– Спасибо за что? – спросила она.

– За то, что не ела, как птичка. Ненавижу женщин, которые жеманно кушают в присутствии мужчин. Я всегда представляю, как они возвращаются домой и набивают живот здоровенным пакетом чипсов, чтобы компенсировать то, что не доели за обедом.

Девин чуть усмехнулся, увидев, как она покраснела, и вспомнил, как скромно она приняла его комплименты по пути к обеденному залу. На самом деле тогда он сдерживал себя. Он сказал только, что она шикарно выглядит. Но не добавил, как пленило его мягкое сияние обнаженных плеч, как зрелище нежно обнимающих линий ее платья разожгло его кровь, как пленительный подъем ее груди из низкого выреза взволновал каждый нерв его тела.

Девин не сказал ничего из этого, но знал, что все оно здесь, в его голосе, в его сердце, когда смотрел на Бритни и говорил, как она красива. Ведя ее к обеду, он чувствовал, что его рука так правильно, так удобно лежит на ее талии. И она не протестовала, позволила ему это прикосновение.

И обед прошел легко и приятно, они будто предназначались друг для друга. Он сделал так, чтобы она была счастлива и беззаботна. Сознание этого согрело его.

– Хочешь сказать, я поросенок? – спросила Бритни.

Девин засмеялся:

– Нет, хочу сказать, что ты наконец расслабилась.

Действительно расслабилась, согласилась Бритни. Полностью. И это было изумительно.

– Было здорово, – искренне сказала она.

– Ты говоришь так, будто вечер уже заканчивается, – упрекнул ее Девин. – А ведь он только начался.

Бритни посмотрела на него выжидательно.

– Скажи мне, чем ты хочешь заняться, – предложил он. – Можно посмотреть комическое шоу. Поиграть в казино. Выпить и потанцевать в любом баре на любой палубе. – Он тепло и искушающе улыбнулся Бритни. – Или можно просто тихо прогуляться под луной, – мягко добавил он.

Бритни не стоило большого труда сделать выбор. Внезапно все развлечения, обещанные глянцевыми брошюрами, стали казаться утомительными и многолюдными.

Сегодня ночью она хотела быть только с ним…

– Думаю, прогулка – это просто замечательно, – улыбаясь, ответила Бритни.

Девин улыбнулся в ответ и поднялся, чтобы придержать ее стул. Они покинули обеденный зал, поднялись на лифте на одну из верхних открытых палуб. Девин тихо, без слов, взял Бритни за руку, сплел свои пальцы с ее. Она не спорила, не возражала.

Они молча походили несколько минут, наслаждаясь легким свежим бризом и красотой лунной дорожки на темной глади океана. Отдельные группки пассажиров прогуливались, другие лежали в шезлонгах и болтали.

Девин злился на отдыхающих, хотел, чтобы все вдруг исчезли. Он оглянулся и заметил, что самая верхняя палуба – солнечная – казалась совершенно пустынной и заброшенной. Он провел Бритни к ступенькам и, оказавшись на самом верху, убедился, что этот уровень действительно пуст.

Они неторопливо прошлись по всей палубе по направлению к корме, иногда останавливаясь, чтобы посмотреть на воду где-то далеко внизу. Девин вскоре повернулся и стал наблюдать за Бритни, за ее спокойным, внимательным взглядом. Наконец она тоже посмотрела на него.

– Бритни?.. – тихо проговорил он.

Она все смотрела, а он не знал, как продолжить. Он хотел, чтобы она знала, что он все больше и больше влюбляется в нее.

И что никогда не был влюблен раньше, поэтому и не знает, настоящее ли это чувство. Только одно он знает точно – что-то властное схватило его сердце и не отпускает. И что это властное – она, Бритни.

На удивление, перспектива влюбиться в Бритни не казалась пугающей. Это казалось таким правильным, таким ошеломляющим.

– Что? – откликнулась она через минуту. Она ощутила, как ее ноги стали ватными под его взглядом. Она почти верила, что нравилась ему. И она чувствовала, что все внутри тает от раскаленного пламени его пристального взгляда.

– Я только хотел… – Девин замялся, засомневавшись, испугавшись не своих сердечных чувств, а реакции Бритни. Он не мог предложить ей брак. Не сейчас. Еще нет. Может быть, никогда. У него даже еще не было времени разобраться в путанице обуревавших его эмоций. Но он знал, как важен для нее был именно брак.

Все, что он мог честно сказать, это: “Мне кажется, я влюбился в тебя”. Этого было мало. И он знал это.

Девин тяжело глотнул, внезапно занервничав, и удивился, осознав природу своего беспокойства. Никогда раньше он не нервничал в присутствии женщины.

С другой стороны, ему казалось, что Бритни была способна заставить его чувствовать себя так, как ни одна другая женщина раньше. Возможно, и потом тоже.

– Я просто… – Он снова осекся.

– Девин? – Бритни начала волноваться, все ли в порядке. Это было на него совсем не похоже. Девин никогда не затруднялся в выборе слов. – Что-то не так? – спросила она.

– Нет. – Он быстро отверг это предположение. – Все прекрасно.

– Я знаю, это все так неловко, – сказала она. Его лицо стало каким-то пустым и невыразительным. – Знаешь, это свидание… Ты привык общаться с женщинами более…

– Более фальшивыми и более холодными, – резко прервал Девин. Он быстро освободил руку из ее руки и взял Бритни за подбородок. – Менее похожими на тебя.

Бритни смотрела на него снизу вверх, изучая игру теней и лунного света в его зеленых глазах. Его слова согрели ее.

– Я не знаю, что сказать, – кротко заметила она. Девин улыбнулся.

– Именно это так превосходно в тебе, – ответил он, выпустив ее подбородок, и провел пальцем по овалу ее лица и вниз по спадающим на плечи волосам. – Ты не делаешь вид, что всегда знаешь, что сказать или сделать. Ты настоящая – нежная и сладкая, а не твердая и холодная.

– Бессловесная и робкая – что, эти качества теперь считаются хорошими? – полушутя, полусерьезно спросила Бритни. Алан всегда считал ее неполноценной серой мышкой.

– Я вижу в тебе одни только хорошие черты, – нежно сказал Девин, осторожно накручивая на палец золотой локон и глядя ей прямо в глаза.

Он думал обо всех тех женщинах, с которыми встречался за эти годы. Он внезапно осознал, что все они были одинаковы – равнодушные стильные куклы. Тип женщин, которые не требовали ничего, кроме дорогого времяпрепровождения в городе и нескольких часов безразличной интимности.

Он стал, думал Девин, настоящим мастером не-отношений с женщинами. Но с Бритни, впервые начал подозревать он, всего несколько ночей не принесут полного удовлетворения.

Просто получай удовольствие, пытался убеждать он ее с той минуты, как встретил в Майами. И теперь сам уже не был уверен, что просто получать удовольствие – достаточно.

– Не меняйся очень сильно, Бритни, – попросил Девин.

– Что?

– Ты уже добилась замечательных перемен, – сказал он. – Твоя одежда, твоя внешность… – Он окинул оценивающим одобрительным взглядом ее платье. – Ты красива. И уверенность в себе, которой ты добилась, прекрасна. – Голос его стал серьезным. – Но не меняй того, что в твоем сердце.

Бритни улыбнулась, и Девин мягко провел рукой по нежной шее. Кожа была теплой и шелковистой на ощупь и призывала его к дальнейшим исследованиям, к радостям ощущения плоти Бритни под пальцами. Приглушенный цветочный аромат дразнил его обоняние, наполняя его неутолимой жаждой.

– Бритни?

Она смотрела на него вопросительно, широко открыв глаза. Девин осторожно скользнул ладонью вниз по спине. Внезапно и сильно притянул Бритни к себе и ощутил у своей прикрытой лишь тонкой белой сорочкой груди мягкое давление ее грудей под шелком платья.

– Я все еще должен тебе тот поцелуй, – внезапно охрипшим голосом произнес он.

На этот раз отступить было невозможно. Девин увидел в ее мерцающем взгляде желание, не уступающее по силе его, и наклонил голову, чтобы припасть губами к ее губам. Казалось, она чуть поколебалась, но после слегка приоткрыла рот. Их языки встретились сперва так нежно, так осторожно, знакомясь друг с другом, потом настойчиво переплелись. Он ощутил внезапную свободу ее движений, когда она наконец отбросила всякую сдержанность, не в силах противиться начавшемуся туру эротического вальса охватившей их страсти.