Она бросилась ему на шею, спрятала лицо у него на груди, слезы облегчения и радости побежали у нее по щекам.

– Ну что ты! – Он отстранил ее от себя, нежно погладил по щеке и поцелуями стер слезы с ресниц. – Элен, нам надо поговорить, а если ты будешь плакать, я не смогу сказать тебе все, что должен.

Она шмыгнула носом.

– Хорошо, – немного успокоившись, сказала Элен. – Продолжай. Значит, ты виделся с папой?

– Да, мы встретились сегодня. Он был очень озабочен тем, как плохо я на тебя влияю. Знаешь, я могу понять его недовольство. Он надеялся найти для тебя более подходящего мужа…

– Перестань! – Элен закрыла ему рот рукой. – Меня не волнует, на что надеялся мой отец. Я люблю тебя. И еще… – Она наклонила голову. – Болт сказал мне… об операции.

– Я уже знаю об этом… теперь, – сдержанно сказал Доминик.

Элен взглянула на него.

– Как ты узнал?

– А ты как думаешь? Болт сам мне признался.

– И ты не рассердился на него?

– Нет, конечно. – Доминик опять привлек ее к себе. – О Боже, Элен, я так старался сдерживать себя, правда, старался. Я все время повторял себе, что не имею права навязывать тебе жизнь с таким инвалидом, как я, но в тот вечер… – Он уткнулся лицом в ее волосы, и Элен почувствовала, как по его телу пробежала дрожь. – Когда Болт сегодня сказал мне, что ты знала об операции… перед тем как прийти ко мне… – Он взволнованно заглянул ей в глаза. – Я считал, я искренне считал, ты пришла лишь потому, что надеялась на успешный исход операции, после которой я стану совершенно нормальным человеком…

Элен обвила его шею руками.

– Ты и так совершенно нормальный человек! О, Доминик, моя любовь к тебе не зависит от того, хромаешь ты или нет! Мне все равно. Я люблю тебя. – Ее губы дрогнули. – Хотя непонятно, почему я это говорю после того, как ты обошелся со мной…

Он ласково коснулся ее губ.

– Неужели я вел себя так ужасно… все время?

– Нет, – призналась она, слегка покраснев, – не все время.

– Тогда в сауне я почти потерял контроль над собой, – глухо произнес он. – Мне не следовало позволять тебе то, что ты делала.

– Разве это не доставило тебе удовольствие?

– Доставило и даже слишком большое. – Доминик улыбнулся, заметив ее смущение. – Обещай, что повторишь это, когда мы поженимся.

– Согласна делать это каждый день, – охотно согласилась Элен, но он покачал головой.

– Нет. Я думаю, Болт должен сохранить свою работу. Если ты не против?

– Конечно, нет. – Элен с глубоким удовлетворением вздохнула. Все было так чудесно, что она с трудом могла в это поверить. – А можем мы жить в твоем доме?

– Это очень далеко от Лондона.

– Ну и что?

– Ну… – Он помедлил. – Разве ты не хочешь быть поближе к цивилизации? Я хочу сказать…

– А ты сам хочешь жить в Лондоне?

– Элен, я решил, что если этого хочешь ты…

– Но ведь на самом деле ты не хочешь жить здесь, верно?

Он потрепал ее по щеке.

– Я не хочу лишать тебя твоих друзей, твоей семьи…

– Мне хочется жить в Эшберн-Хаус, – прямо заявила она. – Моя самая большая мечта на свете – жить там… по-настоящему жить там… с тобой.

Глаза Доминика потемнели от страсти, и на несколько минут в гостиной смолк разговор. Потом он решительно отстранился от нее и тихо произнес:

– Я думаю, тебе все-таки лучше пойти переодеться. Я намерен дождаться твоего отца и поговорить с ним. Мне бы не хотелось, чтобы он был шокирован. Кто знает, может быть, он не будет слишком разочарован, в конце концов…

Шесть месяцев спустя сентябрьским солнечным днем Элен Лайалл спускалась по лестнице своего дома, что неподалеку от Хоксмира. Она выглядела просто очаровательно и знала об этом, в своем длинном широком платье, которое успешно скрывало ее беременность от всех, кроме самых внимательных. Она выглянула в окно, но машина отца и Изабеллы еще не подъехала, и, улыбнувшись своему отражению в зеркале, Элен вошла в гостиную.

Доминик стоял возле бара и смешивал коктейли. Он был необыкновенно привлекательным в своем темном смокинге. К этому времени Доминик уже полностью поправился после операции и совсем не нуждался в палке. Его нежный, волнующий взгляд остановился на лице жены. Он оставил свое занятие и подошел к ней, ласково обняв ее за плечи.

– Сегодня ты особенно красива, – прошептал он ей на ухо. – Ты собираешься им сказать…

Элен отстранилась и улыбнулась ему.

– … что через пять месяцев они станут бабушкой и дедушкой? Ты думаешь, мне следует это сделать?

Доминик насмешливо посмотрел на нее.

– Можешь ничего и не говорить, но я уверен, что Изабелла уже догадалась. Ты не заметила, как она смотрела на тебя в прошлый раз, когда они приезжали? Рубашка и брюки выглядели на тебе как обычно, но у тебя уже появился этот особый взгляд – взгляд, обращенный в себя.

Элен погладила мужа по щеке.

– Тебе это не нравится?

Доминик крепко обнял ее.

– Ну, я мог бы сказать, что предпочел бы немного дольше не делить тебя ни с кем! – сказал он, уткнувшись лицом в ее роскошные волосы. – Но поскольку тут и моя ответственность… – Жестом собственника он положил руки ей на бедра. – С тобой я совсем потерял голову! О каких мерах предосторожности тут можно было думать!

Элен обвила его шею руками, уже больше не смущаясь того, что он говорил.

– Я думаю, из Болта получится отличная няня.

– Возможно. – Доминик неохотно отпустил ее. – О, черт, кажется, кто-то идет. Зачем мы вернулись домой? Нам никак не удается побыть одним.

Элен вздохнула.

– Дорогой, мы отсутствовали почти четыре месяца. Естественно, папа теперь хочет убедиться, что я счастлива.

– Ага. – Доминик опять вернулся к приготовлению коктейля. – И что ты ему скажешь? Что я тебя бью? Что сделал тебя несчастной?

– Ты думаешь, он поверит мне, если я так скажу? – воскликнула она, с удовольствием потягиваясь.

Взгляд Доминика остановился на ее животе.

– Пожалуй, нет, – согласился он, насмешливо улыбаясь. – Жаль, что Шебы здесь нет. Она могла бы вызвать некоторые подозрения.

Элен рассмеялась. В этот момент раздался стук в дверь, и она крикнула:

– Входите, Болт.

Слуга вошел в комнату с некоторой неуверенностью, но теплая улыбка, с которой он посмотрел на Элен, красноречиво говорила о том, что он доволен их отношениями.

– Когда подавать обед, сэр? – вежливо осведомился он.

Доминик взглянул на часы.

– Примерно через полчаса, я думаю. Между прочим, Болт, ты умеешь стирать пеленки?

Густые брови Болта от удивления поползли вверх.

– Я… я… Вы хотите сказать…

– Вы правильно поняли. – Элен, улыбаясь, подошла к нему. – И мы хотели, чтобы вы первый об этом узнали.

На лице Болта отразилась искренняя радость.

– Я очень рад, – воскликнул он, подходя к Доминику. – Поздравляю!

Доминик подал ему бокал.

– Держи, – сказал он. – Давай выпьем. Не каждый день я становлюсь будущим отцом.

Болт поднял бокал.

– За новое поколение Лайаллов, – сказал он.

– За это стоит выпить, – согласился Доминик.