Литмир - Электронная Библиотека
A
A

«Остановись, и ты погибнешь», — повторял он себе.

Его глаза снова пробежались по холму. Оставалось еще полмили по крутому склону. Кэлин остановился и с трудом поправил ремни на плечах. На руках были две пары рукавиц, одна из шерсти ламы и вторая — из кроличьего меха. Тем не менее пальцы онемели от холода и не слушались. Лютая метель швыряла снежные искры прямо в глаза. Ветер подхватил капюшон из овчины и сорвал его с головы. Ругаясь, Кэлин водворил капюшон на место. Серое низкое небо прогибалось под облаками. Кэлин мрачно посмотрел вперед. Умереть в миле от крова и никогда больше не увидеть лица Чары и малыша Жэма будет просто глупо.

— Я выживу! — воскликнул он. — Снегом меня не напугать!

В ответ ветер собрался с силами и, ударив Кэлина в грудь, чуть не уронил того на землю.

— Это все, что ты можешь? — прокричал разъяренный путник. Ярость придала ему сил, и, позабыв о боли в ногах, Кэлин двинулся вперед, думая о горячем приеме, который ждет его у Финбара, в теплом и надежно защищенном от снега домике.

Финбар несколько лет проработал на ферме Айронлатч, но прошлым летом взял жену и двух младших сыновей (старший умер двумя годами раньше) и переселился в западные холмы. Здесь, на горных пастбищах, он присматривал за стадами Мэв Ринг, заготавливал тюки сена и выкапывал провалившихся в снег овец. Его жена Ураль, сильная женщина, часто помогала мужу в его нелегком труде, равно как и оба мальчика.

Кэлин не видел друга больше двух месяцев и вот, взяв с собой еды, отправился в путь. Он шел уже четвертый день, хотя в хорошую погоду от Айронлатча до дома Финбара было несколько часов пути. Целые сутки пришлось провести в укрытой от метели пещере, восстанавливая силы.

Утомленный Кэлин начал потеть от усилий и испугался. В такую погоду нужно двигаться медленно и осторожно. Иначе, если пот пропитает одежду, он замерзнет сам и заморозит человека, лишив его последней возможности сохранить тепло в теле.

«Это уже не имеет значения, скоро я буду на месте», — решил он.

Когда идти осталось четверть мили, солнце почти скрылось за горами. Кэлин пожалел, что взял с собой мушкет и оба пистолета работы Эмберли. В начале пути он с нетерпением ждал, что пойдет с Финбаром и его сыновьями на охоту, но сейчас хотелось лишь сбросить с себя заплечный мешок, оружие и сесть у теплого очага. Предвкушая тепло, ригант поежился.

Дети, Фиргол и Бассон, будут счастливы его приходу. Малыши обожали слушать его рассказы, те, что он услышал от Жэма Гримо, когда был немногим старше их: легенды о короле Коннаваре и о том, как Бэйн сражался на гладиаторских аренах Камня. Старший, Бассон, сидел у ног Калина, восторженно глядя на него во все глаза. Шестилетний малыш Фиргол, обладатель копны непослушных рыжих волос, постоянно прерывал рассказы нелепейшими вопросами.

— Бэйн носил шапку? — спросил он однажды, когда Кэлин начал рассказ о Бэйне и его битве с воином Камня.

— Носил, но не тогда, когда сражался на арене, — терпеливо ответил Кэлин. — И тогда Бэйн выхватил меч и встал перед императором, великим человеком, которого звали…

— А какую шапку он носил, когда не сражался? — снова перебил Фиргол.

— Ты замолчишь? — разозлился Бассон, худенький мальчик, унаследовавший от матери белую кожу и светлые волосы. — Кому интересно, какая у него была шапка?

— Мне нравятся шапки, — возразил Фиргол.

— Его шапка была вязаная, — прервал спор мальчиков Кэлин, — как у тебя, с ушами. Когда становилось холодно, он завязывал тесемки от ушей под подбородком. А летом — поднимал уши шапки и завязывал тесемки сверху.

— Какого она была цвета? Белая, как у меня?

— Да, белая.

Фиргол пришел в восторг, ринулся в спальню, вернулся в белой шапке и больше ни разу не перебил рассказ.

Это воспоминание пришло на ум, когда домик показался в поле зрения. Перед глазами предстали выбегающие навстречу мальчишки и радостный Финбар. Кэлин остановился. Странно, но из трубы не шел дым, хотя дров хватало на всю зиму. Он сам не одну неделю помогал другу перетаскивать и распиливать бревна, рубить их на дрова и сваливать все у северной стены.

Подойдя поближе, ригант увидел, что в бревнах западной стены появился пролом, а часть крыши обвалилась. В ветвях ближайшего дерева мелькнуло что-то красное. Щуря глаза из-за поднявшейся метели, Кэлин уставился наверх. Судорожно уцепившись за верхние ветки, там сидел старший сын Финбара, Бассон, одетый в красную ночную рубашку. Позабыв об усталости, Кэлин сбросил снегоступы и мгновенно вскарабкался на вершину холма. Еще не подойдя к дереву, он понял, что мальчик мертв.

Кожа Бассона посинела, в его волосах сверкал лед. Снизу кора дерева была изорвана в клочья. Следы, оставленные когтями медведя, поднимались почти на девять футов.

Подойдя к пролому, Кэлин понял, что зверь разметал бревна и ворвался прямо сквозь стену. Наст вокруг разломанной двери был обагрен кровью. Сбросив поклажу с плеч, Кэлин стянул рукавицы. Заряжать мушкет не было смысла — замок смерзся в единое целое. Расстегнув овчинную шубу, он вытащил один из длинноствольных Эмберли, взвел курок и, не входя в дом, осмотрел кровавые пятна. В снегу отпечатались следы медведя и глубокая борозда в том месте, где зверь тащил к лесу что-то истекающее кровью.

С упавшим сердцем Кэлин пошел по следу и нашел то, что искал, едва миновав кромку леса. Здесь были разбросаны медвежьи объедки. У корня дерева покоилась голова Финбара с наполовину отъеденным лицом. Здесь же была часть ноги Ураль и окровавленный обрывок ее рубашки. У Кэлина не хватило ни сил, ни желания искать останки маленького Фиргола.

Вместо этого ригант вернулся к дому. С внешней стороны разрушенной стены остались глубокие следы медвежьих когтей. Стол в комнате был разломан на две части, два стула превратились в щепки. Обломки содранных со стен полок валялись тут же, на полу, вместе с осколками когда-то стоявшей на них посуды. У двери в спальню лежали мушкет и пистолет, оба разряженные. У дальней стены валялась сломанная сабля, а в очаге — окровавленный кухонный нож. Из того, что предстало перед глазами, а также учитывая, что Бассон полез на дерево в ночной рубашке, выходило, что медведь напал ночью, разнес дверь в щепки и выломал несколько бревен. Это заняло его достаточно надолго, чтобы Финбар и Ураль успели зарядить мушкет с пистолетом и выстрелить. Когда зверь проник в дом, они попытались остановить его саблей и ножом. Судя по кровавым следам, здесь они и погибли. Бассон, видимо, проскочил мимо медведя и ринулся к деревьям.

Кэлин подошел к очагу, опустился на одно колено и достал окровавленный нож. Затем потрогал едва теплые камни.

Зверь приходил прошлой ночью.

Кэлин прошел в маленькую спальню. Здесь все осталось по-прежнему. Койки мальчиков были у дальней стены, напротив большой кровати, которую делили Финбар и Ураль. Кэлин опустился на кровать. Север — суровая земля, ему не раз приходилось убивать на поле брани и видеть, как гибнут другие. Но такое случилось впервые.

Никогда еще медведь, даже гризли, не нападал на жилые дома. Звери частенько рылись в мусоре в поисках пищи, но старались держаться от людей подальше. Каждый кельтон знал, как вести себя с дикими животными: при возможности — сторониться, особенно раненых и медведиц с детенышами; если избежать встречи не удавалось — сохранять спокойствие и медленно уйти прочь. Большинство медведей, если их не лишать выбора, не интересовались людьми. Случались и нападения, но обычно виноваты в них были не звери — зазевавшиеся недотепы сами выскакивали на ничего не подозревающего медведя. Однако судя по следам когтей на стенах, гризли предпринял бешеные усилия, чтобы добраться до людей.

Кэлин посмотрел на детские койки и вспомнил Фиргола в белой шапке. Финбар слишком оберегал детей. Лишившись старшего сына из-за лихорадки, бушевавшей в Черной Горе, он преисполнился решимости сохранить семью. В частности, поэтому они переселились сюда, в холмы.

Вернулась усталость, и Кэлин поежился. Не время оплакивать мертвых, подумал он.

2
{"b":"103429","o":1}