В наши дни обнаружение места повреждения кабеля - не такое сложное дело, каким оно было во времена героической эпопеи "Грейт Истерна". Береговые станции обнаруживают нарушение связи по кабелю; место повреждения С предельной точностью определяется электрическими приборами, ремонтное судно следует к этому месту и отмечает его буями. Поднятие кабеля производится с помощью специальных захватов - грапнелей, которые подбираются в зависимости от характера морского дна. Если дно песчаное, применяются жёсткие грапнели с зубцами, свободно в него входящими; гибкая грапнель с несколькими захватами, расположенными по её длине, используется в тех случаях, когда кабель лежит на скальном грунте. На больших глубинах почти невозможно поднять кабель на поверхность целиком, так как он разрывается под тяжестью собственного веса. При такой вероятности используются так называемые "секущие и держащие" грапнели; они разрезают кабель и концы его поднимают на поверхность поочерёдно.

Различные типы грапнелей.

Вверху справа - приспособление для для разрезания кабеля,

лежащего на дне океана, и подъёма его по частям.

Специальные приборы, регистрирующие натяжение грапнельного троса, указывают, захвачен кабель грапнелями или нет. Однако вахтенный офицер нередко пользуется более примитивным методом: он садится на трос и по вибрации определяет степень его натяжения, доверяя этому способу больше, чем самым совершенным приборам. На заре авиации были лётчики, которые по вибрации кресла судили о поведении самолёта в воздухе; оказывается, экипажи кабельных судов использовали этот принцип ещё сто лет назад.

После того как концы повреждённого участка кабеля обнаружены, дальнейший ремонт, если не мешает погода, осуществляется в установленном порядке: концы кабеля поднимают на поверхность, вставляют новую секцию и кабель снова опускают на дно. Вследствие частых ремонтов на некоторых старых кабельных линиях от первоначально проложенного кабеля осталось собственно только его направление.

Борьба с коррозией, корабельными якорями, тралами, морскими червями и даже некоторыми острозубыми рыбами никогда не прекращается. Улучшенные кабельные материалы, о которых будет сказано в следующей главе, уменьшили опасность повреждения кабеля. Но тот, кто имеет дело с водным пространством, должен быть готов к любым неожиданностям. В море бывают случаи, которые подчас даже невозможно объяснить. Так, при прокладке кабеля через Красное море телеграфная станция на берегу приняла однажды такое сообщение: "В 8 часов 5 минут утра кабель внезапно исчез, и больше мы его не видели". Что случилось? Прокладка только началась, и кабельное судно находилось на расстоянии не более двух километров от берега, когда вытравливающий механизм вдруг заело. Судно продолжало держаться на курсе, и, несмотря на натяжение, кабель не порвало. А потом он начал разматываться и разматывался до тех пор, пока вся его длина не исчезла за кормой судна. Инженерам ничего не оставалось, как возвратиться к берегу и начать прокладку вновь, одновременно заказав недостающую длину кабеля и поздравив поставщиков кабеля с отличным качеством их продукции.

Существует два основных материала, без которых развитие подводных кабелей было бы невозможно. Это медь, известная человечеству с начала цивилизации, и гуттаперча, впервые появившаяся в Европе за 10 лет до прокладки первой кабельной линии через Па-де-Кале. Медь в чистом виде или в виде её сплава - бронзы - была первым металлом, который человек научился обрабатывать. В течение тысячелетий высоко ценились механические качества меди, и только в наши дни получили всеобщее признание электрические свойства этого металла. Лишь серебро является лучшим, чем медь, проводником электричества (примерно на 10%), но использовать серебро в качестве проводника, разумеется, неэкономично.

Однако по крайней мере один раз этим обстоятельством пренебрегли. Во время изготовления атомной бомбы в США возникла необходимость, для разделения изотопов урана, сконструировать крупнейший электромагнит, имеющий более тридцати метров в поперечнике. Если бы сделать обмотку электромагнита из меди, запасы этого жизненно необходимого дефицитного металла в стране заметно бы сократились. Тогда и был предложен оригинальный выход: воспользоваться для этой цели государственными запасами серебра, тем более, что его сохранность в случае применения для магнита обеспечивалась столь же надёжно, как и в подвалах государственного банка. Итак, казначейство Соединённых Штатов выделило более 15 тысяч тонн серебра для изготовления обмотки электромагнита; 99,9% этого количества вернулось обратно в подвалы банков, когда разделитель изотопов был демонтирован [34].

К счастью для электротехники и связи, медь дешевле серебра. И всё-таки телеграфным компаниям вот уже более ста лет постоянно приходится бороться с ворами, которые расхищают провода и кабель. Ещё в 1823 году Фрэнсис Рональдс, чей примитивный телеграф уже упоминался нами, предвидел возможность хищения и перепродажи кабеля, а потому уже тогда давал советы, как поступать с лицами, которые будут замечены в этих злодеяниях: "Помещайте кабель в глубоких траншеях, чтобы его было труднее обнаружить; в случае же умышленного повреждения кабеля, вешайте нарушителей, если вам удастся поймать их; проклинайте, в случае, если они ускользнут от вас, и в обоих случаях немедленно ремонтируйте кабель".

Когда конструировался первый трансатлантический кабель, никто не предполагал, что на электропроводность меди оказывает влияние наличие в ней примесей. От поставщиков требовалась медная проволока заданного диаметра, обладающая достаточной гибкостью. Главное, чтобы металл удовлетворял этим требованиям, остальное не принималось во внимание. Медь как медь, чего же больше?!

Но не так относится к меди инженер-электрик, в частности связист. Для него медь с вкраплением мышьяка или серы не лучший проводник, чем железо. В наше время можно зайти в магазин радио- или электротоваров и купить медную проволоку, не задумываясь о её качестве: она окажется химически более чистой, чем та, которую викторианские учёные получали в лабораториях. Провод, который перенёс первое телеграфное сообщение через Атлантику, был бы с возмущением отвергнут современным конструктором.

Научиться передавать электрические сигналы в желаемых направлениях с минимальными потерями на сопротивление - лишь часть проблемы. Обеспечение надёжной изоляции было на заре телеграфа едва ли не более сложным делом, и кто знает, как бы промышленность вышла из положения, если бы в то время не открыли гуттаперчу.

Строго говоря, гуттаперча не является изолятором в полном смысле слова (абсолютных изоляторов не существует) - она просто очень плохой проводник. На языке цифр электропроводность гуттаперчи в 10²¹ раз меньше, чем электропроводность меди. Это значит, что через квадрат гуттаперчи со стороной, равной полумиллиону миль, можно пропустить такое же количество тока, как через медный проводник с площадью поперечного сечения в один квадратный дюйм (берутся образцы одинаковой толщины)[35].

Гуттаперча как понятие ближе нашим предкам, чем нам, ибо теперь она повсеместно заменяется современными синтетическими материалами. Сок каучукового дерева, найденного в джунглях Малайи, Борнео и Суматры, появился в Европе в 1843 году и сразу же привлёк внимание своими необычными свойствами. Вскоре этот первый естественный пластик нашел широкое применение. В отличие от резины, он неэластичен и затвердевает при комнатной температуре. Однако в горячей воде он становится податлив, как мастика, а будучи охлаждён, вновь затвердевает. Это свойство позволило придавать гуттаперче желаемую форму. В пятидесятых годах прошлого века на рынке появились различные изделия из гуттаперчи - куклы, домашняя посуда, слуховые трубки, подушечки для иголок, письменные приборы, шахматы "небьющиеся, если даже их бросать на землю", спасательные круги. "Каждый эмигрант должен иметь спасательный круг, а если рейс окончится благополучно, из спасательного круга можно сделать подошвы для обуви".