Trofe2 из IKEA. Они мне совершенно не нужны. Я их покупаю всякий раз, когда мне ничего не нужно, кроме удовольствия. Кружки Trofe2 напоминают мне о скандинавских завтраках в каких-нибудь недорогих отелях Европы. Это меня очень привлекает в кружках Trofe2.

На верхнем этаже магазина IKEA ничего нельзя купить. Поэтому там особенно жаждешь чего-то купить. Ты чувствуешь себя в IKEA как миллионер в Музее Гуггенхайма. Хочется прямо сейчас взять какую-нибудь картину Раушенберга, но приходится ждать аукциона. В

IKEA тоже хочется прямо сейчас купить кресло Poa#ng, но приходится идти на другой этаж.

В IKEA дизайн – главное. Дизайнеры IKEA мне кажутся великими людьми.

Они настоящие художники современности. Невозможно найти что-то более современное, чем IKEA. Даже любой сверхтехнологичный гаджет кажется архаизмом рядом с мебелью IKEA. Мой любимый дизайнер IKEA – Хенрик

Пройц. Он создал стол Vika Blecket Vika Artur, на котором я пишу.

Настоящее произведение современного искусства.

Дизайн IKEA мне не представляется чем-то совсем уж оригинальным и необычным. Наоборот, он очень простой и обыкновенный, можно сказать

– провинциальный, но до ужаса современный. IKEA могла возникнуть только в постмодернистскую эпоху. В IKEA какие-то вещи кажутся сделанными вручную, а какие-то – при помощи космических технологий.

IKEA – это традиция скандинавского дома, смешанная с модернистскими элементами.

В магазине IKEA всегда немного грустно, что ты не швед, и одновременно радостно, что ты способен получать удовольствие от скандинавского стиля. Я думаю, что в Швеции IKEA не так популярна, как в других странах. Зачем шведу идти в IKEA, когда у него с самого рождения все как в IKEA? IKEA у него в крови. IKEA стала таким же символом Скандинавии, как Coca-Cola – символом Америки, а матрешка – символом России. В Скандинавии нет ничего более известного и культового, чем IKEA, Lego, фьорды, Нобелевская премия и датский кинематограф.

Дизайн IKEA – это когда очень много всего умещается на маленьком пространстве. Поэтому и пространство становится более миниатюрным.

Мебель IKEA чем-то напоминает конструктор Lego. Как будто это игрушечная мебель и игрушечный дом. Это скандинавский стиль. Когда я бываю в Дании или Швеции, то мне кажется, что все дома там сделаны из конструктора Lego, все дорожные знаки и светофоры – из конструктора Lego, а вся мебель в кафе и ресторанах – из IKEA, и все светильники и посуда – из IKEA, а люди просто пришли в магазин IKEA по улицам из конструктора Lego. В магазине IKEA я ощущаю себя как в музее Астрид Линдгрен, где все так миниатюрно и по-сказочному – как в детстве, когда мне еще не исполнилось и двенадцати.

Soundtrack. Miles Davis amp; John Coltrane “Dear Old Stockholm”.

Bonus. Мы видим огромное голубое озеро, покрытое льдом. Оно все заставлено мебелью IKEA. Звучит романтичная мелодия, и мы видим, как среди всей этой IKEA-мебели изящно катается на коньках мужчина. На лице его радость. Камера отрывается от мужчины и, танцуя, поднимается над озером, взлетая все выше и выше. И мы видим, что озеро, по которому катался мужчина, имеет форму буквы “К”, а рядом еще три голубых озера, которые все вместе составляют слово “IKEA”.

Озера переходят в Packshot IKEA.

Packshot IKEA и слоган: “IKEA – это не мебель, это часть природы”.

10. Jameson

И я постепенно напиваюсь лицом к зеркалу.

Чарльз Буковски

Factum: Jameson Irish Whiskey – старейший ирландский виски.

Джон Джемесон открыл свой первый завод по производству виски в 1780 году в Дублине.

Ирландский виски Jameson сразу стал конкурировать с шотландскими сортами виски. Отличие ирландского виски Jameson состоит в том, что он не имеет привкуса торфяного дыма, какой имеют многие шотландские сорта виски. Ирландский виски Jameson подвергается не двойной (как большинство сортов шотландского виски), а тройной перегонке.

Jameson выдерживается в дубовых бочках из-под хереса не менее шести лет.

К 1890 году ирландскому виски принадлежало около 90 % всего экспорта виски в мире (на долю Jameson приходилось 10 % от примерно 400 ирландских производителей виски).

До введения сухого закона 1919 года в США Jameson был там самой популярной маркой виски. Jameson был самой популярной маркой и в

Британской империи до получения Ирландией независимости в 1922 году.

В 20-е годы ХХ века начинается упадок всей индустрии ирландского виски. Ирландия практически лишилась зарубежных рынков сбыта, а

Вторая мировая война еще больше усугубила ситуацию.

В 1966 году три крупнейших ирландских винокуренных завода (Jameson,

Cork и Power) объединились в группу Irish Distillers (в 1972 году к ней присоединился самый старый производитель виски Old Bushmills). В

1988 году Irish Distillers вошла в группу Pernod Picard.

Сейчас Jameson возвращает свою репутацию одного из самых популярных виски в мире.

Слоган: “Незабываемая мягкость вкуса” (original version: “Sine

Metu”^1).

Punctum: Из всех спиртных напитков я пью только виски. Из всех виски я пью только Jameson. В первую очередь потому, что Jameson из

Ирландии.

Американский виски мне кажется слишком техасским. В общем, в нем слишком много дикого Запада. Шотландский виски мне кажется слишком пролетарским. От него так и веет низами британского общества.

Jameson мне напоминает о Джойсе, Дублине и Дженне Джемесон.

Я не гурман виски и не могу отличить Jeam Beam от Johnnie Walker, а

Jameson от Tullamore Dew. Мне важно видеть этикетку того, что я пью.

Когда пьешь спиртное, то его название, дизайн этикетки, форма бутылки, цвет напитка значат очень много. Пить анонимный алкоголь с единственной целью опьянеть – это неинтересно. Если я пью что-то и передо мной не стоит бутылка с тем, что я пью, то это ужасно. Я совершенно перестаю понимать, что я пью и зачем. Поэтому в барах я никогда не заказываю 100 граммов виски. Я заказываю бутылку Jameson.

Если я ее не выпиваю, то оставшееся уношу домой. Но чаще всего я покупаю Jameson в супермаркете и пью дома. Я не очень люблю пить в одиночестве в общественных местах. Я пью в одиночестве дома.

Я пью Jameson, и передо мной стоит бутылка Jameson. Но эта бутылка

Jameson в данный момент представляет всю Ирландию. Я почти ничего не знаю об этой стране, но я представляю ее, может быть, лучше, чем любую другую страну миру, в которой я никогда не был, кроме США. Мне нравится думать, что Ирландия именно такая, какой я ее себе представляю, когда пью виски Jameson и передо мной стоит бутылка

Jameson.

Мне кажется, что когда ты пьешь пиво, вино или коньяк, то ты можешь думать о чем угодно и говорить о чем угодно, а когда ты пьешь виски, то ты можешь думать и говорить только о виски или о тех ассоциациях, которые этот виски порождает.

Jameson погружает меня в дымчатую атмосферу дублинских окраин.

Мне кажется, что вместе со мной пьют этот же самый виски Джеймс

Джойс, Уильям Батлер Йейтс, Самуэль Беккет и Рой Кин. Но это все происходит в настолько накуренном помещении, что я почти не различаю их силуэты. Где-то недалеко играют какие-то кельтские мелодии. Финн открыл свой левый глаз.

Jameson мне кажется более историческим явлением, чем учебник истории. Когда пьешь Jameson, то ход времени прошлых веков ощущаешь лучше, чем когда читаешь о прошлом в учебнике истории или мемуарах.

Jameson гораздо более историческая вещь, чем любой европейский монарх или политический деятель. Любой политический деятель – это вещь, как ящик виски Jameson, только ящик Jameson приносит гораздо больше удовольствия.

Мне нравится опьянение от виски. Оно гораздо более серьезное, чем от любого другого алкоголя. Серьезное не в смысле “сильное”, а в смысле

“неразвлекательное”. Когда я пью Jameson, мне не приходит в голову пойти потанцевать или повеселиться еще как-нибудь. Поэтому я не пью виски по праздникам. По праздникам я вообще не пью. Зачем пить, если и так праздник?