-прежнему хотите слушать? Я не люблю говорить о себе, но друзья мои в "Золотом петушке" слишком часто слышали мою историю. Я пересказываю ее отрывками: в песнях, которыми я развлекаю их за то угощение, какое они мне предлагают... но никто и никогда не узнает ее целиком. Лозочка, моя дорогая! - крикнул он через комнату. - Не дуйся. Обещаю тебе, что на сей раз ограничусь самой короткой версией. Я говорил, что происхожу из девонцев: это на юге Англеланна. Вы слыхали о нас?

- Да, я бывал там однажды с отчимом - он ездил туда торговать, проговорил Иерн. - Прекрасная страна.

- Мирная, пасторальная и скучная, - ответил Плик. - Если забыть про те странности, которые можно отыскать в любом сельском краю. Сельские причуды не похожи на городские. Мой отец держал лавку в деревне, но мать моя в своих жилах несла частицу валлийской крови... надеюсь, и до сих пор несет ее. Покрывая позор, я сбежал из дома восемнадцать лет назад, когда мне было двадцать... Видите ли, я всегда был задумчивым, одиноким мальчишкой, старшим из троих выживших; дома от меня было мало проку: поскольку нос мой всегда торчал в книге, если я не слонялся по окрестностям. В дни своей юности я сделал попытку стать респектабельным человеком, но вы слышали мою песню. Клирик Свободной церкви, которая правит Девоном, оценил мои первые песни, и по его рекомендации меня приняли в Гласстобри <Совр. Гластонбэри, неподалеку от Бриджуотера.>. Потрясающая удача - тысячи и тысячи книг... я старался быть прилежным студентом. Действительно старался - чуть больше года... Но ведь сколько было возможностей для пьянства, игр и женщин; наконец я предпринял один сложный розыгрыш, из-за которого мейя исключили.

- Зачем ты это сделал? - спросил Иерн.

В кадетах он успел достаточно побрыкаться, но все-таки держался в разумных пределах. Он никогда не рискнул бы расстаться с небом.

Сеси принесла три полных бокала на подносе, а сама уселась возле человека из Клана.

Лицо Плика невольно скривилось, и он отрывисто бросил:

- Епископ так, и не смог понять, что мне просто пришлось это сделать.

Пришлось. Ведь Гласстобри - город древний - просто кишит призраками, куда там Кемперу. - Голос его выровнялся, хотя теперь Плик уже не разделял слова. - Конечно, нечего было думать о возвращении домой. И я решил поработать за границей. Капитан корабля, который привез меня сюда, полюбил мои песни и представил судовладельцу, а тот нанял меня выступать, на банкете, который давал в честь Местромора. Его Благоволие Арнек IV остался доволен и решил держать меня под рукой... предоставив мне место в библиотеке... Ах, эти книги, книги, книги!

Книга и бутылка... знаете, незачем пить в компании: есть такие книги, с которыми можно пить, не привлекая других собутыльников... Его Благоволие призывал меня ко двору, где меня щедро вознаграждали за мои таланты.

Иерн поглядел на сгорбленную фигуру.

- Ну и чем все закончилось? - спросил он.

Сеси тряхнула головой.

- А чего вы ожидаете? - проговорила она терпеливо. - Он вновь стал пить запоем. Запоем, понимаете? И являлся, накачавшись, ко двору на всеобщее посмешище. - Она склонилась к Иерну, он ощутил ее дыхание на своей щеке. - А теперь послушаем о вас, - съехидничала она.

- Мой демон снедал меня, - жестким тоном объявил Плик. - Предоставляю вам самостоятельно определить, следует ли понимать слово "демон" в классическом или средневековом смысле. С моей точки зрения, беда была в том, что я постепенно потерял интерес к сочинительству, я не хотел больше создавать красивые мелодичные пустячки для чудесных маленьких человечков. Моя музыка их смущала.

- Тьфу! - Сеси вскочила на ноги. - Простите меня, Иерн. Сбегаю я лучше на двор... вернусь через минуту.

Она прошествовала к лестнице. Онемев, Плик следил за ней... она поднялась, закрыла за собой дверь. Тут он встряхнулся и закончил:

- Наконец и Местромор велел мне убираться. Впрочем, он добрый человек и позволил мне остаться в библиотеке. Но из всего, что касается книг, я умею только читать их. Впрочем, мои обязанности легки просто до жути, поэтому я выплачиваю половину своего скромного жалованья сменяющим друг друга студентам, чтобы они управлялись с делом за меня, а остальное зарабатываю в тавернах получше, чем эта - там дают чаевые, а иногда сижу писцом в будке на рынке. Жизнь грубая, но веселая.

Плик отпил вина. Наступило молчание. Иерн приложился к собственному бокалу. Дешевый напиток, слабый и кислый. Плику случалось пробовать куда лучшее.

- Не хочу вас задеть, - наконец осторожно проговорил человек из Клана.

- Но мне кажется странным, что вы... что вы застряли в Кемпере. Вы могли бы начать все заново, например, в Турневе.

- Почему я этого не хочу? - вопросил поэт. - А вы как думаете?

И взгляд его обратился к двери над лестницей.

- Она привлекательна по-своему, но... - Иерн решил не продолжать.

- Во мне обитает демон, - пробормотал Плик. - А в ней - богиня. К тому же христианин во мне скорбит о ереси, в которую впали мои брежадские друзья... Иногда она позволяет мне спать с ней. - Он коротко хохотнул и поглядел на пилота. - Она права, я действительно изображаю осла, проговорил он. - И опять только что сделал это. Давайте поговорим теперь о вас?

- К тому, что вы слыхали обо мне, - ответил Иерн, отчасти сознательно, - добавить почти нечего.

- Всему есть место. - Плик повел рукой. - Не только таким блестящим вещам, как ваш полет в сердце урагана в позапрошлом году; как ваш отец, которого сеньоры Кланов, вероятно, выберут Капитаном Скайгольма, когда умрет старый Тома Сарк: есть место и легендарному уважению, которым вы пользуетесь среди пейзан Ар-Мора и, насколько мне известно, повсюду. Вы командуете аэробатической планерной эскадрильей Погодного Корпуса; ваша блестящая общественная жизнь... нет, я даже не буду говорить о вашем лидерстве в таких важных вопросах, как доброта к животным или ваше широко известное мнение, что геанство угрожает Домену. Оставим все это. Мне очень хочется побывать в вашем обличье: понять, какова Земля из Скайгольма - там внизу - в целых тридцати километрах.Как можно верить, что аним самого Чарльза Таленса может однажды передаться тебе, сливаясь с той чередой предков, которые и без того уже обитают в вас. Хочется знать, как вы, аэрогены, и ваша могучая цитадель стали не только правителями и стражами цивилизации, а ее основным мифом. Ведь каждое жизнеспособное общество несет в себе миф, иначе оно - живой труп и незамедлительно падет на землю...

- О-й-и-й! - визг пригвоздил пышные речи поэта к столу. Мужчины посмотрели на Сеси. Незамеченная, она вернулась из отхожего места и замерла на площадке, вся превратившись во внимание. - Ох, так вы святой! Вы Талоне Иерн Ферлей? она сбежала по лестнице и бросилась перед столам на колени. - Ах, сэр, ах, сэр!